Демонолога вызывали? Том 2
Шрифт:
— Лучше бы в услужение к алхимику пошел. Да, в лаборатории у него воняло хуже чем на химкомбинате, зато никто не старался бы оторвать мне голову!
Человеческое обличье Илья Олегович Смоляков утратил, но взамен приобрел кое-что не менее важное. Хитрость прирожденного хищника. Даже звериного разума ему хватило, чтобы понять — добыча так просто сдаваться не собирается.
И он изменил стратегию. Руки-щупальца уперлись в каменный пол. Тело на такой опоре легко отпружинило. Он сделал рывок вперед и вновь с силой ударил в основание кресла. Оно выдержало, но на металле осталась приличных
Он эту вмятину тоже заметил. Запрокинул голову совсем как несуразный голубь. В горле заклокотало.
— Прочь, к стене! — рявкнул я и сам тут же отскочил.
На сей раз Смоляков плюнул кислотной жижей в основание сидения. И эффект получился разрушительный. Металл зашипел и стал осыпаться на пол хлопьями, которые мгновенно превращались в пыль. Кресло завалилось на бок и с шумом рухнуло.
Этого-то Илья Олегович и ждал. С диким рычанием он выбросил вперед пораженную руку. Щупальце прочно обхватило кресло за спинку. Уровень силы его возрос в десятки раз, если не больше — если Смоляков-человек даже сдвинуть с места эту махину вряд ли смог бы, то сейчас поднимал вообще без усилий.
Завтра он обязательно почувствует последствия этих передовых силовых тренировок. Если, конечно, дотянет до наступления завтра. Я не горел желанием убивать Смолякова — даже за столь короткое знакомство успел понять, что он хороший человек и ценный союзник. Но вполне возможно, что новая версия проклятия будет действовать постоянно, а не только в полнолуние. А позволить этому чудовищу бродить по округе и нападать на местные деревни — само по себе преступление. На которое я пойти не мог.
Смоляков нанес круговой удар корпусом кресла. Альф увернулся, взмыв под потолок. Я, напротив, рухнул на пол. Ладони ощутили холодный камень. При падении я сильно ударился коленом, но боли был только благодарен. Острый импульс привел меня в чувство и прочистил мозги. Эта ясность пришлась очень кстати. Потому что в следующий момент Смоляков решил придавить меня останками сиденья, словно пойманного в ловушку жука. Я откатился в сторону. Противник завыл, и в его вопле я слышал не только голод и боль, но еще и досаду.
— Шприц! — крикнул я.
— Что? — не понял Альф, круживший возле потолочной лампы.
— Дай мне шприц и пистолет! Я скажу, что тебе делать дальше!
Уворачиваясь от щупалец, Альф спустился ко мне и протянул инструменты из запасов Ильи Олеговича.
Я не стал медлить и зарядил шприц в ствол пистолета. Раздался щелчок. Жидкость внутри ампулы чуть посветлела. Бес с озадаченной мордой маячил передо мной. Ему наверняка не понравится то, что я сейчас скажу. Но другого выбора не будет. Вернее, выбор-то есть всегда. Несколько тысяч лет наказания для демона, нарушившего договор — цифра суровая, но они хорошо умеют ждать. Поэтому он вполне может решиться на побег ради спасения своей шкуры.
Но я верил в Альфа. Верил Альфу.
— Смоляков не демон, и я не могу биться с ним как с демоном. Мне не одолеть проклятие, поэтому единственный выход — навсегда слить их воедино.
— А как же?..
— Не перебивай! Для этого мне нужно перекрыть
Альф озадаченно моргнул. Я не сомневался, что он поймет, к чему я клоню. Все-таки этот гаденыш чаще притворяется дураком, чем ведет себя как дурак.
— Сейчас ты, Альфред фон Тирпих, примешь Форму Яростной Атаки и вступишь со Смоляковым в бой. Мне нужно, чтобы ты сдерживал его, пока я не введу лекарство. Это понятно?
Он смотрел на меня своими глазами-бусинками с удивлением и непониманием. Озадаченно моргнул несколько раз.
— Ты сейчас серьезно?
— Да. И чем быстрее ты это сделаешь — тем лучше для нас обоих.
Альф тяжело вздохнул. Было видно, что ему не нравится вся эта затея. Хотя, в целом, в мире было не так много вещей, который нравились моему бесовскому фамильяру. Если что-то и было, то называлось «ванильным мороженым», о котором бес лелеял и вожделел даже во сне.
— Совсем рехнулся, — прошептал он и встал на против Смолякова, широко раздвинув ноги и лапы.
Морда Смолякова-нелюдя снова вывернулась под углом, как у собаки, что наблюдает за каким-то неведомым и непонятным ей процессом. Словно за насекомым, что ползло по своим делам.
Если бы в этот момент Илья Олегович залаял на Альфа — я бы не удивился.
Альф глубоко дышал, пока Смоляков, волоча за собой останки кресла, двигался к нему навстречу. Я застыл, стараясь не привлекать к себе внимание, потому что именно это мне и было нужно: чтобы все звериные крохи разума и концентрации сошлись на моем помощнике.
— Ну что ты, полурак-полухер, готов получить по морде? — спросил у него бесенок.
Щупальцы на морде Смолякова шевелились, словно змеи и покачивались. Он что-то пробулькал в ответ на провокацию Альфа, но понять его, наверное, мог бы только народ рыбо-людей, и то не факт.
Альф закричал так громко и пронзительно, что я аж вздрогнул от неожиданности. Этот крик был каким-то писклявым подобием боевого клича, которого я никогда ранее не слышал. Шлепая по бетону, бесенок побежал навстречу Смолякову, не переставая кричать.
Оторопевший нелюдь даже застыл на месте, но в тот момент, когда Альф со всего размаху прыгнул на него и, сделав кувырок в воздухе, обернулся в полноценного демона, который достигал размеров, как полтора Рамона по высоте и с мышцами, словно у культуриста.
Он попытался схватить Смолякова за горло, но оборотень быстро среагировал. Первичный шок, который сковал его на мгновение, прошел. И теперь этот неведомый никому ранее экземпляр… так сказать плод нечистой любви оборотня-волколака и осьминога готов был дать бой.
Крутанувшись вокруг своей оси, Смоляков-нелюдь, словно умелый пращник, отправил остатки стула, все еще прикованные к его ногам на кандалах, по инерции вперед и полукругом. Если бы на этом месте стоял обычный человек, то его снесло бы, словно от столкновения с машиной.
Но сейчас там стоял Альф. Вернее сказать то, что я никогда бы в своей жизни не назвал Альфом, если бы не попросил его об этом сам.
Бес выставил свою массивную руку, которая приняла на себя удар. Металл врезался в мышцы и рухнул на землю.