Демонология крови
Шрифт:
— Сама обитаемая капсула, — сказал Юлиан, — как минимум, нужен герметичный люк, а возможно, лучше вообще перепроектировать ее.
— Перепроектировать! – решительно заявил Юсуф, — Это не вызовет затруднений. Мне придется подумать над обитаемостью, но для этого есть кое-какие решения. По-моему, сложнее будет повысить ходкость. Нынешние 3 узла это недопустимо мало.
— А если поставить фюзор-батарею и поднять мощность движка? – спросил Берке.
Главинженер отрицательно покачал головой.
— Форма EGO очень неудачная в смысле гидродинамики.
— Брр! – эмоционально отреагировала главбух.
— Есть старое радикальное решение: призма Шнейдера, — сообщил консультант по ЯД.
— Это что? – спросила Гюлай.
— Это, — пояснил он, — каркас поплавкового шасси гидропланов для авиа-гонок за кубок Шнейдера», проходивших с 1913 по 1931 год. Рекордная машина Макки-72 весила три тонны: столько же, сколько EGO. В маршевом режиме EGO будет над водой.
— Вторая пара поплавков и каркас… — задумчиво произнес главинженер.
— И винтомоторная группа, как у аэролодки, — добавил Юлиан, — при переходе в режим субмарины, сначала будут заполняться водой поплавки призмы Шнейдера а уже затем верхняя пара поплавков. Разумеется, это удорожание, зато скорость обрадует.
— Надо пересчитать смету, — констатировала главбух.
— Но ведь центр тяжести в маршевом режиме окажется над водой, — заметил Юсуф.
— Да, — Юлиан пожал плечами, — но гонки показали: призма Шнейдера опрокидывается только при очень сильных кренах и ударах. Можно проверить на цифровой модели.
— Конечно, я проверю, если будет принято решение делать так.
Гендиректор с некоторым удивлением посмотрел на него.
— Юсуф, ты реально думаешь, что призма Шнейдера это проходная идея?
— Просто я пока не вижу другой идеи, — пояснил тот.
— А я вижу, — сообщила Аслауг, взяла с рабочего стола разборный макет и переставила подводную капсулу с нижней поверхности платформы-катамарана на верхнюю.
— Э-э… — протянул Берке, — …Но капсула должна быть под водой.
— Капсула и будет под водой при погружении. Ведь это уже не надводная платформа с обзорной подводной капсулой внизу, а субмарина с управляемой плавучестью.
— Тогда придется пересчитать некоторые элементы, — сообщил главинженер,
— перенос капсулы наверх изменит схему вытеснения воды и поднимет центр тяжести. Вероятно, проблему можно будет решить, нарастив поплавки в длину и расширив платформу.
— Kahretsin! — снова абстрактно выругался гендиректор, — Мы искали один вариант, что делать с этим EGO. Теперь у нас куча вариантов и надо выбирать.
— Считается… — произнесла Гюлай, — …Что наличие многих вариантов это хорошо.
— Конечно, это хорошо… — он вздохнул, — …Но это выносит мозг. Вот что, друзья: есть предложение сменить обстановку. Загрузимся на этот EGO и выйдем в межостровную акваторию. Свежий ветер, плеск волн, красивые виды над и под водой.
— Заманчиво! —
— Ватерлиния поднимется выше расчетной, но не критически, — сообщил главинженер.
…Так, предложение Берке Озалана было принято и, после антракта для переодевания в купальники, шесть персон загрузились на катамаран-рафт. Далее, когда EGO выполз из мокрого дока на открытую воду (под управлением Берке, вставшего к рулевой колонке), волны стали плескать на площадку, но не слишком сильно.
— Еще пара пассажиров, — заметил Юлиан, — и плавучесть стала бы нулевой. Так можно приблизительно определить необходимую переменную емкость балластных цистерн и превратить эту лодку в настоящую субмарину.
— Да, — согласился Юсуф, — но проектирование субмарин не такое простое дело.
— Может, не такое простое… — Юлиан подмигнул, — …но в XVII веке проектировали.
— Я понимаю. И все-таки, я бы не начинал с настоящей субмарины.
— Да-да, — поддержал Берке, — мы не в XVII веке, когда можно было строить черт-те что, выводить это в море, и если оно тонуло с людьми, то просто пожимать плечами.
Юлиан задумался, молча признавая социологическую правоту турецких бизнесменов. Аслауг, между тем, огляделась вокруг, оценивая взглядом развернувшийся ландшафт, и произнесла.
— Тут действительно очень красиво.
— Да! — подтвердила Гюлай, — А если вы ныряете, то на дне тоже очень красиво!
— Конечно, мы ныряем! — отреагировала Трэй, — Может, найдем хорошее место, чтобы и посмотреть, что тут живет под водой, и оценить подводные виды из этой капсулы?
— Отличная идея! — поддержал Берке, и повернул штурвал на два румба, - Идем к башне каракатиц.
— Звучит круто! А что это?
— Это паровой буксир, затонувший еще до Первой Мировой войны, заросший мидиями, мягкими кораллами, губками, и там поселились каракатицы. Через несколько минут ты увидишь своими глазами.
— А глубина? — спросила поп-идолица.
— До верхушки трубы чуть больше двух метров. EGO может остановиться над трубой, а каракатицы выйдут, когда мы начнем кидать birabalik в воду, - Берке снял одну руку со штурвала, порылся на полке под пультом, и показал яркий пакетик, содержащий, судя по картинке, сушеные ломтики рыбы.
— Прикормленные каракатицы? Вообще круто! — обрадовалась Трэй.
За оставшиеся минуты до прибытия, она уболтала Аслауг побыть телеоператором, если удастся поплавать с каракатицами. Видите ли, у топ-идолицы возникла креативная идея рейвовой видео-баллады по мотивам «Зова Ктулху» Лавкрафта. И вот EGO достиг этого волшебного на вид места (с удивительным видом на желто-бурые холмы вокруг залива и загадочным сине-зеленым узором внизу под водой). Трэй разглядела внизу зеленоватый пестрый силуэт надстройки древнего буксира, обросшего оседлой фауной, и мгновенно кувырнулась за борт, сразу изящно уйдя в глубину.