Демонстрация силы
Шрифт:
– Арестуешь моего человека?
– Как это… твоего?
– Присядь за столик, не привлекай внимания, – посоветовал Абрамов. – Я не хочу при всех называть его имя. Он входит в состав агентурно-боевой группы, созданной на базе двух военных разведок – ГРУ и «Амана». Если есть желание, я познакомлю тебя с представителем военной разведки Израиля. Я же являюсь непосредственным куратором боевой единицы. – Абрамов взял в руки конверт с более чем невинной надписью: «Департамент связи и информации» и иерусалимским адресом. – Вскрой и прочти, – потребовал Абрамов.
Волков последовал совету и вынул
В приложении к сертификату следовало распоряжение – такой же хрустящий, как новенькая денежная купюра, документ.
Первым делом Волков обратил внимание на три подписи в самом низу проштампованного документа: генерала-майора Шимона Эйтана, начальника разведки флота адмирала Школьника и директора Интерпола. Фактически это был приказ, дающий право разведывательному отряду со статусом агентурно-боевой единицы на осуществление своих полномочий в трех странах: России, Израиле и Египте. Командиром группы значился сам Александр Абрамов, который согласно сертификату «окончил передовой Центр специального назначения Интерпола», а его заместителем – Евгений Блинков.
Глаза Сергея Волкова увлажнились и покраснели, словно налились кровью. Он тихо прошептал: «Сволочь!» – и пошел прочь.
Абрамов щелчком пальцев подозвал бея, чтобы расплатиться:
– Эль хисаб минфадлак. – И перевел взгляд на Блинкова.
Тот коротко покачал головой и еле слышно повторил:
– Агентурно-боевая единица?
– Слышал об ее статусе?
– Смертники, – коротко ответил Джеб.
Торговое судно, купленное Камилем Хакимом у Новороссийского пароходства (сделка была осуществлена через маклерскую судовую контору в Салониках), встречало своего хозяина идеальной чистотой. Запущенное многочисленными российскими командами трехостровное – по надстройкам – судно преобразилось. Машина сияла, гальюны могли соперничать с гостиничными ватерклозетами. Фальшборт был заменен на новый и облагорожен кедровым планширем. И много-много других трансформаций, изменивших судно. Теперь оно называлось «Кассандра».
Поднявшись по трапу, Камиль ответил на приветствие шкипера и за руку поздоровался с Лахманом, поджидающим хозяина на борту. Хаким был одет в спортивные штаны, майку с короткими рукавами и белые кроссовки «Найк». Он шел по палубе в сторону средней надстройки. Остановился перед металлической дверью и дождался, когда сопровождающий откроет ее. Однако он не сразу вошел в боковую каюту, оснащенную кондиционером, спальной кроватью и телевизором. Он обернулся и, не глядя на Лахмана, спросил:
– В этой каюте жил Фини?
– Да.
– Что с ним случилось?
– Он утонул.
– Груз не трогали?
– Нет, – Лахман указал рукой, – он в ящике.
– Хорошо. – Камиль вошел в каюту и остановился. На полу стоял ящик. Доски разбухли от воды, металлическая шинка не выдержала этого давления
Камиль нахмурился. Что-то раздражало его. Он глянул под ноги и увидел, что стоит на мокром персидском ковре. Эти идиоты не удосужились убрать ковер, поставили на него мокрый ящик. Понимают все буквально. Ничего не трогать для них – значит, даже не согнать комара со лба, не почесать зудящее место. Впрочем…
Хаким ногой загнул край ковра и сел на кровать.
– Двум смертям не бывать, – сказал он Лахману. – Зови сюда столяра.
Вообще-то столяр был краснодеревщиком. Он заканчивал работы по отделке кают в кормовой надстройке. Едва тот вошел, хозяин спросил:
– У тебя еще много работы?
– Через два дня закончу, господин Хаким, – слегка поклонился рабочий.
– Сними заднюю стенку с этого ящика, – распорядился хозяин. – Хотя тебе лучше знать. Мне важно, чтобы ты не повредил лицевую сторону с замком и этой «мышкой». Может быть, выпилить этот участок?
– Я сделаю проще.
– Делай как знаешь.
Столяр вооружился стамеской. Он приподнимал металлическую ленту и пассатижами вынимал гвозди. Под конец взял ножовку по металлу и распилил петлю, в которую была просунута дужка замка. И смычка замок-навигатор оказалась в руках Камиля.
– Так просто… – сказал он и положил замок на кровать.
С этого момента он уже не отрывал взгляд от ловких рук столяра. Прошло всего две минуты, и перед взором египтянина предстал… Нет, пока еще не ядерный заряд ранцевого типа. Его скрывал еще один защитный слой из вощеной бумаги.
– Сними, – приказал он столяру.
Тот развернул бумагу, и Камиль увидел то, за чем гонялись многие террористы. Тот самый ядерный заряд под шифром «РА-115», предназначенный для совершения диверсий. На территории противника. В случае войны. Война была объявлена Хакиму пятнадцать лет назад. И он не видел ей конца. Каждый день – это бой, каждый час – поединок. Сегодня одними средствами, завтра другими.
«Это оружие, – спокойно подумал Хаким, глядя на сорокакилограммовый «ранец». – Всего лишь оружие».
Это было ровно три дня назад.
Блинков и Абрамов уединились в гостиничном номере «котика». Завадский отказался участвовать в беседе, где третий был действительно лишним. Капитан прихватил с собой бутылку коньяка и по дороге зашел в свой номер за кейсом. Они выпили по рюмке.
– Почему именно мы? – спросил Блинков, намеренно, как показалось Абрамову, шифруя в своем вопросе и имена бывших бойцов спецназа, и много других сопутствующих вопросов. Капитан подумал, что вряд ли это тактика «котика», просто сейчас стало принято говорить именно так, как бы экономя на словах, пряча за этим и косноязычие, и невежество, и нежелание что-то подолгу объяснять, а значит что-то вновь переживать, вспоминать, жалеть и так далее. Все, как говорит сейчас молодежь, по ходу оказалось более чем просто.