Демоны Черной степи

Боровски Марк

– Понятно… Меня прямо любопытство гложет – ну кто же третий?

– Третий человек, и тот на котором я остановилась – внук Григоровича. Парню пятнадцать лет. Но, думаю, под руководством моего отца он справится.

– А если он не захочет этого делать?

– Это не имеет значения… С помощью своего дара я уже подчинила его разум. Теперь моя воля – его воля.

Я не удержалась от очередной ухмылки.

– А ты весьма жестока, Сильвия.

– У меня нет выбора.

– Излюбленная отговорка слабаков и глупцов, как по мне…

–

И все же… Парень дожидается меня в Рэгдолле, куда мы идем. Нам повезло, ведь он сейчас находится рядом с Алисой, так что твое задание не потерпит ущерба из-за моей миссии. Мало того, один из камней Асху уже у него. Мы просто прихватим паренька с собой, в качестве нового пациента, а потом переправим его к моему отцу.

Вот оно, значит, как. Сильвия использовала меня, и всех, кого только можно, в угоду целей своего отца. Но, разве я не делаю то же самое? Делаю… Точнее пытаюсь делать. У Сильвии получается куда лучше. Она подчинила разум этого парня, внука Григоровича…

Внезапно, меня пробрала дрожь. А вдруг она и мой разум подчинила? Не хитростью, а именно с помощью своего дара? Может оттого во мне столько привязанности к ней… Нет! Я ведь все еще хозяйка своим мыслям! Она не подчинила меня! И даже если думает, что сделала это, то крупно ошибается…

Может она все еще не поняла за долгие годы, но сегодня должна наконец понять, с кем связалась…

– Дай-ка мне свой новый меч, Сильвия.

Она посмотрела на меня со смесью испуга и печального разочарования. Потом губы ее начали дрожать.

– Так ты все же собираешься убить меня?

– Нет… Я не буду тебя убивать. Я же говорила, что ты мне дорога… Я даже помогу тебе в этом нелегком деле – остановке совмещения. Но, лишь с тем условием, что ты больше никогда и ни в чем не будешь мне врать.

– Я не буду.

Брови мои взлетели вверх.

– Но я не верю тебе… Давай сюда меч!

Сильвия повиновалась. Она извлекла из ножен хонковский меч, и с великой осторожностью протянула его мне рукояткой вперед.

Я ухватилась за рукоять, после чего поднесла лезвие меча ближе к глазам. Все-таки, это было великолепное оружие… Полуночно-синий клинок холодно поблескивал в тусклом вагонном освещении, и то был блеск самой смерти! Легкий изгиб этого клинка, и форма рукояти, действительно делали меч похожим на японскую катану.

Это оружие подходит Сильвии идеально, решила я. Оно будто бы создано для нее…

– Какое прекрасное оружие… – Озвучила я свои мысли. – Удивительно красивое… Положи левую руку на стол, Сильвия.

Страх в глазах Сильвии возрос до уровня ужаса, и губы у нее теперь дрожали еще больше.

– Что ты собираешься делать?! – Она так старалась, чтобы ее голос звучал твердо, но ужас сводил все эти попытки на нет, обращая твердость в истеричность.

– Я сказала, ложи руку на стол!

Сильвия медленно подняла левую руку, посмотрела на нее, потом опять на меня, после чего уложила конечность на поверхность

стола. Все движения ее были неловкими и какими-то вымученными.

В синеве клинка я видела отражение собственных глаз… Эти глаза должны быть желтыми, но клинок обесцветил их. Эти глаза должны быть злыми и веселыми, но сейчас в них больше печали…

Надо улыбнуться… И я улыбнулась, однако вскоре улыбка моя померкла. В момент, когда она угасла, я, совершив быстрое и сильное движение, отсекла руку Сильвии по локоть.

К чести своей, Сильвия не закричала. Лишь дернулась всем телом, глухо охнула, искривилась, и я увидела, как из глаз ее потекли слезы.

Я бросила меч на стол, рядом с обрубком руки, и сказала:

– Это, чтобы ты запомнила, что мне врать нельзя. Я прощаю тебя… На вот.

И я швырнула в кровавую лужу на столе черный квадрат – артефакт хонков повышающий регенерацию мягких тканей.

– Он поможет тебе быстро заживить рану.

Сильвия судорожно ухватила квадрат кистью уцелевшей руки.

– Думаю, стоит помочь тебе перевязаться. – Продолжила я. – Дабы ты кровью не истекла. Все-таки этот квадрат не всесилен. В твоем рюкзаке ведь есть бинт и антисептики?

Сильвия отчаянно закивала.

– Вот и чудненько. – Медовая улыбка возвратилась на мои губы. – Вот и хорошо.

Тысячи ворон продолжали кричать в моей голове…

***

Поезд мы покинули в молчании… Раны на лице Анки обработали, однако из-под маски ее все еще сочилась кровь, так же, как и из перевязанной культи Сильвии. Это ничего… Зато Анка стала умнее, а Сильвия, быть может, после потери руки, отучится лгать мне…

В голове моей не переставали кричать вороны. Я подняла глаза кверху, и в темном воздухе над поездом увидела множество непрестанно движущихся красных точек. То были глаза ворон… Не таков ли истинный облик проклятия, нависшего надо мной?

– Я тоже вижу их. – Сильвия подошла ко мне. Она все еще, зачем-то, волочила за собой свою отрезанную руку. – И теперь даже слышу, но приглушенно, словно издалека, и с каждой секундой все тише и тише.

На кончике серпа Кусаригамы Роман удерживал искаженную в мучительном крике голову толстяка. Насаженная на серп голова выглядела действительно жутко, глаза закатились, а рот напоминал рваную желтую рану. У толстяка были невероятно желтые зубы… Из обрубка шеи на серп стекала шипящая черная жидкость, и Роман с интересом рассматривал ее.

– Как ты умудрился убить призрака? – Поинтересовался у него Габриэль.

– Видать, это был вовсе не призрак. – Ответил Роман. – Но и не человек. Посмотри, что у него за дрянь вместо крови: черная, будто нефть, шипит и исходит паром…

– Может, демон? – Пожал плечами Габриэль. – В этом поезде не только ведь призраки ездят.

– Слабоват этот тип для демона. – Вмешалась я в их разговор. – Демон от тебя Роман, я думаю, и места мокрого бы не оставил, и даже не вспотел бы при этом.