Демоны мрака
Шрифт:
Тишина салона «гелендвагена» действовала успокаивающе. Макс включил тихую музыку, что-то из классики, Алина в этом разбиралась плохо. Всю дорогу он не выпускал мокрую от волнения ладонь девушки.
– Ты хорошо держалась, – произнес он, когда машина остановилась около знакомого подъезда.
– Соне я не понравилась, – не согласилась Алина.
– А ей вообще никто, кроме Влада, не нравится, да и тот по большим праздникам, – безразлично ответил Максим, судя по тону, брюнетку он недолюбливал. – Зато Хадижа от тебя в немом восторге.
– Она очень милая.
– Милая – не то слово.
Несмотря на сильнейшую усталость, Алина еще долго не могла уснуть: ворочалась с боку на бок, в голове роились самые разные мысли. Желание отомстить смешалось с естественным страхом перед ожидающими ее глобальными переменами. Воспоминания об Антоне переплелись с действительностью, в которой рядом с ней спал Максим. Перед глазами вставало недовольное лицо Сони и тут же сменялось приветливой улыбкой Хадижи. Сон поглотил ее, когда утро давно уже заявило свои права. Вместо желанного покоя он принес с собой вереницу кошмаров, в каждом из которых ей являлся Антон с огромной кровоточащей раной в груди.
Открыв глаза, девушка испытала приятное облегчение. Максим уже встал и возился на кухне. Обстоятельство само по себе весьма странное и потому пугающее.
– Проснулась? Завтрак подан, можешь приступать, – он запихнул в рот кусок изрядно пережаренной яичницы. Сосиски выглядели и того хуже, но обижать парня не хотелось, и Алина с видом полнейшего удовлетворения проглотила обугленный кусочек соевого мяса.
– Стас отправится к Линде не раньше пяти. Как только та даст ответ, он позвонит, – сообщил Макс, когда они приступили к кофе.
– Линда – это маг? – поинтересовалась Алина.
– Ага, мы все носим ее знак, уверен, она не будет против.
День тянулся медленно. В минуте однозначно прибавилось секунд, а в часах – минут. Алина слонялась по квартире, отчаявшись найти себе какое-либо занятие. Максим уткнулся носом в книгу. Его чуткости хватало на редкие высказывания типа «не парься», «все будет тип-топ», «не так уж это и страшно – ходить на задания» и другие, столь же «успокаивающие» комментарии.
Каждые полчаса Алина подходила к зеркалу и внимательно разглядывала знакомое до мелочей отражение. Она сравнивала себя с крепкими высокими девушками, с которыми ей, возможно, предстояло работать, и впервые в жизни сравнение было не в ее пользу. Помимо подходящей для сложных физических нагрузок комплекции, каждая из троих была красивее, увереннее в себе. Алина не была дурнушкой, несмотря на отсутствие ярких черт, парням она всегда нравилась. С первого взгляда они проникались желанием оберегать хрупкую, милую девушку. Теперь ей предстояло научиться быть сильной и самой защищать не только себя, но и других.
Несколько раз она украдкой поглядывала на фотографию Антона, которую Максим, не щадя чувств подруги, водрузил на письменный стол в кабинете, где, скорее всего, раньше, до начала их отношений, она и стояла. Разряд
– Париж девяностого, – сообщил Максим, в неудачный момент оторвавшись от книги и проследив за взглядом подруги. – Мы тогда ездили разбираться с местным корифеем, умыкнувшим артефакт, издревле принадлежавший светлым и хранившийся у магов нашей коалиции. Соне сильно досталось. Один упырь ей залепил в лоб так, что голова чуть не отвалилась. Она потом зло на всех месяца четыре вымещала.
Алина кивнула и постаралась больше не смотреть на злосчастную фотографию. Сегодня был неподходящий день для историй о смертельных боях, ранениях и прочей атрибутике жизни воителей.
По оконному стеклу забарабанил дождь. Серость и промозглость проникли в комнату. Максим включил обогреватель и с самым беззаботным видом продолжил чтение.
Дверной звонок тренькнул примерно в девять. От неожиданности Алина подскочила, но пойти открывать не решилась. Она все же не дома.
Макс лениво сполз с дивана, натянул огромные плюшевые тапочки и, издавая монотонное бурчание, отправился встречать гостей.
Нелегкая принесла к их огоньку Стаса. Глава промок насквозь и, войдя в прихожую, принялся стряхивать водяные брызги на ковролин. Простуда ему не грозила, но затекающая под одежду влага удовольствия не доставляла.
Алина с нетерпением ждала, когда мужчина разуется, неспешно пройдет в гостиную, усядется в кресло, ухватив по пути кружку остывшего чая, недопитого девушкой больше часа назад, и только после этого приступит к рассказу.
– Линда с радостью пополнит наши ряды еще одним бойцом, – без околичностей заявил Стас. – Завтра в шесть вези Алину во дворец. Пусть познакомятся.
– Когда она собирается ставить знак? – поинтересовался Максим.
– Не раньше, чем через неделю. Сейчас у нее какие-то дела, не до того.
– Соня все еще злопыхает?
Стас скривился как от зубной боли.
– Еще бы. Она теперь год ни с кем разговаривать не будет! Как же так! Мнение ее, любимой, не учли! – судя по всему, он любил подругу Влада не больше, чем Макс.
О присутствии в комнате Алины парни словно забыли. Никто не удосужился поинтересоваться, как она себя чувствует в свете последних событий, не страшно ли ей, не нужна ли ей помощь. Именно в такие моменты рядом с Максимом ей больше всего не хватало чуткого, заботливого Антона.
– Как ставят знак? – решилась подать голос девушка.
– Магическое заклинание, довольно сложное, правда, больше для мага, чем для будущего воителя, – первым среагировал Стас.
– Это не больно, если ты об этом, я бы даже сказал, приятно. Ты словно взмываешь в небеса. Такая легкость, эйфория, – лицо Максима приняло мечтательное выражение, и Алина расслабилась хотя бы на этот счет. Преображение не будет похоже на пытку, как описывают в фантастических книгах.
– Ты еще помнишь? – с ухмылкой, больше похожей на оскал, поинтересовался Стас.