Демоны Вальхаллы

Казаков Дмитрий Львович

Он и в самом деле лежал на чем-то твердом, мало подходящем для спанья, а вокруг царил самый настоящий мороз. Ребра грыз дикий, звериный голод, а горло пересохло до состояния наждачной бумаги.

"Где я?" – подумал Вильям и тут память вернулась. Он вспомнил посадку на Таугрос, налетевшие со злой стремительностью хищных птиц вертолеты и дикую, рвущую боль в груди…

Рука невольно поднялась, ощупывая тело. На всем расстоянии от шеи до паха не осталось ни единой царапинки, сердце билось ровно и мощно, и даже

в мочевом пузыре кое-что скопилось.

Регенерация, по всем признакам, прошла успешно.

Осталось только понять, куда именно его занесло?

Вильям с некоторым усилием сел и принялся осматриваться. Глаза привыкли к мраку и он разглядел тянущиеся во все стороны ряды столов. Неприятно белели лежащие на них тела.

– Морг, клянусь четверкой, – пробормотал Вильям, наклоняясь, чтобы снять с большого пальца левой ноги закрепленную на петельке бирку.

"Труп неопознанный, рег. №236, поступил 23.10.2188" – значилось на ней.

Похоже было, что власти Таугроса просто не поняли, с кем именно свела их судьба, или, что более вероятно, никогда слыхом не слыхивали о Вальхалле и ее узниках.

Тело на соседней кушетке зашевелилось, издало хриплый кашель. Веки поднялись, обнажив невидящие, полные муки глаза.

– Где я? – прошептал очнувшийся. – Неужели на том свете? Все закончилось?

– Тихо ты, – буркнул Вильям, спуская с кушетки ноги. – И не радуйся раньше времени. Это всего лишь морг.

– О дьявол… – бывший легионер сел, живот провалился чуть ли не до позвоночника. – Сожрал бы сейчас слона, а то и двух!

– Где бы его взять… – Вильяму послышался далекий звук, напоминающий шарканье и уроженец Ливерпуля замолк на полуслове.

Шарканье приблизилось и в дальнем конце помещения что-то заскрежетало, будто кто-то вставлял в замок ключ. Заскрипели плохо смазанные петли и на темной стене обозначился прямоугольник белого света.

Оба бывших легионера уже лежали неподвижно, закрыв глаза.

– Так, вот они валяются, мои родненькие, – сказал кто-то хриплым голосом и луч фонарика скользнул по ряду трупов. – Лежат, есть не просят…

Сквозь прикрытые веки Вильям видел, как согбенная фигура двигается вдоль ряда столов.

– Не кричат, не ругаются, – бормотала она себе под нос. – Не то, что живые… А запах? И что с него – не помойся неделю, от тебя так вонять будет… Так, а это что у нас?

Раздалось приглушенное звяканье и Вильям понял, что под ногу сторожу попала отброшенная в сторону бирка.

– Как она могла свалиться? – в хриплом голосе звучал неподдельный интерес. – И с кого?

В брюхе у Вильяма громко забурчало и он, понимая, что дальше таиться смысла нет, резко сел.

– Ой! – невысокий старичок с фонарем руке дернулся так, будто его укусила оса. – Кто здесь?

– Здравствуй,

дедушка, – сказал Вильям, улыбнувшись во весь рот.

– А? – выпавший из руки фонарь закатился под кушетку, где и погас, а его хозяин, хватаясь за грудь, осел на месте.

– Вот дьявол, – сказал товарищ Вильяма по несчастью, слезая с кушетки. – Угрохал деда!

– Клянусь четверкой, выживет, – опустившись на корточки около потерявшего сознание старика, Вильям нащупал на дряблом запястье биение пульса. – А вот слегка раздеть его придется…

Пол леденил ступни, так что ботинки на два размера меньше оказались очень кстати. С трудом застегнув на груди форменную куртку и взяв в руку фонарик, Вильям ощутил себя собравшимся на маскарад придурком.

– Да, впечатляющее зрелище, – хмыкнул очухавшийся чуть позже солдат. – Я думаю, где-то тут должна храниться наша одежда. Пойду, поищу.

Еще один из "трупов" зашевелился и пробудился к жизни с громким чихом. Падающий из раскрытой двери свет блеснул в темных глазах, осветил прямые черные волосы, и Вильям узнал Серое Облако.

– Морг? – сказал тот, едва оглядевшись. – Да, тут еды не достанешь…

При слове "еда" в желудке у Вильяма снова взвыло, перед глазами помутилось и он едва не потерял сознание.

– Иди, осмотри здание, – приказал Серое Облако. – Что тут да как, а я буду ждать остальных…

Выбравшись из громадного холодильника, Вильям очутился в длинном коридоре без окон. Тут оказалось чуть теплее, а по обеим стенам тянулись крашеные в белый цвет двери с выведенными алой краской номерами. С одной стороны проход заканчивался металлическими воротцами с надписью "Кремационная камера. Вход воспрещен", с другой – уходящей вверх узкой лестницей.

Лифтов тут, похоже, не признавали.

На лестнице Вильям столкнулся с бывшим легионером, отправившимся искать одежду.

– Нет ничего, вот дьявол! – сказал тот, разводя руками. – Ни еды, ни даже одежды. Все спалили, похоже. Зато на другой стороне улицы, я видел в окно – закусочная!

– Закусочная? – Вильям ощутил, как рот наполняется слюной.

С трудом удержался от того, чтобы не ринуться немедленно туда, где жарят котлеты и картошку, делают салаты, наливают кофе, туда, где можно добыть еду…

– Пойдем назад, – сказал Вильям, сглотнув. – Там Серое Облако в себя пришел. Он что-нибудь придумает…

Когда вернулись, то воскресших оказалось больше дюжины. Аккуратно связанный собственными подтяжками дед-сторож сидел в углу и хлопал глазами. Упасть в обморок больше не пытался, зато трясся, как облезлый пес на холодном ветру.

– Закусочная? – Серое Облако вздохнул. – Что же, мы не можем ждать, пока очухаются все. Придется захватывать ее малыми силами, и тем, что есть – голыми руками…