Демоны внутри

Ким Сергей Александрович

— Хорошо, — кивнул Долгорукий и достал из своего стола деревянный футляр, изукрашенный защитными рунами и письменами. Да и наложенных чар на нём было прилично.

Ректор провёл несколько манипуляций, деактивируя защиту, а затем достал из футляра металлическое перо. Не обычное пишущее перо современного типа, а именно что поблёскивающее металлом птичье перо иссиня-чёрного цвета с острым кончиком.

— Господа, — обратился Долгорукий. — Берёте перо и даёте слово, чтобы связать себя магическим контрактом. Господа Винтеры, ваши слова — «я (тут называете

своё имя) принимаю клятву. Делаю это добровольно и без принуждения, и да будет великая Маат моей свидетельницей». Господа Спанеки, ваши слова — «я (тут называете своё имя) даю клятву и пусть моя жизнь будет её зароком. Делаю это добровольно и без принуждения, и да будет великая Маат моей свидетельницей». Затем передаёте перо другому, он повторяет клятву. Всё понятно? Тогда, как только скажу — начинаем. И, прошу вас — не ошибитесь в словах. Но сначала — вы, господа.

— Как официальный опекун братьев Спанеков в Московской Академии Магии и высокого Волшебства, я даю своё разрешение на ритуал, — с ленцой произнёс Касимов, без особой приязни глядя на близнецов. — Отрицаю принуждение, всё происходит по доброй воле, и да будет великая Маат моей свидетельницей.

— Как официальный опекун барона Винтера и сестёр Винтеров в Московской Академии Магии и высокого Волшебства, я даю своё разрешение на ритуал, — сказала Волкова. — Отрицаю принуждение, всё происходит по доброй воле, и да будет великая Маат моей свидетельницей.

Дальше мы по очереди произнесли нужные слова — я, Хильда, Вилли и близнецы Явор и Навор.

Затем ректор выдал Спанекам лист желтоватой бумаги.

— Теперь, господа, вы должны написать точную формулировку этим пером. Барон Винтер?..

— Я не стану требовать невозможного или полного подчинения, — счёл нужным ещё раз напомнить я. — Формулировка будет следующая:

'Я клянусь не причинять вред члену клана Винтер или своим бездействием допустить, чтобы члену клана Винтер был причинён вред.

Я клянусь повиноваться всем приказам, которые даёт Конрад Винтер, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат первому правилу.

Я вправе совершать любые поступки, которые не противоречат первому и второму правилу'.

— Занятная формулировка, — Касимов с лёгким интересом взглянул на меня. — Напоминает клятву пиратов Палемабанга.

— Не я её придумал, — развёл я руками. — Так, подслушал… кое-где, кое-когда.

…А что подслушал я её, пусть и несколько в ином виде, в своё будущем — ну про это можно и не говорить.

Явор Спанек взял перо, поискал глазами чернильницу поблизости. Ректор покачал головой, и проводник онейроманта решил писать без чернил — артефакт же…

И артефакт не подвёл.

Стоило только Явору поднести острый кончик пера к бумаге, как парень немедленно вскрикнул от боли — из артефакта вырвались тонкие стальные усики, усеянные шипами, и оплели пальцы Спанека.

Явор инстинктивно попытался выбросить перо, ну куда там — оно накрепко присосалось к руке парня, а на кончике пера набухла алая капля.

— Рекомендую побыстрее записать формулировку, —

доброжелательным тоном посоветовал ректор. — Напомню — вы поклялись своей жизнью.

Спанек, скрипя зубами и кривясь, начал выводить необходимые строчки, и как только он закончил, перо немедленно втянула стальные усики. Явор с отчётливым отвращением передал артефакт брату, который, нужно сказать, даже не поморщился и записал клятву куда быстрее.

— Отлично, — Долгорукий забрал исполнивший свою роль артефакт и убрал его обратно в футляр. — И финальный штрих.

Ректор щёлкнул пальцами, и исписанный кровью листок подскочил в воздух и вспыхнул, молниеносно превратившись в пепел…

Который на мгновение сложился в силуэт женщины с парой крыльев за спиной, а затем исчез без следа.

— Клятва принята, — торжественно провозгласил Долгорукий. — А теперь…

— Сдержи слово, барон, — хрипло произнёс Навор. — Сдержи!..

— Ваше Преосвященство? — я посмотрел на экзорциста.

Тот кивнул и достал из-за пазухи…

Ну да, конечно. А чего я ещё ожидал? Разумеется — курительная трубка. Правда — не чета той, которая была у Явора и которую я тогда раздавил.

Эта была почти произведением искусства — здоровенная, из белой кости и чёрного дерева. Чаша в виде распахнувшей пасть змеи с синими камнями глаз и обвивающей хвостом мундштук.

Отец Марк щёлкнул пальцами, и пустая чаша наполнилась густым сизым дымом. Экзорцист сделал глубокую затяжку, выдохнул облако дыма, которое даже и не думало рассеиваться и передал трубку Навор. Вслед за ней протянулся явно колдовской дым, соединяя трубку и облако вокруг отца Марка.

Спанек с явным благоговением принял артефакт двумя руками и тоже осторожно затянулся, выдохнул облако и передал трубку брату. За ней снова тянулся дымный след.

Явор проделал всё те же манипуляции, а затем протянул артефакт мне.

Ну, и я тоже последовал примеру сноходцев, сделал затяжку из трубки… Не почувствовав ровным счётом ничего. Я даже сомневаюсь, что этот дым был хоть сколько-нибудь материальным, однако же теперь мы все четверо были связаны между собой… дымными путами.

— Сейчас я погружу нас всех в сон, — сказал отец Марк. — В сон Навора Спанека.

Я уважительно кивнул. Не просто войти в чужой сон, а связать нескольких человек силами онейромантии — это серьёзно. Не каждый траумфангер способен на такое, только те, кто долго и упорно развивали свой Дар…

— Все готовы? Тогда — я начинаю.

Экзорцист щёлкнул пальцами и всё вокруг заволокла тьма…

А затем я оказался прямо посреди поля боя. И прямо на меня пёр, лязгая гусеницами, бронеход Пакта.

Воздух разорвал пронизывающий до самых костей вой летящих снарядов, и перед линией траншей чуть правее прогремело несколько взрывов.

Воздух с визгом полоснула пулемётная очередь.

Я посмотрел на братьев Спанек, которые забились на дно окопа прямо передо мной.

— Говорил же — добро пожаловать в мой мир, — я пожал плечами, спрыгнул в окоп и подхватил бронебойную винтовку.