День 21
Шрифт:
Мелинда Б. Мертвая женщина, которую некогда любил отец. Память о ней снова и снова приводит его к Стене Памяти. Женщина, которая, если бы все пошло иначе, могла стать матерью Уэллса.
Уэллс застегнул китель, повернулся и побрел на Феникс, оставив за спиной призраки отцовского прошлого.
– Канцлерок-то совсем оборзел, – говорил тем временем Грэхем. – Черт, он что угодно может выкинуть!
– Не знаю, – начала Лила, – может, нам просто…
– Я знаю, – перебил ее Уэллс. – Облегчу вам
– Что? – обомлела Кендалл. – Нет, мы хотим вовсе не этого!
– Говори за себя, – рявкнул Грэхем. – Лично я согласен. Я так понимаю, что нам будет без него лучше.
Может, Грэхем и прав, подумал Уэллс. Может, сейчас он сделал то же, что и его отец много лет назад. Может, он совершил ошибку, и все из-за девчонки. Что сказал бы Канцлер, если бы оказался сейчас среди них?
– Надеюсь, что будет, – сказал Уэллс, удивляясь тому, что голос звучит так искренне, и в нем нет обиды. Не встречаясь ни с кем взглядом, он повернулся на пятках и отправился паковать свои вещи.
Глава 25
Беллами
Лестница привела к огромной двери в скале. Дверь была оснащена хитрым, неприступным с виду замком, однако оказалась приоткрыта.
– И какой тогда смысл? – Беллами указал на зазор между скалой и дверью.
– Да не особый, – сказала Кларк, проскользнув мимо парня, чтобы получше все рассмотреть, – но ведь до недавнего времени они были единственными людьми на планете. Закрываться не от кого было.
– Ты что-нибудь видишь? – проговорил Беллами, изо всех сил стараясь изгнать из голоса тревогу.
Он-то надеялся найти схвативших Октавию наземников где-то в лесу, под открытым небом. Отчаянно желая найти сестру, Беллами все же понимал, что лезть среди ночи прямо в логово врага не стоит. Но Кларк втемяшила себе в голову именно это, остановить ее все равно никак не остановишь, а одну он ее не отпустит.
– Нет пока. – Кларк резко обернулась; выражение ее лица смягчилось, когда она увидела его встревоженный взгляд. – Спасибо тебе, – тихонько сказала девушка. – Спасибо, что идешь со мной. Что не оставляешь меня.
Беллами только кивнул.
– Как ты? – спросила Кларк.
– Я клево. Круче всех.
Кларк взяла его за руку.
– Ты не рад? Ты же вот-вот наконец-то встретишься с людьми, которые поймут твой странный сленг а-ля старая Земля.
Он выдавил улыбку, но, когда заговорил, его голос звучал серьезно:
– Так ты думаешь, они нас ждут?
– Нет, не ждут, конечно. Но Саша говорила, что они будут рады помочь.
Беллами кивнул, пряча страх. Он знал: если сегодня с ними случится что-то плохое, никто никогда больше их не увидит.
– Ну тогда идем.
Кларк потянула дверь, вздрогнув, когда в теплом ночном воздухе зазвучал скрежет проржавевших петель, скользнула в образовавшийся проход и кивнула Беллами, призывая его следовать за ней.
Внутри было темно, но это была не та темнота, когда
Кларк взяла его руку, и они медленно пошли по коридору, который выглядел как тоннель в скале. Буквально через несколько шагов пол резко пошел под уклон, и им пришлось еще больше сбавить темп, чтобы не потерять равновесие и не упасть. Воздух тут был куда прохладнее, чем снаружи, и пах иначе – сырым камнем, а не древесной свежестью.
Беллами заставил себя сделать глубокий вдох и не спешить. Несколько недель охоты изменили его пластику, и теперь он словно беззвучно плыл над землей. А Кларк, казалось, это было дано от природы.
Но потом она вдруг споткнулась, ахнула и прижалась к его груди.
– Что с тобой? – Сердце Беллами билось так отчаянно, что казалось, пытается своим стуком выдать их наземникам.
– Со мной все хорошо, – прошептала Кларк, продолжая тем не менее прижиматься к нему. – Просто… тут спуск начинается.
Каменный пол уступил место металлическим ступеням. Молодые люди медленно пошли вниз по крутой спиральной лестнице. В тусклом свете трудно было что-то сказать наверняка, но, кажется, они спускались в громадную пещеру. Стены тут были влажными, каменными, и чем дальше, тем холоднее становился воздух.
Пока они шли, Беллами думал о том, что Кларк рассказала ему про Маунт Уэзер. Он пытался вообразить, каково это – слепо бежать в безопасную темноту подземного бункера, навсегда простившись с солнцем, небом и со всем миром. Что творилось в головах у тех, кто первым спускался по этим ступеням? Радовались они, что им удалось спастись, или сожалели о том, что осталось в прошлом?
– Они что, каждый раз, когда хотят войти или выйти, топают по этой лестнице? – прошептала Кларк.
– Может, есть и другой вход, – сказал Беллами. – А иначе почему мы до сих пор никого не встретили?
Достигнув подножия лестницы, Кларк и Беллами замолчали: отзвуки их шагов были куда красноречивее любых разговоров. Они оказались в огромном пустом помещении, которое скорее походило на обычную пещеру, чем на место, где столетиями жили люди. В темноте вдруг пошло гулять эхо, и Беллами замер, схватив за руку Кларк.
– Что это? – спросил он, вертя головой из стороны в сторону. – Кто-то идет?
Кларк осторожно высвободила руку и сделала шаг вперед.
– Нет… – В ее голосе было больше удивления, чем страха. – Это вода. Глянь на эти сталактиты, – сказала она, указывая рукой наверх. – Конденсат скапливается на скалах, а потом стекает в какой-то резервуар. Думаю, тут во время ядерной зимы брали воду.
– Пошли дальше, – сказал Беллами и снова взял Кларк за руку.
Миновав скальный проем, они двинулись по коридору с унылыми металлическими стенами, напоминающими старые коридоры Уолдена. По потолку тянулись длинные полосы света, в потрескавшихся пластиковых кожухах виднелись провода.