День Астарты
Шрифт:
— Ну вот! — воскликнула Хелги, — Я же говорила!
— Будем считать, что в этот раз нам повезло, — заключил Скалди, последний раз отталкиваясь от мели справа, — Хотя, если честно, это был не самый спокойный рафтинг в моей практике.
Лодка описала полукруг и круглый борт оказался совсем рядом.
— Перелезайте сюда, ребята! — крикнула сидевшая сзади Долли.
Индеец рядом с ней протянул руку, чтобы помочь Хелги перепрыгнуть и очень серьезно сказал Скалди:
— Не забывайте, пожалуйста, свои вещи
— Спасибо, амиго, — гренландец ловко шагнул в лодку, — Если бы там были мои вещи, и если бы не твое предупреждение, я бы точно их там забыл.
Индеец с важным видом кивнул.
— Я поэтому вам и сказал, сеньор. Вы, туристы, бываете такие забывчивые из-за новых впечатлений.
— Чего-чего, а новых впечатлений нам хватило, — согласился Скалди.
Хелги, тем временем, с радостным визгом, повисла на шее у бразильки.
— Долли, ты классная! Вообще не передать, какая ты…
— Когда все сядут на места, мы поедем, — тактично намекнул бармен, дождался, когда все четверо туристов разместились на бортах, и врубил движок.
Лодка развернулась и, быстро заскользила к противоположному берегу.
— Вообще-то, ребята, вы нас здорово перепугали, — сообщил Аристо.
— Так вышло, — Скалди развел руками, — Это издержки профессии репортера.
— Издержки, — бразилец фыркнул, — Надо было нас предупредить.
— А вы бы нас отпустили? — вмешалась Хелги.
— Нет, конечно! — ответил он.
— И правильно бы сделали, — тоном школьной учительницы добавила Долли.
— Интересно, здесь такие сражения в порядке вещей? — спросил Скалди.
— А-а, — протянул Аристо, — Так вы еще ничего не знаете. Тут происходит что-то вроде перерисовки границ под флагом борьбы за права коренного населения и против организованной преступности.
— Вот как? И кто кого перерисовывает?
— Наши и чилийцы перерисовывают перуанцев и боливийцев.
— Ясно, — гренландец кивнул, — И много отхарили?
— По слухам, много. Я еще не читал свежие новости, но…
— Ребята, а с что с вами там произошло? — перебила его Долли.
— Я все расскажу, — пообещала Хелги, — но сначала мне надо помыться, заклеить царапины, и вообще, привести себя в человеческий вид. Я ужасно выгляжу, да?
— Ты нормально выглядишь, — возразил Скалди, — Есть мелкие замечания, но, по обычаям эко-авиа-туризма… Кстати, эко-авиа-туристы, это ваши коммандос?
— Не наши, — ответила Долли, — У них вообще не латиноамериканский диалект.
— Не ваши… Странно… Надо посмотреть, что пишут про это в интернет.
— А мне надо срочно отправить видеозаписи в редакцию, — добавила Хелги.
Скалди удивленно поднял брови.
— Ты же собиралась мыться и заклеиваться.
— Ну, да. Я сначала отправлю записи, а потом это.
— Знаешь ты кто? — сказал он, — Ты репортер-самурай на грани
Четыре семиметровых открытых катера (тип «Пиранья» по кодировке ВМФ Боливии) проскочили условную линию на реке Мадре-де-Диас и вторглись в суверенную акваторию Перу. Ничего особенного, кого в этой глуши волнуют подобные мелочи. Традиционный бизнес здешних пограничников — помогать одному кокаиновому дону в конфликтах с другим. На катерах было по шесть бойцов, итого 24: два отделения из трех, составляющих пограничный взвод, а третье отделение, выполняло в это время официальную часть службы.
Капрал Квэк Таури опустил бинокль и недоуменно почесал в затылке.
— Нет, я не понял… Это что, действительно военно-патрульные катера?
— Ты же видишь: пулемет на носу, — ответила лейтенант Гвен Нахара.
— Ну, пулемет. И по двое взрослых на четверых детей. Это точно военные?
— В Боливии, ввиду особенностей экономики и демографии, около четверти вооруженных сил укомплектовано лицами моложе 16 лет, — ответила Гвен.
— Командир, — жалобно сказал капрал, — Нельзя их на мины. Давай, просто шуганем.
— Ясно, что шуганем, — согласилась она.
— Командир, а может, они просто так сдадутся?
— Нет, Таури. Просто так не сдадутся. Какой-никакой, а флот. Все, закончили болтовню, работаем. Слушай приказ: По прохождению замыкающим катером отметки +1900 от границы, орудие, очередями, с упреждение восемь метров, поперек курса… Fire!
Башня штурм-катера с 40-милиметровым шестиствольным артиллерийским автоматом плавно повернулась, и со звонким грохотом выплюнуло очередь. На середине реки спокойная вода вдруг как будто взбесилась, вспучившись огромными фонтанами. Два головных катера перевернулись сразу. Один протаранил на полной скорости фонтан, поднятый снарядом, и весь экипаж просто смыло. Неуправляемая машина описала длинную дугу и влетела в густые прибрежные заросли. Последний катер зарылся в водяную воронку и встал на нос, будто какой-то сюрреалистический поплавок…
Из заросшей боковой протоки тихо, как призрак, выдвинулся штурм-катер, похожий на бронетранспортер-переросток, и унылый голос, многократно усиленный мегафоном, обратился к двум дюжинам изрядно шокированных боливийских моряков, которые, не вполне понимая, что произошло, барахтались в неуклюжих армейских спасжилетах.
— Станция Тамбопата, конечная. Просим пассажиров покинуть реку и выйти на левый берег, с поднятыми руками. Кто сам вылезти не может, пусть поднимет правую руку — вытащим. Кто не может поднять правую руку — пусть крикнет… Парень, что ты поплыл к правому берегу? Там болото. Вернись!.. Эй, вы двое, которые поплыли к границе! Быстро к берегу, а то догоним и надерем уши…