День Астарты
Шрифт:
Тихо приоткрылась дверь «STAFF ONLY», и из-за нее выглянула Габриэла, креолка лет семнадцати, похожая на сильно загоревшую куклу Барби. Месяц назад, когда в кемпинге «Amazonica» еще полным ходом шла реконструкция, сутенер привел Габриэлу с целью предложить секс-услуги семерым крепким мужчинам — он считал их боливийскими гастарбайтерами. Это была ошибка, в результате которой он оказался случайно съеден крокодилом типа кайман, а девушка осталась в кемпинге на спец-должности «мисс Организуй-Все-Быстро». Она проявила себя, как аккуратный и бойкий сотрудник, но в острых ситуациях
Итак, дверь «STAFF ONLY» тихо приоткрылась, из-за нее в холл очень осторожно выдвинулась треть смуглой мордашки и мигнула большим красивым глазом.
— Ой-ой-ой, Синти, а что тут было-то?
— Ну, поболтали кое с кем. Ерунда. Займись реальными проблемами. У наших гостей в шестом бунгало есть претензии по сантехнике. Найди этих раздолбаев, Карло и Чучо. Когда гости вернутся, вся сортирная хрень должна работать, как часы. Точка.
— Да-а, — протянула девушка, — поболтали, как же! А выстрелы? Кого-то убили?
— О, святая Тереза! Ну, убили, и что? Сантехника от этого не исправилась.
— Все-все, Синти, я уже бегу!
Габриэла стремительно пересекла холл и выскочила на улицу. Примерно через минуту, издалека послышался ее слегка писклявый рассерженный голосок:
— Карло, ты жопа… Почему? Пошли в шестой домик, я объясню. А где Чучо? Меня не бахает, что он заснул. Или буди его, или работай один, мне по фигу…
Уже на закате, дону Эдуардо Васко предъявили найденный рыбаками катер с трупами его курьеров. Дон, разумеется, пришел в ярость и немедленно созвал семейный совет, на котором возобладало мнение: инцидент — это заявка семьи Витори на туристическим бизнес. Вполне логично: если Васко претендуют на кокаин Витори, то Витори претендуют на туризм Васко. Такие спектакли со «стрельбой по пехоте» разыгрывались в Мадре-де-Диас каждые два — три года. Разумеется, вероломный акт Витори не должен был остаться безнаказанным. Встречный акт возмездия надлежало совершить в течение суток, не позже…
Тогда же на закате, в кемпинг «Amazonica» вернулись с эко-экскурсии гости, полные свежих впечатлений. До своего бунгало № 8 Долли, Хелги, Скалди и Аристо добрались, едва волоча ноги от усталости.
— Аут! — выдохнула Долли, обрушиваясь на диван в маленькой кухне-гостиной, выполнявшей в бунгало роль тамбура и центрального помещения. Вход был с лестницы через балкон, напротив находилась ванная, а по бокам — две спальни. Бунгало на две семьи представлял собой коробку из водостойких картонных панелей на прямоугольном алюминиевом каркасе с четырьмя ножками (еще до обеда Аристо ехидно заметил: «хозяева тут не перетрудились с дизайном, и не перенапряглись с инвестициями»). Впрочем, после нескольких часов того, что правильнее было бы назвать не экскурсией, а марш-броском по пересеченной местности, даже такие спартанские апартаменты казались чудом комфорта.
— Парни, сюда не заходить, я приму горячий душ, — сказала Хелги, исчезая за циновкой, заменяющей дверь в ванную (тут вместо всех
— А мне вот что интересно, — задумчиво начал Скалди, — То ли это я совсем не в форме, то ли эта группа туристов как-то уж слишком хорошо подготовлена.
— Просто довольно спортивные ребята, — ответил Аристо, вытягиваясь в кресле-шезлонге и забрасывая ноги на невысокий столик.
Гренландец улыбнулся и медленно покачал головой.
— Нет, амиго. Чтобы отмахать пятнадцать миль пешком по не очень-то ровным джунглям и на весельных надувных лодках по протокам, а после, без перерыва, пойти гонять в футбол, недостаточно быть просто спортивными ребятами.
— Замаскированные инопланетяне, — предположила Долли.
— Роботы-андроиды! — крикнула из душа Хелги, — «Терминатор» все смотрели?
— Роботы не играют в футбол, — проворчал Скалди.
— Играют! — крикнула Хелги, — Чемпионаты «Robocup» проводятся с 1997 года!
— Ладно, — проворчал он, — Роботы тоже играют. Но не так, как эти ребята.
Со стороны мини-футбольного поля доносились удары по мячу, прореженные азартными воплями и непечатными возгласами, как минимум, на трех языках.
— А твоя версия? — спросил Аристо, закуривая сигарету.
— Не знаю, — гренландец пожал плечами, — Я просто поделился наблюдениями.
— Давайте я тоже поделюсь наблюдением, — снова крикнула Хелги, — Здешние фермеры выращивают картофель ради ботвы. Набивают мешки и…
— Это не картофельная ботва, а кока, — перебила Долли, — Она тут, как чай.
— Ты сказала «кока»? Но это же наркотик!
— Наркотик называется кокаин, а кока — растение, где он содержится, — уточнил Аристо, — Коку тут заваривают уже пять тысяч лет, и ничего, не сторчались. В Штатах десять лет делали кока-колу на экстракте коки, и тоже не сторчались.
— Быть того не может! В США очень строго с наркотиками!
— Я проверю, — сказал Скалди, включая свой ноутбук, — Мне это тоже странно.
Когда Хелги, завернутая в полотенце, появилась из душа, на экране уже была статья Глобалпедии «История кока-колы». Там черным по белому значилось:
«Основные ингредиенты кока-колы — патент от 08 мая 1886, (Атланта, штат Джорджия): четыре части листьев коки на одну часть орехов кола. Рецептура изменена в 1904 году. Под давлением расистски-настроенного большинства среднего класса, «The Coca-Cola Company» включила в технологию удаление кокаина из исходного растительного сырья (после статьи в New York Tribune, утверждавшей, что негры пьют кока-колу для усиления агрессивности)».
— Черт! Черт! — воскликнула она, — Но теперь-то известно, что это наркотик!
Долли лениво потянулась на диване и так же лениво сообщила:
— Угу. Так же, как чай, кофе, какао, алкоголь и табак. Ты же репортер, должна понимать: это просто лоббизм. Плутократы, производившие виски и кофе, задавили плутократов, производивших коку. Теперь люди на Западе легально подсажены на кофеин и алкоголь, а кока запрещена, за нее сажают в тюрьму.
— Только здесь, в Тамбопата, на это всем глубоко насрать, — добавил Аристо.