День Астарты
Шрифт:
— Для вас тоже? — спросил он.
— Ты помог маме, — напомнила она.
— И у нас есть опыт с элаусестерцами, — добавил Оскэ, — Мы знаем kommi-lifestyle.
— Кто такие элаусестерцы?
— Ну, океанийские коммунисты. Тоже без дома, без штанов, и питаются в столовой.
— Это шутка? — спросил кхмер.
Оскэ энергично помотал головой из стороны в сторону.
— Какие шутки! Они единственные реальные kommi на планете! Пока другие kommi болтали про будущее, элаусестерцы взяли и построили коммунизм in vivo, прикинь!
— Этого не может быть, иначе я бы знал, — произнес Ним Гок, с едва заметной ноткой неуверенности в голосе, — Скорее всего, это фальсификация.
— Фальсификация? — возмутился Оскэ, — Щас тебе!
— Покажи ему наши ролики
— А я, по-твоему, что делаю? — откликнулся он, пристраивая на коленях ноутбук.
88
Дата/Время: 26–27.03.24 года Хартии. Вечер.
Хитивао, болота Мберамо, озеро Додом.
Лучи инфракрасных лазеров — маркеров были, разумеется, не видны невооруженным глазом, так что вокруг стояла глубокая темнота. Небо затянуто плотными низкими облаками, скрывшими звезды. Светился только маленький костер, и два из дюжины кругло-конических армейских шатров «tipi-tents» (сквозь стенки из ацетатного шелка немного проникал свет от включенных внутри люминесцентных ламп).
Трудно было поверить, что пилоты видят два ярких контрастных луча, указывающие направления лэндинга для своих «Screen-Shuttle». Сквозь хоровое кваканье лягушек донесся слабый, звенящий, шорох. Через минуту он превратился в хорошо слышное гудение, а чуть позже, к нему добавился громкий дробный плеск воды, разрезаемой поплавками. Из темноты к выступу длинного южного берега озера, где расположился базовый лагерь, с двух сторон почти беззвучно выплыли едва мерцающие в отсветах костра угловатые туши. Возьмите два больших туристических автобуса с лодочным днищем вместо шасси, поставьте их параллельно на полкорпуса друг от друга, затем впишите их оба в одно широкое крыло, приделайте сзади ласточкин хвост, а сверху — пропеллер в кольцевом обтекателе. Примерно так выглядит медленный, довольно примитивный, но экономичный и надежный маловысотный шаттл — катамаран на полтораста невзыскательных трансокеанских пассажиров (например, коммандос из аэромобильной бригады ВС Мпулу). Всего сутки полета — и они на месте…
— Мастер шеф-инструктор! Спецотряд «Ехидна» в количестве трехсот двух бойцов и шести пилотов прибыл с базы Мадагаскар — Фантой. В строю все, биомедицинские процедуры прошли все, происшествий нет, докладывал штаб-лейтенант Мчела.
Рон Батчер козырнул в ответ и улыбнулся.
— Вольно, парни. Вы видите, что попали в полную задницу?… (В ответ — здоровый, жизнерадостный смех в строю)… Ни хрена вы не видите! Во-первых, тут темно. Во-вторых, вы и представить себе не можете, насколько эта задница широка и глубока… (Снова смех в строю). Единственное, чем я могу облегчить вашу предельно херовую участь, это жратвой! Свежим мясом птицы Бэ, которая тут водится в неограниченном количестве! Ну-ка подняли грабли, кому не лень побегать за мясом!.. (Триста рук в едином движении взлетают вверх)… Отлично! А кто умеет охотиться ночью? (Снова триста рук)… Ну, тогда мы с вами не останемся голодными. Надеюсь, вы все успели выспаться в пути. Ни сегодняшней ночью, ни следующими ночами, вам тут спать не придется. С этой минуты, спецотряд «Ехидна» начинает ночную жизнь. Подъем в 7 вечера, отбой в полдень. С 8 вечера до 4 утра — тренинги в полевых условиях. С 5 до 8 утра — спецкурс по технике и тактике. Дальше, до отбоя — шашки, футбол или секс по личному вкусу… Ну, что затихли? Задумались, с кем секс? Отвечаю: во-первых, есть птица Бэ. Она размером со страуса, даже толще. То, что надо, нет?… Joder! До чего вы капризные засранцы!.. Ладно. Для поддержания того, что в шутку называется вашим боевым духом, сообщаю: имеется договоренность с девчонками из племени татутату. Если вы им понравитесь, то вам не придется изучать приемы межвидовой эротики с птицей Бэ… (Восторженные возгласы в строю)… Тихо! Сейчас унтер-офицерам — 10 минут на контроль боеготовности полувзводов и доклад ротным офицерам. Офицерам явиться ко мне и доложить через четверть часа. Через полчаса мы начинаем первый полевой
А, тем временем, Екико и Ринго опять включили лазерный маркер — в этот раз, только один луч для единственной легкой флайки, двигавшейся не с запада (как африканские шаттлы), а с востока, со стороны Меганезии. Через несколько минут, послышался все усиливающийся вибрирующий писк — будто над озером снижался москит размером с лошадь. Когда флайка, коротко и почти бесшумно прокатилась по воде и ткнулась скругленным носом в берег, в свете костра, стало видно: обе аналогии (с москитом по типу, и с лошадью по размеру) не так далеки от реальности. Вытянутая пластиковая гондола была чем-то похожа на тело экстремально обожравшегося насекомого, а пара крыльев по креплению, форме и наклону, были, как у москита, готовящегося взлететь.
Пилот выбрался из маленькой одноместной гондолы, спрыгнул в воду (тут ему было немного выше, чем по колено), и, с чувством, произнес.
— Jodido culo!.. В смысле, aloha foa… А тут пиявки есть?
— Aita pe-a, bro, — ответила Екико, — Тебе сколько надо? Ведро, два…?
— Ну их на фиг вообще! Foa, помогите вытащить этот dick на сушу. А, кстати, я — Лаго. Типа, инженер-инструктор партнерства «Retiair». А вы — Ринго и Екико, e-oe?
Вновь прибывшего они рассмотрели уже у костра, когда «москит» был вытащен, и начался обычный для таких случаев ритуал распития какао. Лаго оказался примерно ровесником Ринго. Он был того же роста, но несколько более плотного сложения, и принадлежал к другому этническому типу. Характерный светло-бронзовый цвет кожи разглядеть при свете костра невозможно, но манеры выразительно выпучивать глаза и сопровождать речь плавно-стремительной жестикуляцией обеими руками, хватало для того, чтобы узнать в Лаго — вест-кирибатийского метиса.
— Бионика это кошмар!! — объявил он, — Я ничего не имею против синтактиновых приводов! Классная штука. Но если на них переводится вообще все подвижное, то получается фанатизм!
Слово «фанатизм» сопровождалось широким почти круговым гребком рук в стиле «брасс», так что какао чуть не выплеснулся из кружки, а Ринго лишь чудом успел увернуться от горящей сигареты и поинтересовался.
— Чего ты так нервничаешь, бро?
— Я не нервничаю, просто меня еще колбасит после полета на этой штуке.
— Это что, тоже орнитоптер? — спросила Екико.
— Ты что, гло? Какой, на фиг, орнитоптер? Видишь же, у него на жопе нормальный пропеллер? Но все управление на квазимышцах, в смысле, на синтактине.
— Ага… — девушка повернулась и окинула взглядом «москита», — Плоскости цельно-подвижные, независимые, и каждая на своем шарнире крутится как угодно?
— В точку! — объявил он, снова взмахнув руками, — Именно, что как угодно! Здесь все управление — педаль реостата движка, и два джойстика на крылья. Ты прикинь: это прототип боевых флаек-рэпторов серии «Abris». Герхард в прошлом году придумал сделать дешевый рэптор на базе наших «Abriradors», растопыпрок! Маневренность!
— Каждое крыло повторяет движение джойстика? — уточнил Ринго.
— Ну! — воскликнул Лаго, — Можно вверх, вниз, вправо, влево, и еще крутить по- или против часовой стрелки. Любой каприз! На морском полигоне это торкает! Типа, вот какой я Икар, все могу! Ну, я, кретин, и взял эту флайку в рабочий полет. А, если ты летишь не над полигоном, а над океаном, то страшно! Я ни фига об этом не подумал!
Ринго понимающе покивал головой.
— Слишком много возможностей управления это действительно жутковато.
— Во! А я о чем!? Я пролетел миль двести, потом вызываю по рации Герха, и говорю: «Прикинь, я сейчас обосрусь!». Ну, а он мне: «Спокойно, включи дистанционный контроль и отдыхай, я тебя поведу с земли». Герх офигенный пилот, таких на нашей планете по пальцам можно пересчитать. Он бы меня провел, как по нотам. Но мне же обидно! Я говорю: «Нет, я сам!». Я же передним мозгом понимаю: бояться нечего, а заднему мозгу, в смысле, подсознанию, все равно страшно.
— И что? — спросила Екико.