День большого вранья
Шрифт:
– Какая мыслишка? Квитко, не вредничай! Скажи по-хорошему! – допытывался Игорь.
– Ладно, скажу, так и быть… Понимаешь, Крузейро, очень нужно бы узнать, что в этой коробочке! Просто позарез! Вот я и подумал, может, изобразить какое-нибудь явление духа.
– Какого духа? – заинтересовался Игорь.
– Ну, я не знаю… Допустим, духа какой-нибудь прабабушки и спросить, что в этой коробочке было!
Игорь вдруг расхохотался.
– Это ты, что ль, прабабушку изображать будешь?
– Почему
– Да, это было бы клево, но только Верка вполне может и не знать, чего там, в этой коробочке.
– Она что, нелюбопытная?
– Любопытная, но в меру. И потом, если коробочка запечатанная, она ни за что ее не вскроет. Да сам посуди, если эта змеища сказала, что в коробочке, допустим, духи, так за каким чертом Верке туда соваться? А вот если б явление духа Марьяне устроить…
– А она верит в это?
– Верит, верит! Они вместе с Веркой этой чухней занимались.
– Крузик, а это мысль! Да еще какая! Мы вообще многое узнать сможем. Вот только как это осуществить? Понимаешь, на улице дух прабабушки вряд ли ее посетит.
– Петь, ты что, серьезно?
– Серьезно, Крузик, еще как серьезно! Тут такой шанс…
– Но как, Петя? Как?
– Еще не знаю. Надо все хорошенько обдумать, чтобы комар носа не подточил. Но ты сам подумай! Если прабабушка призовет ее к ответу. Потребует признаться во всех преступлениях… О! Я должен это провернуть, или я буду не я.
– Но ведь она сегодня, похоже, в гости идет.
– О сегодня речи нет. Мы просто не успеем подготовиться, тем более нам нужен будет женский голос, а где девчонки, мы до сих пор не знаем. Круз, у тебя жетоны есть?
– Какие?
– Телефонные, какие!
– Есть, а кому ты звонить собираешься?
– Скуратову.
– Кто это?
– Георгий Алексеевич. Его фамилия – Скуратов.
– А на фиг он тебе сдался? Мы же утром встречаемся.
– До утра много воды утечь может. И хорошо, если только воды…
– Ты хочешь сказать… что может много крови утечь? – с ужасом догадался Игорь.
– Вот именно! Давай жетон, Крузик! Скорее!
Петька бросился к автомату и набрал номер Георгия Алексеевича, не очень надеясь застать его. Но тот почти сразу снял трубку.
– Слушаю!
– Георгий Алексеевич, это Петя!
– Петя? Что-то случилось?
– Пока нет. Георгий Алексеевич, вы уже что-то предприняли?
– Очень немного. Марьяна категорически отказалась сегодня со мной встретиться. Она с подругой идет на какой-то день рождения. Если это так… Но завтра после работы она пообещала быть в моем полном распоряжении. Погоди, Петя, а почему все-таки ты звонишь?
– Понимаете, есть одна мысль. Можно будет сразу все узнать, как говорится, одним махом. Если, конечно,
– Я и сам сообразил. Но безопасности ради даже тебе, дружище, ничего не скажу. Твоя идея до утра потерпит?
– Да! Мне еще надо кое-что обдумать.
– Тогда до завтра. Ты меня чудом застал, я за Денди заехал. Пока, друг!
– До завтра!
– Ну, что? – спросил Игорь.
– Да ничего! Он, похоже, толковый мужик, и мы с ним сварим кашу. Да еще какую! Все, Крузик, пора и честь знать! Пошли домой!
– А девчонки?
– Ох, черт! Дай-ка еще жетончик, мы им звякнем.
К телефону подошла Даша.
– Петька? – обрадовалась она. – Куда ты подевался?
– Я то же самое хотел спросить! Где вас носило?
– Да так, по одному делу… Завтра расскажем.
– Завтра нас в школе не будет. Время терпит?
– Терпит, я думаю!
– Так терпит или ты думаешь?
– Петь, ты чего злишься? Устал, что ли?
– Как сто собак! Вот что, Лавря, я тебе из дому позвоню, хорошо?
– Хорошо!
И они с Крузенштерном поплелись домой, благо жили недалеко.
– Чувствовал я, что сегодня день будет дурацкий, – проворчал Петька. – С самого утра мама прицепилась, пришлось наврать ей с три короба. Кстати, Крузейро, если она тебя спросит, имей в виду, мы с тобой по утрам занимаемся борьбой. Вот только не помню, вольной или классической… Не зря моя прабабка всегда твердит: чтобы врать, надо иметь две памяти. Одним словом, борьба… Ах да, классическая! Я вспомнил!
– Но зато завтра твоя мама уже не прицепится.
– Надеюсь! И еще – занимаемся мы бесплатно, как любимые ученики тренера.
– Ну ты даешь, Квитко! Столько наврал, что и не упомнишь.
– Разве это вранье? Так, пустячки! Вот завтра, если получится, это будет всем враньям вранье.
– Ты о чем?
– Я и сам еще толком не знаю, но обещаю – это будет день большого вранья.
– Так! – встретила Петьку мама. – Утром ты занимаешься классической борьбой…
«Ага, – подумал Петька, – я правильно вспомнил».
– А что ты делаешь в остальное время после школы, позволь спросить?
– Мам, я голодный!
– А почему? Почему ты голодный? У тебя что, обеда в доме не было? Но ты к нему даже не притронулся! Где ты был? Почему сумка дома?
– Так я ее занес домой и ушел! – не моргнув глазом соврал Петька и решил, что завтра возьмет сумку с собой на всякий случай. – Мам, ты меня кормить собираешься? А папа дома?
– Нет, папа к бабушкам поехал. Баба Маня просила шкаф передвинуть, отец ждал тебя, а потом рукой махнул! И теперь ему придется одному двигать мебель.