День «Д». 6 июня 1944 г.

Амброз Стивен

– Американцы, мы вас любим. Мы любим, любим вас. Вы наши настоящие друзья!

Рестораны в Москве вечером 6 июня заполнила праздничная публика. Русские танцевали с британскими и американскими дипломатами и журналистами. Александр Уэерт был в одном из ресторанов и наблюдал, как вошла группа японских дипломатов и корреспондентов: «Они вели себя надменно и провокационно. Американцы их чуть не побили».

«Правда» посвятила вторжению четыре колонки и поместила большую фотографию Эйзенхауэра. Но газета не дана никаких комментариев о значении этого события. Редакторы ждали указаний Сталина. Не одна неделя прошла, когда наконец диктатор высказался по поводу открытия второго фронта, чего он так долго добивался. Однако его мнение было благодарным и точным: «Без сомнения, это блестящий успех наших союзников. Надо признать, что

история не знает операций с такой широкой концептуальностью, грандиозностью масштабов и мастерством исполнения». Он напомнил, что преодолеть Ла-Макш не удалось ни «непобедимому Наполеону», ни «истеричному Гитлеру»: «Только британские и американские войска смогли покорить пролив. Эта операция войдет в историю как величайшее достижение».

После такого заявления «Правда» с энтузиазмом принялась комментировать «достижение» союзников.

В Берлине люди занимались своими повседневными делами. Редко кто в разговорах касался темы вторжения, хотя о нем постоянно передавались сообщения по радио. Нацистская пропаганда твердила одно: «Слава Богу, закончилась война нервов». Тем не менее корреспондент лондонской «Таймс» в Стокгольме передал: «Мощь первого удара генерала Эйзенхауэра повергла в шок берлинцев. Масла в огонь подливали и неутешительные заявления о масштабности высадки и предупреждения о том, что, возможно, на побережье сошли еще не самые главные силы».

И все же нацистские пропагандисты и дикторы неустанно призывали немцев сражаться против британцев и американцев во Франции с тем, чтобы спасти Германию от ужасов оккупации страны Красной Армией. Трудно сказать, сколько людей в тоталитарном обществе, помимо Гитлера и его приспешников, верили в такую логику нацистских идеологов.

27. «Честно служил при технике»

Начало продвижения британцев

Лейтенант Джордж Онор (резерв Королевского морского флота) был командиром «Х23», сверхмалой подводной лодки, длина которой насчитывала 7 м, а экипаж состоял из четырех человек. Как и перед капитаном «Х20», перед Онором открывалась уникальная панорама вторжения. На рассвете он бросил якорь в двух километрах от Уистреана (побережье «Меч»). «Х20» находилась около «Юноны». Обе субмарины расположились между наступающими и обороняющимися в водах, которые не контролировали ни те, ни другие.

«Х23» и «Х20» должны были обеспечивать действия танков в день «Д». Имелись только узкие полосы, где танки-амфибии, шедшие на острие удара, могли бы подняться на берег. Подводные лодки должны были выполнять роль проводников так, чтобы высадка произошла точно у цели.

Танки союзников «Черчилль» и «Шерман» были оборудованы для выполнения различных задач. Среди них были танки с бойковым тралом: на их лобовой части имелись лебедки с цепями, которые ударяли по земле во время вращения барабанов (приводимых в действие их собственными малыми механизмами) и обезвреживали мины перед танками. Были танки, которые несли фашины для переправы через противотанковые рвы, и другие, несшие тяжелое оборудование для наведения мостов, чтобы преодолевать щели большего размера. Чтобы приспособить часть специального оборудования, 75-мм пушки на танках заменили маленькими «курносыми» тяжелыми минометами. Эти минометы предназначались для стрельбы 25-фунтовыми фугасными снарядами на близкое расстояние (менее 50 м), чтобы можно было пробивать дыры в стенах из цемента и блочных домах. Были и танки, тащившие трейлеры с горючим вместимостью в 400 галлонов, которые могли стрелять струей пламени под высоким давлением в радиусе 100 м.

Капитан 79-й бронетанковой дивизии Хаммертон узнал об «игрушках Хобарта» от их изобретателя, генерал-майора Перси Хобарта в Оксфордской учебной зоне в Восточной Англии. «Генерал Хобарт собрал всех в кружок и сказал:

– У меня для вас есть кое-какие новости. Вы слышали о шоу лорда Мара, – тут все затаили дыхание, – и вы знаете о людях, пришедших потом, чтобы прибрать беспорядок. Ну а ваша задача будет полностью противоположной. Вы будете прибирать беспорядок, идя впереди. Вам предстоит очищать передовую от мин».

«Они экспериментировали с танками-разградителями, «змеями», «скорпионами» и прочим подобным странным арсеналом средств, – продолжает Хаммертон. – У них были плуги в виде бычьих рогов, которые приспосабливались на лобовой части «Черчиллей» и прорывали

огромные борозды. Они должны были отбрасывать все мины в сторону. «Змея» представляла собой гибкую трубу, а «змей» – жесткую. «Змея» выбрасывалась вперед с помощью гарпунного ружья, а затем в нее закачивался нитроглицерин; «змей», набитый взрывчаткой, выталкивался перед танком. Делалось это для того, чтобы в результате детонации они вывели мины из строя».

На корпусе «курносых» танков было приварено множество дополнительных «ушек», около которых прикреплялись прочные буксирные канаты; они предназначались для того, чтобы стаскивать с пути препятствия или передвигать вышедшие из строя транспортные средства. Танки Мк. VIIIAVRE [94] предоставляли грузовые платформы для дополнительного снаряжения.

Майор Кеннет Ферпосон из 3-й британской дивизии командовал штурмовым соединением «игрушек Хобарта» на участке «Меч». Вот его воспоминания о погрузке на ДСТ. Его подразделение состояло из четырех танков: двух – с бойковыми тралами, одного, перевозившего 30-футовый металлический мост, сложенный вдвое и закрепленный прямо на лобовой части танка, и еще одного, транспортировавшего бревенчатый «укладчик ковра» – два барабана (примерно той же ширины, что и танк), прикрепленные к лобовой части машины, один над другим, так что ими можно было покрыть песок. Первыми должны были следовать танки-тральщики, затем – мостовой (дабы проложить путь, чтобы перебраться через дамбу), затем – «укладчик ковра» (чтобы выровнять дорогу для танков, предназначенных для боевых действий). Танки «ДЦ» должны были идти перед ними, захватить береговую линию и разрушить укрепленные позиции.

94

AVRE – штурмовые танки Королевских инженерных войск.

Когда Фергюсон закончил осматривать устройство своих «игрушек», один из матросов воскликнул:

– Послушайте, сэр, вы забыли пианино!

Фергюсон хотел обеспечить себе возможность быстро передвигаться, когда он очутится на берегу, поэтому он погрузил мотоцикл и велосипед на свой танк AVRE. Тысячи британских военнослужащих взяли с собой велосипеды; насчет кого-либо из американцев таких сведений не имеется (хотя, может быть, какой-нибудь командир и пытался взять велосипед, а солдаты выбросили его, находясь над Ла-Маншем).

Капитан Кирил Джеймс Хендри командовал взводом «игрушек». Во время переправы командир ДСТ сказал ему:

– Ваш мост – это настоящий парус: не спустите ли его немного?

Хендри разложил мост, так что дальний его конец улегся на идущий впереди танк, и это помогло.

Англичане возлагали большие надежды на то, что эти специализированные танки помогут им высадиться на берег и прорваться через первую линию укреплений. Они были немного обескуражены отказом американцев использовать их изобретения (за исключением самой концепции танка «ДЦ». По поводу нее англичане утверждали, что американцы ее испортили, спуская «ДД» на воду слишком далеко от берега). Некоторые английские офицеры раздумывали, не вкралось ли здесь чувство оскорбленной гордости. По их представлениям, было бы весьма хорошо, если бы янки применили английские мозги, чтобы управлять американскими мускулами. Однако американцы настояли на том, что осуществят задачу собственными силами.

Что касается «Юты», то тут американцы были правы: хотя они и могли бы использовать танки-тральщики, в общем и целом бронетанковые соединения действовали на «Юте» эффективно. Будучи не столь громоздки или медлительны, как перегруженные английские специализированные танки, они спешно устремлялись в глубь территории и принимали участие в важных операциях по достижению большинства целей дня «Д» на «Юте».

На «Омахе» английские специализированные танки не смогли бы помочь преодолеть первую из трудностей – перебраться через гальку. Из всех побережий только на «Омахе» галечный берег столь высок и ненадежен, что танк не может пересечь его. После того как были прорваны бреши, американские танкисты могли бы найти некоторым из английских приспособлений хорошее применение (особенно фашинам и оборудованию для мостов). Но для такой работы у янки были бульдозеры, так что она была закончена вовремя, и некоторое количество танков добралось до плато прежде, чем стемнело.