День гнева

Ермакова Мария Александровна

— Лабиринт, построенный мной в вашем разуме, вы разгадали. А теперь разгадайте тот, что существует в моём! Я жду вас на Причале, доктор Лазарета сектора Див, Страж порога Лу-Танни.

Татьяна пересадила Шуню на плечо и встала с невидимого дивана. Во всём происходящем существовала какая-то вывернутая наизнанку логика, которую будто задавало само это место. Причины событий приводили вовсе не к тем следствиям, которых следовало ожидать. Выводы удивляли своей неожиданностью. Акценты расставлялись не на тех словах в предложении, где следовало бы! Вот и сейчас. Ей бы обратить внимание на слово «Причал»,

ведь это — конечная точка пути следования, определённого НикИвом как очередное задание, эксперимент над ней. И — прекрасно это понимая — она цепляется совсем за другое: если в её разуме лабиринт создал профессор, то кто же построил головоломку в его сознании? Или она существовала там всегда?

Татьяна вошла в один из телепортов наугад. Раз надо идти туда, не знаю куда — не следует раздумывать, следует положиться на интуицию.

Однако транспортер перенёс ее не на мифический Причал, который, может, и не существовал вовсе, а к уже знакомой двери Хранилища, за которой клубилась пустота. Шуня тут же переполз хозяйке на шею сзади — под волосы. Спрятался.

Махнув рукой на логику происходящего, Татьяна встала на тот самый подиум, что активировал холодовую защиту. Раз телепорт перенёс её сюда, значит стоит ещё раз взглянуть на яйца-гибернаторы, закреплённые на ленточных конвейерах.

Белым кроликом промелькнула в сознании догадка. Татьяна замерла на мгновение перед дверью в Хранилище. Но осознала только, как ей не хватает спокойной уверенности Управляющего Разума Лазарета. Прошептала себе: «Сама!» И шагнула через порог.

Разноцветный лес тут же вознёсся к невидимому потолку, окружил гостью, втянул в водоворот спиралей с разным диаметром разворота колец.

Тампы, похожие на куски коричнево-рыжего пластилина, мирно спали в боксах. «Сон — это маленькая смерть!» — вспомнилось Татьяне известное изречение. Итак, бог, родитель — или кто он там есть? — ВикИв хранит здесь тампов умерших ту. Но зачем? Как предметы некоего культа?

Потянувшись взглядом за лентами Татьяна почувствовала, что очутилась в физическом центре помещения. Не знала, как это проверить, просто ощущала — от неё до всех сторон, сколько бы их тут ни было — одинаковое расстояние. Как там говорил Ларрил? «Сектор А — ядро галактики». Похоже, здесь действовало правило упреждения мысли — желание оказаться в том или ином месте залы исполнялось ещё до того, как было осознано!

Она закрыла глаза и остановила сердце. Нужно стать безмолвной, как вакуум, не слышать шума кровотока и дыхания… Упасть в Вечность!

А всё же, для чего ВикИв собирает коллекцию тампов? Для собственного удовольствия?

Еле слышный шелест задел край сознания. Под веками посветлело. Светящиеся точки заняли места в бесконечных кругах. Они догоняли друг друга, сталкивались и продолжали бег по невидимым орбитам…

Или он — мастер, а они — его создания? Он же не сказал, откуда тампы появились на Майрами. Однако, судя по всему, они появились здесь задолго до расы ту! Эти то ли существа, то ли механизмы, нарушение функционир­ования которых возвращает их в мастерскую хозяина?

Татьяна открыла глаза и заметила, как медленно, но неуклонно движутся бесконечные конвейеры, наполненные гибернаторами.

Что обычно хранят и даже после

поломки? Особенно, если могут починить? То, что дорого, как…

Помещение, наполненное разноцветными лентами, исчезло. Исчезла и сама Татьяна, ощущая себя точкой в бесконечности пирамиды… Гигантской, несокрушимой пирамиды времени.

«Близость к ядру обостряет восприятие, Лу-Танни, — раздался насмешливый голос профессора то ли в сознании, то ли вокруг. — Хранилище расположено в физическом центре Майрами. Вы находитесь в физическом центре Хранилища. В месте, где тампам обеспечено наиболее комфортное существование!»

«Память — одна из составных частей разума. — Так же безмолвно ответила Татьяна. — Я спрошу по-другому: наличие общей памяти делает ли разум ту — коллективным?»

«Засчитано! — провозгласил в ответ НикИв. — Ищите дальше!»

Будто холодные ручейки поползли по коже… Или это коснулись её подспудные течения времени?

Не к месту вспомнились сверкающие воды Лу-Танова бассейна, чернота за обзорными экранами МОД и течение мыслей разумного существа, называемое потоком сознания. Во всем этом было что-то общее, некая единая составляющая, которую обычный разум не мог вычленить…­

Заклубилась знакомая чернота, и кристалиновая яркость поднялась со дна, оформилась в суженые зрачки чёрно-белого пятнистого существа.

— Стоп! — спокойно произнёс Чреше. — Вы — как ребенок, Лу-Танни, стремитесь посещать запретные места, а я вынужден вас ловить в последний момент и читать нотации!

— Читайте, — растерянно ответила Татьяна.

Вот уж кого не ожидала увидеть в этом цирке, возглавляемом потенциальным пациентом психиатрической клиники с манией величия и неограниченными возможностями!

Стайя неожиданно рассмеялся. Татьяна разглядела острые клыки под подёргивающимися губами, за которыми клубилась та же темнота, что и вокруг Чреше. Ей стало страшно.

Ирбис тут же захлопнул пасть.

— Есть вещи, — серьёзно сказал он, — которые нельзя знать. Но если вы все-таки их узнаёте — то просто перестаете быть. Здесь и там, сейчас и тогда. Мне бы не хотелось, чтобы с вами это произошло!­

— Как это случилось с вами? — выпалила она, поражённая внезапной догадкой.

Чернота яростно затанцевала вокруг яркого лица Чреше. Тот сощурился на мгновение, словно она мешала ему смотреть. А затем улыбнулся.

— Представьте себе, что здесь нет ничего, Лу-Танни. И тогда, возможно, вы найдете выход из ничего — в здесь. А теперь уходите!

И, как когда-то давно спасая ей жизнь, Ирбис ударил её со всей силы, будто выталкивал откуда-то.

Боли не было. Лишь ощущение бесконечного падения. Такое, наверное, и испытывала Алиса, оказавшись в кроличьей норе…

Снова проскочил белый кролик в сознании. Неспроста он прыгал туда-сюда — в один момент калейдоскоп разрозненных фактов сложился в цельную картину. Тампы — самостоятельная раса, живые свидетели времени, прообразы фишек в наннэке, являлись одновременно дистанционно удалёнными органами памяти для своих владельцев, что делало разум расы ту общим, а память изначально не генетической, а приобретенной. Механизмам­и были не тампы! Для починки других кукол Мастер использовал детали, которые никогда не выходили из строя!