День империи
Шрифт:
– То есть вы хотите сказать, что нападение фаталоков на Землю, гибель миллиардов людей, разгром нашего флота и, наконец, наше появление на этой планете - лишь часть какого-то высшего, глобального плана?
– Вот именно.
– И вы знали об этом?
– В общих чертах - да.
Странная философия, странный образ мыслей. Если бы ещё совсем недавно Ван Дюн услышал подобные суждения, он бы в ответ, в лучшем случае, просто улыбнулся. Но теперь всё было совсем по другому. Спокойная речь Плелеклаула была столь убедительной, что заставила его если не поверить сразу, то, по крайней мере, прислушаться,
– Насколько я понял, вы достаточно много знаете о нас людях, но в то же время мы почти ничего не знаем о вас - элианах. Кто вы? Какова ваша история и политическое устройство? Если бы вы хорошенько объяснили мне это, то думаю, между нами появилось бы гораздо больше доверия и понимания.
Несколько мгновений Плелеклаул лишь молча сидел на месте, обдумывая ответ, после чего поднялся и, сделав несколько шагов, подошел к окну в противоположной части комнаты. Отсюда, с высоты сотен этажей открывался какой-то особенный вид на окрестности. Синее небо, густой величественный лес, чуть вдали - невысокие горы с белоснежными шапками и город, который вовсе не выделялся на фоне природы, а скорей гармонично вписывался, составляя с ней как бы единое целое.
– Древняя легенда гласит, что элиане когда-то были птицами, которые строили свои гнёзда на вершинах самых высоких деревьев. Они могли сутками парить в небе и поднимались на такую высоту, с которой их родная планета приобретала форму шара и начинала казаться такой маленькой и далекой. Они словно стремились достичь края света и в ответ на это небеса вдруг разгневались на них и в один миг лишили птиц их больших, белых крыльев. С тех пор они перебрались на поверхность, научились многим ремёслам и начали строить большие дома, но вот только та необыкновенная сила, что всегда влекла из вверх, осталась с ними и будет и дальше вечно жить в их отважных и благородных сердцах.
– Красивая история,- Ван Дюн подошёл к Плелеклаулу и вместе с ним, сквозь прозрачное оконное стекло посмотрел куда-то вдаль,- Может быть именно это стремление к чему-то высокому и непостижимому ставит для вас на второй план некоторые "земные", бытовые вопросы.
– Я вас не совсем понимаю, адмирал.
– То есть я хотел сказать...(как бы это мне не показаться грубым.) В общем, вы достигли немалого технологического прогресса, летаете в космос и строите высочайшие здания, но ваша повседневная жизнь, похоже, мало чем отличается от той, что вы вели на заре своей цивилизации. Неужели у вас нет никаких домашних приборов, добавляющих удобство в ваш быт? Неужели вы не смотрите телевизор, а ваши дети не слушают музыку и не играют в компьютерные игры?
Плелеклаул улыбнулся.
– Вы говорите мне о прогрессе, но ведь это понятие так отличается у разных цивилизаций. Например, для фаталоков прогресс - это самоцель всей их жизни и для них холодный электронный рассудок стал уже гораздо ближе живых чувств и эмоций. Для вас, людей прогресс - это, прежде всего, удобства, которые он может предоставить. С помощью его ваша жизнь становится гораздо легче, а у вас самих появляется намного больше свободного времени. Для элиан же прогресс - это всего лишь необходимость для того чтобы
– Похоже, теперь я начинаю понемногу понимать...
– Ван Даклаук посмотрел сначала на величественный пейзаж за окном, а затем на, окружающие его, голые, деревянные стены,- ...понимать, что двигает вашей цивилизацией.
– Рад, что с моей помощью вам удалось сделать эти первые шаги. В будущем я постараюсь почаще находить время для таких бесед, а пока что напоследок, перед тем как покинуть вас, я хотел бы задать один вопрос, имеющий для всех нас очень большое значение.
– Я слушаю.
– На носу вашего флагманского корабля мы обнаружили небольшой фаталокский истребитель, словно намертво приваренный к гладкой поверхности обшивки. Как он мог там оказаться?
– Ах, да, - Ван Дюн вдруг так ясно вспомнил недавнее сражение и разгром земного флота. Эти ужасные воспоминания внезапно, откуда ни возьмись нахлынули на его и тотчас мелкой и неприятной дрожью отозвались в каждой клетке его тела,- Кажется, мы сбили его в момент гиперпрыжка.
– Какая удача.
– Я вас не совсем понимаю...
– Вы ведь видели, адмирал, в действии пресловутое фаталокское оружие, то с помощью которого они ещё тысячи лет назад уничтожали флоты величайших галактических империй?
– Это те самые мерцающие сферы, за считанные мгновения пожирающие корпуса космических кораблей?
– Вот именно. Так долго мы не могли разгадать секрет таинственной антиматерии, но, похоже, сейчас, когда у нас есть один образец этого страшного оружия, дела могут пойти совсем по другому.
– И мы сможем на равных бороться с фаталоками?
В душе командующего земным флотом вдруг было так ярко вспыхнула неожиданная надежда, но уже через минуту спокойный и полный глубокой печали ответ Плелеклаула быстро остудил этот ребяческий боевой пыл:
– Похоже, вы ещё слишком плохо знаете своего врага. Они слишком сильны, чтобы можно было в открытую противостоять им. По военной мощи, экономическому потенциалу и техническому развитию фаталокам вообще нет и никогда не будет равных во всей вселенной. Это из призвание в истории - воевать и постоянно подчинять себе всё новые и новые миры.
– Каково же тогда ваше призвание?
– Ждать. Настойчиво и терпеливо ждать своего часа, даже если для этого потребуется время за которое у нас сменится сотни поколений.
– А как же люди? Скажите мне - какова, в таком случае, наша роль во всём этом глобальном космическом противостоянии?
Ван Дюн сделал несколько шагов в сторону Плелеклаула, но когда тот вдруг резко обернулся и посмотрел на него, он в замешательстве тут же отступил назад. Эти слова, похоже, затронули какие-то особые, скрытые струны в душе элианина. Могло показаться даже, что он и сам пока ещё до конца не знает ответа на этот вопрос.