День, когда мы встретились

Бреттон Барбара

— Когда я впервые увидел вас тогда, на стоянке, — сказал он, — мне особенно понравились ваши глаза. Синие, как небо.

Голова у Мэгги шла кругом. И не только от вина.

— Я заметила, как вы на меня смотрите. Но как ни странно, глаз ваших совершенно не запомнила. Зато я обратила внимание, какие красивые у вас волосы.

— А затем я увидел вас за столом регистрации.

— Когда я заполняла бланк гостиницы?

— А вы не помните? Я вам еще улыбнулся.

— Значит, все-таки мне? А я решила, что вы улыбаетесь брату.

— Вы

тогда еще так на меня посмотрели… Точно такой же взгляд у вас был, когда я пригласил вас на танец.

— Этот взгляд означает «Я все держу под контролем». Он очень помогает, когда на самом деле я совершенно не могу справиться с ситуацией.

Кажется, только теперь из-под безупречной маски начала проступать настоящая Мэгги. Конору хотелось знать, какая же она на самом деле.

— Не можете справиться? О чем вы? Может быть, я могу чем-то помочь?

— Все происходит слишком быстро, — произнесла она чуть слышно.

Он не ошибся. Она явно чувствовала то же, что и он.

— Мы можем замедлить процесс, — предложил он. — Можем найти оптимальную скорость.

Она посмотрела на него, и он увидел свое отражение в ее огромных небесно-голубых глазах. Такое уже было с ним когда-то. Не так уж и давно…

— Я не уверена, что у нас получится, — прошептала она. В глазах ее стояли слезы.

— В чем дело, Мэгги? Я могу чем-нибудь помочь?

Как объяснить этому милому человеку, что женщина, которую он видит перед собой, не имеет ничего общего с реальной Мэгги О'Брайен? Эта стильная стрижка, этот макияж, эта изысканная одежда — все это так же фальшиво, как и ее жемчуг. Настоящая Мэгги — мать двоих детей с работой на полставки, учебой и бывшим мужем, который, едва успев развестись, уже нашел себе новую жену. От настоящей Мэгги Конор наверняка бы убежал как черт от ладана.

Мэгги не могла стать другой. Может быть, когда-нибудь и научилась бы, но у нее совершенно не было на это времени.

Она встала.

— Извините, — сказала она, — мне срочно надо идти.

На этот раз она не обернулась.

Глава 4

Мэгги сбросила туфли в прихожей, стянула свитер в гостиной, скинула брюки и белье по пути к ванной. Она сняла ожерелье и часы, положила их на белоснежную полочку над раковиной, включила душ на полную мощность и вошла в ванну, пытаясь смыть с себя всю эту дурь.

— Идиотка! — произнесла она вслух, смачивая волосы.

— Трусиха! — вылив на руку чуть ли не полбутылки шампуня.

— Так тебе и надо! — яростно намыливаясь.

Она обругала себя всеми возможными словами и даже придумала несколько новых.

Закончив мыться, она врубила фен на полную мощность, а высушив волосы, облачилась в непривычную ей шелковую пижаму — еще один подарок сестер, села на кровать и зарыдала в три ручья.

Во всем Мэгги винила одну себя. Надо было остаться. Она уже не ребенок, слава Богу, ей уже тридцать пять. Она была замужем и

развелась. Чего ей бояться?

Конор был прав, когда сказал, что между ними что-то происходит. Что именно — Мэгги не могла определить. Такого ей не приходилось испытывать даже с Чарлзом. Она словно сорвалась с тормозов. Вот почему она так испугалась, что поспешила вернуться в свой номер.

Нет, Конор ей в общем-то нравился. Ей нравилось в нем все — от внешности и голоса до запаха его одеколона. Единственное, что ее испугало, — это то, что он напрямую сказал то, в чем она сама побоялась себе признаться: что-то произошло, и они уже не могут просто взять и расстаться.

Теоретически она знала о тех соблазнах, что могут поджидать одинокую женщину. Она слышала об этом сто раз и сама не раз читала лекции своим сестрам. «Не бойтесь сказать „нет“! Перестраховка еще никому не повредила! Не поддавайтесь на провокации, помните, что вы ему ничем не обязаны».

А сестры не раз предупреждали ее, что самая большая опасность — это ее глупое сердце. Раньше Мэгги, слыша это, лишь улыбалась в ответ. Уж что-что, а сердце ее ни разу за все эти тридцать пять лет не выкидывало никаких фокусов. Но теперь оно словно решило взять за это реванш.

Все, что ей хотелось, — прильнуть губами к его губам, ласкать его сильные плечи, гладить густые жестковатые волосы. Говорить ничего не надо, тем более рассказывать ему историю своей жизни или выслушивать его историю.

Мэгги в изнеможении откинулась на подушки. Нет, все-таки правильно, что она вовремя остановилась! Еще минута — и шампанское развязало бы ей язык, и она, пожалуй, брякнула бы напрямую, что хочет его поцеловать. Слава Богу, в последний момент ей все-таки хватило ума не выставить себя полной идиоткой!

Во всяком случае, все, что он успел узнать о ней, — это ее имя. Вряд ли он сможет узнать, в каком она номере. Хотя если его братец работает в этой гостинице…

Телефонный звонок прервал ее мысли. От неожиданности Мэгги вскочила с кровати как ошпаренная.

— Что ты делаешь в номере? — Голос Клер звучал рассерженно.

— Отвечаю на твой звонок. — Мэгги сама была не рада, что ответ прозвучал не очень вежливо, но она была слишком расстроена, чтобы он мог быть иным. Все эти годы их с Клер отношения трудно было назвать безоблачными. Лишь когда Мэгги вернулась в Нью-Джерси, они стали понемногу улучшаться.

— Какого черта?! — воскликнула Клер. — Ты сейчас должна быть в казино, расслабляться по полной программе.

— Я и расслабляюсь. — Мэгги чувствовала себя виноватой перед младшей сестрой. — Я приняла душ, сейчас собираюсь смотреть телевизор. — Она потянулась за пультом одного из трех телевизоров, имевшихся в ее номере. На экране возникло лицо ведущего. — А ты что мне звонишь, если я, по-твоему, должна быть в казино?

— Хотела оставить тебе привет на автоответчике. Поздравить еще раз с днем рождения. Но если я мешаю…