День Литературы 143 (7 2008), Газета День Литературы

День Литературы 143 (7 2008)

на обложку

Газета День Литературы

Шрифт:

…Они потом долго гадали, почему боевики ушли без выстрелов. Кто превозносил Сашкину гранату, которую потом едва выцарапали из схваченных судорогой пальцев и уронили вниз, заставив-таки орла сложить в страхе крылья-крест и камнем пасть на дно ущелья. Кто переиначил тринадцатое число в обратную сторону. Про капитана, тамбовского мужика, не вспомнили — ни как он запрещал клацать затворами в аулах, как не давал мотаться по дорогам на скорости, давя в пыли беспечную домашнюю живность, как не разрешал рвать алычу и яблоки, едва не падающие в рот. И про лозунг его — не воевать, а охранять и защищать, тоже не подумали. Что-то о мечети, поднятой из руин, заикнулись, но мимоходом. Не смогли солдатским умом сопоставить, что на войне политика вершится даже такими штрихами,

что тузы бубновые на стёклах — уже не просто символ, дополнительный пропуск в зоне боевых действий, это уже и знак, переданный старейшинами боевикам — это хорошие солдаты, этих не трогать…

Да и некогда было особо об этом думать — подкрался на тягаче из-за поворота капитан. Поругал непонятно за что Пашку и Сашку, а спустив пар, обнял их и сам полез под днище машины менять лопнувший тормозной шланг. И, устыдившись своего страха, нашло средь горных круч расселину солнце, ещё раз осветило колонну. А оттого, что было уже низко, удлинило тени и казались теперь пограничники на крутом серпантине великанами, достающими головами до вернувшегося в пропасть, но так и не поднявшегося до солдат, орла.

Не имел собственной тени лишь писарь, переклеивая на стёклах машин листы: с 18.00 в зоне ответственности пограничного управления менялся пропуск и "бубновые тузы" переименовывались в треугольники. Да ещё шла в это же время шифровка в Москву — "Боестолкновений в зоне ответственности не зафиксировано, потерь среди личного состава нет".

А в самой Москве, рядом с Красной площадью, самостийные "тузы" выискивали глазами тех, кто готов был заплатить, лишь бы постоять рядом с историей, с теми, кто якобы вершил её для страны. И в ожидании своего куша подкармливали вороньё, слетевшееся на крошки от гамбургеров…

Чарльз ВИЛЬЯМС ВИДЕНИЕ ИМПЕРИИ

Биография Чарльза Вильямса вряд ли объясняет его поэзию. Лишний университет или пара знакомств в учёных кругах не прибавят и не убавят к самодостаточной крепкой поэзии. Если человек нам интересен и вызывает у нас симпатию, это ещё не значит, что мы будем зачитываться его произведениями и похвалим его как автора. Одно дело — история литературы, другое дело — литература. Все это к тому, что биографические детали к портрету малоизвестного русскому читателю поэта и прозаика Чарльза Вильямса рассчитаны скорее на любителей истории, а не на ценителей поэзии. Впрочем некоторые факты могут показаться любопытными.

Чарльз Вальтер Стэнсби Вильямс родился 20 сентября 1886 г. в Лондоне. Этот город уже в зрелые годы стал для него подобием Града Небесного: как истинный горожанин Вильямс не мог представить свою жизнь вне сложной иерархии столичного имперского Лондона. Образ Города, Лондона, Византии или Рима, всегда занимал центральное место в прозе и поэзии Вильямса. Юный Вильямс поступил в Лондонский университет, но был вынужден вскоре покинуть его, поскольку семья больше не могла обеспечить его обучение. Тогда Чарльз Вильямс был принят на работу в лондонский офис издательства Оксфордского университета (Oxford University Press). Вплоть до своей смерти в 1945 г. Вильямс работал редактором в издательстве, где успел заслужить уважение руководства и любовь коллег, поставить несколько вполне профессиональных спектаклей и завести один серьёзный роман.

На определённом этапе своей жизни Чарльз Вильямс, будучи христианином англиканского исповедания, вступил в розенкрейцерское братство герметического ордена Золотой Зари. В его понимании орден был внутренним кругом, эзотерической церковью, основанной вокруг идеи Святого Грааля. Впоследствии целый ряд розенкрейцерских идей нашёл своё отражение в романе Вильямса "Война в небесах". Некоторое время Вильямс поддерживал дружеские отношения с Вильямом Батлером Йейтсом. К концу тридцатых Вильямс разочаровался в розенкрейцерской идеологии и вышел из ордена, однако всю жизнь он был вынужден соблюдать обет молчания касательно орденских тайн.

Тем не менее розенкрейцерская эзотерическая символика так или иначе присутствует в его романах ("Старшие арканы", "Канун дня всех святых") и поздней артуровской поэзии.

С началом Второй мировой войны в 1939 г., уже после публикации своего сильнейшего романа "Сошествие во ад", Чарльз Вильямс вместе с издательством переезжает в Оксфорд. Как истинный лондонец он был раздосадован переездом в ученый, но провинциальный Оксфорд. Жену и сына он был вынужден оставить в Лондоне, куда наведывался раз в неделю, в будние же дни не переставал писать жене письма. В Оксфорде Вильямс по приглашению своего почитателя К.С. Льюиса входит в литературный кружок "Инклингов", собиравшийся два раза в неделю для совместных чтений и возлияний. При том что в кружок "Инклингов" в разное время входили те или иные английские литераторы, основой кружка были три фигуры: К.С. Льюис, Дж. Р.Р. Толкиен и Чарльз Вильямс. Вкратце можно отметить, что помимо обаятельной личности Льюиса кружок объединяла консервативная христианская идеология (католицизм Толкиена, англо-католицизм Вильямса и Льюиса) и особое отношение к мифологической реальности (античной, англосаксонской или артуровской). При этом Вильямс был гораздо ближе Льюису, чем Толкиену. Профессор Толкиен с сомнением относился к достоинствам прозы Вильямса (в чем он не был одинок), не принимал вильямсово прочтение артуровского цикла и, мягко говоря, недолюбливал Византию. Более того, как добрый католик, Толкиен не мог принять богословие Вильямса, всегда балансировавшее на грани манихейства. На чтениях "Инклингов" Вильямс с интересом слушал и комментировал отрывки из "Властелина колец", тогда как Толкиен с большим сомнением относился к артуровской поэзии Вильямса. "Инклинги" повлияли на отделку последнего романа Вильямса "Канун дня всех святых", хотя стоит признать, что высшее достижение его романной прозы, "Сошествие во ад" (1937), было создано еще без всякого влияния "Инклингов".

В Оксфорде, Вильямс, не являясь формально университетским лектором, прочел ряд лекций по классической английской и мировой литературе (Шекспиру, Мильтону, Данте). За работу в издательстве и литературную деятельность ему была присвоена степень магистра искусств Оксфордского университета. Льюис хлопотал об устройстве Вильямса на преподавательскую работу в университете. Планам этим не суждено было осуществиться, 15 мая 1945 г. Чарльз Вильямс скоропостижно скончался в Радклиффской больнице в Оксфорде. Кружок "Инклингов" ненадолго пережил уход Вильямса. Несмотря на противоречивое отношение к нему многих, включая Толкиена, Вильямс был одним из трех столпов сообщества. Чарльз Вильямс похоронен на старом англиканском кладбище Св. Креста неподалеку от центра Оксфорда. На могильной плите скупая надпись: "Чарльз Вильямс, поэт".

ТАЛИЕСИН ЧРЕЗ ЛОГР

(стихи из Артуровского цикла)

ПРЕЛЮДИЯ

— I -

Непокорные племена внимали;

православная мудрость расцвела

от Кавказа до Туле;

императора слава

распростерлась до края мира.

В пору срединной Софии

императора слово установило

царство в Британии;