День Победы. Гексалогия
Шрифт:
— Учти, эти учения легкими не будут. Возможности ведения разведки существенно ограничены, но есть данные, к сожалению, косвенные, о том, что в Норвежском и Баренцевом морях действуют американские АПЛ типа «Лос-Анджелес».
Владимир Шаров понимающе кивнул:
— Кто бы сомневался! Они и раньше ходили к нашим берегам, как к себе домой, и странно, если не объявятся теперь!
— Между нами и американцами сейчас войны нет, да ее вроде как и не было. Балы операция по «поддержанию мира и недопущению захвата террористами оружия массового поражения». Но какова цена этим словам, сам знаешь, каперанг. Я лично уверен, что американские субмарины в наших водах есть. Они попытаются тебя обнаружить, будут мешать, сядут на хвост. Будь готов ко всему, вплоть до применения оружия, и, если возникнет угроза, стреляй без колебаний. Времена, когда мы боялись вести себя, как
Владимира Шарова передернуло, когда он увидел, как Колгуев разом постарел, превратившись из командующего флотом, державшего в своих руках ниточки управления эскадрами боевых кораблей, авиационными полками, дивизиями подводных лодок, в изможденного, выжатого досуха старика. Глаза погасли, плечи безвольно поникли, будто не выдержав давившего на них груза ответственности.
— Я пришел на Северный флот в конце восьмидесятых, — негромко произнес адмирал, в голове которого ощущалась почти физическая усталость. — Советскому Союзу оставалось существовать пару лет, но никто тогда об этом и думать не мог. Наш флот был на пике могущества, став по-настоящему океанским. Авианесущий крейсер «Киев» уже успел избороздить половину Мирового океана. Только что вступил в строй «Баку», его брат-близнец, а где-то на Черном море уже сошел со стапелей первый настоящий авианосец — «Тбилиси», переименованный позже в «Адмирала Кузнецова». Русский флот наконец-то получил крылья. А попугать американские АУГ регулярно выходили в океан атомные ракетоносцы «Киров», «Калинин», «Юрий Андропов», сопровождаемые десятками эсминцев, противолодочных кораблей, сторожевиков. И где-то в морских глубинах ворочались стадами кашалотов атомные подлодки «Тайфун» и «Дельфин», способные залпами своих баллистических ракет прямо от пирса превратить в радиоактивный ад половину Америки. Каждый год спускали на воду новые корабли, более надежные, более вооруженные, более скоростные. Мы были сильны, и нас боялась половина мира, но мы никому не угрожали. Впервые ступив на борт подводного атомного крейсера К-206, я, как и десятки таких же молодых сопливых лейтенантов, знал, что защищаю родину. Но те, кто ею правил, давно предали свой народ, и их предательство привело нас к тому, что имеем теперь. Построили десантный катер — разговоров на неделю, спустили на воду сторожевик — праздник на всю страну. А «Адмирал Кузнецов» навсегда замер у берега, и крылья свои наш флот потерял, кажется, уже навсегда.
— Были времена и похуже, — пожал плечами Шаров. — Когда я начинал службу в девяностые, команды жили на борту своих субмарин, потому что в казармах электричество и отопление давно уже отключили за долги, а на подлодках энергия была. Денежное довольствие задерживали, нечего было есть, но при этом все равно выходили на боевое дежурство, сохранив навыки. Может, и теперь дела наладятся. Возвращаются в строй поврежденные американцами подлодки и корабли, достраиваются те, что стояли на стапелях в момент их нападения. Вон, атомный крейсер «Адмирал Нахимов» уж несколько месяцев, как стоит в доке «Севмаша».
— Может и наладятся. — Юрий Колгуев мотнул головой, словно отгоняя нахлынувшие некстати невеселые воспоминания, и, совсем другим тоном, деловым, сосредоточенным, уверенным, произнес: — Малые противолодочные корабли типа «Альбатрос» прочесывают прибрежные воды, они прикроют ваш выход из базы. На дальних рубежах уже развернуты «Варшавянки», и всю акваторию от побережья до самой Новой Земли патрулируют самолеты базовой авиации. Все, что может держаться на плаву, выходит в море, а все, что способно летать — уже в воздухе. А в непосредственное сопровождение тебе придается многоцелевая АПЛ «Нижний Новгород».
— С таким эскортом едва ли есть, чего бояться, товарищ контр-адмирал. Да мы и сами тоже зубастые, любого «лося» схарчим.
— Но-но, — Колгуев погрозил пальцем. — Не рискуй, на рожон не лезь. Субмарину ты обязан сохранить любой ценой, капитан! Пока твои ракеты нацелены на американские города, там никто и чихнуть в нашу сторону не посмеет. А иначе нас сомнут в один миг!
Командующий флотом встал, при этом вскочил и Владимир Шаров. Колгуев, обернувшись к столу, взял с него конверт из плотной бумаги, на котором места живого не было от сургучных печатей. Протянув пакет
— Координаты учебной цели. Это будут испытания для всей морской составляющей наших стратегических ядерных сил — и для носителей, и для ракет, и, самое главное, для системы связи и управления. И пусть все видят, на что мы способны — и боятся!
Обратный путь Владимир Шаров проделал быстро, неосознанно спеша вернуться на базу, оказаться вновь в центральному посту своего атомного ракетоносца. Флот сделал все, чтобы драгоценный, буквально на вес золота, корабль оставался в безопасности. Внешне его база едва ли могла привлечь внимание вражеской разведки. Обычный гарнизон, склад материального обеспечения или что-то вроде этого. Скопление казарм, складов, кирпичная коробка КПП возле глухих ворот с потускневшими от времени жестяными звездами на широких створках, где несли службу два матроса под руководством мичмана-контрактника. Опоясывавший военную базу забор, по гребню которого вилась ржавая спираль колючей проволоки, являлся, скорее, чисто символическим препятствием на пути незваных гостей, чем реальной преградой. Вообще всем своим видом это место кричало о запустении и разгильдяйстве. Но все это было лишь ширмой.
Миновав несколько постов, капитан первого ранга Шаров спустился по крутой лестнице вниз, на десятки метров вглубь скальной породы, туда, где в огромной пещере, озаренной ровным светом прожекторов, неподвижно застыла у причальной стенки лоснящаяся черная «туша» атомной подводной лодки «Александр Невский». Когда-то в доисторические времена морская вода выгрызла в гранитном монолите глубокий грот. Она трудилась тысячи лет, подтачивая скалу, а затем пришли люди, и над водами Кольского залива загремели взрывы. Прочный камень уступил, и теперь глубоко в скале укрылось самое мощное оружие встававшей с колен страны.
Пройдя по причалу, Шаров не без гордости посмотрел на субмарину, корпус которой до середины был скрыт водой, черной, почти неподвижной, бликующей в свете ярких ламп и оттого похожей больше на разлившуюся нефть. Гордиться было чем. Семнадцать тысяч тонн подводного водоизмещения, шестнадцать ракет с разделяющимися боеголовками и четыре торпедные трубы для самообороны. При этом огромный атомоход мог передвигаться почти бесшумно за счет сменившего традиционный гребной винт водомета, а гидроакустический комплекс позволял обнаруживать надводные и подводные цели на огромных дальностях. Он был практически неуязвим, находясь в морских глубинах, той стихии, для которой и создавался напряженным трудом целой страны, но и сейчас, притянутый швартовыми к причалу, нес боевое дежурство. Баллистические ракеты «Булава» на борту субмарины были готовы к запуску в любое мгновение, и теперь Владимиру Шарову предстояло впервые проверить его в деле.
— Приготовиться к выходу в море, — приказал капитан своему старшему помощнику, встречавшему командира ракетоносца в центральном посту. — Приказано провести испытания ракетного комплекса.
— Наконец-то! — Капитан-лейтенант Морозов улыбнулся, как ребенок, получивший долгожданный подарок на новый год. — У нас все готово, товарищ командир! Хоть сейчас можем поднимать якоря!
В подземном укрытии еще шли приготовления к походу, а на поверхности базы флота, раскиданные по всему Кольскому полуострову, охватила нервная суета. Неожиданный приказ привел в движение сложный механизм, объединявший в одно целое тысячи людей в военной форме. Одним из этих людей был командир эскадрильи противолодочного авиаполка Северного флота подполковник Максим Найденов. Когда автобус остановился возле короткого ряда самолетов, выстроившихся крыло к крылу вдоль бетонного полотна взлетной полосы, полковник, первым встав с продавленного сидения, громко скомандовал, заставив умолкнуть все разговоры в салоне:
— Выходи строиться!
Грохоча ботинками, пилоты, уже облаченные в летные комбинезоны, образовали короткую шеренгу у борта тихо скрежетавшего изношенным мотором «пазика». За их спинами суетились техники, облепившие огромные самолеты подобно трудолюбивым муравьям. Несколько летчиков проводили понимающими взглядами проехавшую мимо тележку, на которую были уложены округлые «тела» противолодочных торпед.
— Эскадрилья, внимание! — Став по центру шеренги, Найденов взглянул на своих подчиненных. — Наша задача — осуществлять противолодочное патрулирование вдоль тридцать пятого меридиана. Работает весь полк. К востоку от этого рубежа действуют наши подлодки, к западу, вероятно, находятся американские субмарины. Ни одна из них не должна войти в наши воды. В случае установления контакта наводите на «гостей» противолодочные корабли.