День Победы. Гексалогия
Шрифт:
— Ведь все это мы начали не ради нефти, — вздохнул президент Мердок, опустив голову, ссутулив плечи. Таким его никогда не видели обыватели, миллионы американцев — усталый, старый, измученный, раздавленный неподъемным грузом ответственности человек. — Мы защищали себя от возможной угрозы, да — но и самих русских! А теперь, получается, мы пришли туда, чтобы ограбить Россию? И после этого как можно удивляться, что русские не смирились с поражением, что в лесах появились эти «партизаны»?
Алекс Сайерс мог бы многое сказать в ответ. Он мог бы рассказать о плане «Иерихон», настолько секретном, что его никто и никогда не решался доверять бумаге. Замысел, целью которого было сделать Америку владычицей всего
— Господин президент, мы действовали из лучших побуждений! Это так! Вы, как глава нации, думали о благе для Америки, и должны помнить об этом сейчас! Вводя войска в Россию, мы защищали себя, и в этом нет ничего постыдного. И сейчас просто грешно будет не воспользоваться теми возможностями, что нам предоставлены! Впервые в истории мы захватили такие позиции, с которых можем осуществлять контроль всей Евразии! Мы не должны уступать никому, не вправе просто бросить то, что досталось нам ценой крови тысяч американцев! И нефть… если она оказалась в наших руках, этим тоже следует воспользоваться! Мы никому ничего не должны дарить! Тем более сейчас, когда в Персидском заливе обстановка остается весьма напряженной! Все эти шейхи, играющие на два фронта, заискивающие перед нами, и тратящие свои нефтедоллары на всяких бен-ладенов, должны понять, что нам на них начхать, что мы обойдемся и без них, если придется! Тогда сами они станут сговорчивее, и, вероятно, удастся избежать еще одной войны!
Джозеф Мердок согласно кивал. Его помощник был прав во всем, как были правы Бейл, Бейкерс, другие, те, кто стоял за вторжение в Россию. Америка понесла немалые потери, но, возможно, избежала потерь просто чудовищных, если бы пребывала в бездействии, пустив все на самотек. Народ поймет — если цены на бензин упадут хотя бы на пару центов, народ поймет и простит многое.
— Еще эти чертовы японцы, — вновь вздохнул президент, и Алекс Сайерс только понимающе кивнул — тут ему сказать пока было нечего.
Джозеф Мердок, отвернувшись к окну, сквозь которое была видна только ночная мгла, рассеиваемая мерцанием далеких огней большого города, нахмурился, вспоминая свою короткую беседу с главой Госдепартамента, состоявшуюся несколькими часами ранее.
Три часа нудных обсуждений, споров, бессмысленной болтовни замучают кого угодно. Проект резолюции Совета Безопасности ООН — всего лишь проект, но и это уже немало — был утвержден не сразу. Согласование всего нескольких пунктов, постоянные атаки оппонентов — особенно старалась, разумеется, китайская делегация — выжали Энтони Флипса досуха. Все, о чем мечтал госсекретарь, покинув зал заседаний, это просто побыть в тишине, хотя бы пару часов, не видеть никого рядом с собой. Пропитавшаяся потом дрога рубашка липла к телу, в голове эхом звучали обрывки разговоров, оставшихся там, за широкими дверями.
— Господин Флипс, — прозвучавший за спиной голос с явным азиатским акцентом заставил госсекретаря вздрогнуть, раздраженно скривившись. — Господин Флипс, прошу простить меня. Мне хотелось бы побеседовать с вами. Наедине.
Японский представитель, вежливый, бесстрастный, в идеально отглаженном костюме, подобранном в тон галстуке, готовый каждую секунду согнуться в очередном поклоне, смотрел на американца, как удав рассматривает жирного кролика.
— Господин Хиронака? — Энтони Флипс вопросительно уставился
— Я не отниму у вас много времени, господин Флипс! Встреча сугубо конфиденциальная! Сразу хочу вас уверить — официальный Токио целиком и полностью на вашей стороне!
Флипс хмыкнул — начало разговора его заинтриговало, что скрывать. Сейчас, когда все только и мечтают, как бы покрепче вцепиться в глотку его стране, только что одержавшей самую важную победу в истории, узнать, что кто-то — на твой стороне, это дорогого стоит. Но поверить, что этот «кто-то» действует абсолютно бескорыстно — вот это был бы уже верх идиотизма, и потому Флипс сразу напрягся, ожидая любого сюрприза.
Они смогли уединиться, не привлекая к себе лишнего внимания. То, что японец отлично владел английским, здорово облегчало процесс общения, и не нужны становились лишние уши в лице переводчика.
— Прошу вас, господин Хиронака, — поторопил собесденика Флипс. — У меня мало времени, президент Мердок ждет моего доклада в Белом Доме.
— Господин Флипс, еще раз хочу повторить, что мое правительство поддерживает ваши действия по отношению к России. Ваше вмешательство обеспечило безопасность и Японии. И мы готовы предложить свое содействие в восстановлении порядка в России, любую помощь, которая может вам потребоваться.
— О какой помощи идет речь?
— Мы готовы выделить свой воинский контингент для поддержки вашей миротворческой операции. Подразделения Сил Самообороны могут быть размещены в Сибири и Приморье, на Сахалине, Курильских островах. Также мы можем выделить боевые корабли для охраны морских границ России на востоке, предоставить свои самолеты АВАКС для контроля воздушного пространства, господин Флипс.
— Пока мы осуществляем эту миссию в России, опираясь на собственные силы, — пожал плечами Энтони Флипс. — И справляемся с задачей вполне успешно. Любая помощь в любом деле всегда кстати, но проблемы организации взаимодействия могут оказаться очень трудноразрешимыми, и сейчас нам легче действовать, опираясь лишь на свои силы. Я не уверен, что мой президент заинтересуется вашим предложением, скажу честно.
На лице Такецу Хиронаки, только что услышавшего явный отказ, не дрогнул ни один мускул. Как ни в чем не бывало, он продолжил:
— Япония имеет территориальные претензии к России, и мы рассчитываем, что вы сейчас поможете в решении этого вопроса. Курилы и Сахалин должны вернуться под юрисдикцию Японской империи, это ее неотъемлемая часть. Вы можете оказать влияние на русское правительство, а мы за это готовы предложить любую помощь — абсолютно безвозмездно, господин Флипс.
— Русское правительство не подчиняется нашим приказам. Оно вполне независимо и само распоряжается своими территориями. Мне кажется, вы обратились сейчас не по адресу, господин Хиронака.
Японец мастерски владел своими эмоциями. Вновь на его лице не дрогнул ни один мускул, ни тени настоящих мыслей не смог увидеть в раскосых глазах госсекретарь США. Хиронака вежливо поклонился, многословно извинившись за отнятое у уважаемого собеседника время, и с тем исчез. А Энтони Флипс всю дорогу до Вашингтона размышлял об этой недолгой беседе.
— Русские ресурсы нужны всем, и японцам — в первую очередь, — сделал несложный вывод Джозеф Мердок, выслушав краткий пересказ этого разговора от главы Госдепа. — Япония не имеет своей нефти, совсем. Эта страна, одна из самых развитых в техническом смысле, на сто процентов зависит от импорта «черного золота», в основном — из Персидского залива, а также из Индонезии. Токио такое положение, конечно, не устраивает, а тут, под боком — Россия, с ее немалыми запасами. На Сахалине нефти хватает, удобно, близко, только руку протяни. Вот они и тянут, стараясь ухватить кусок побольше и утащить его подальше! Чертовы самураи!