День Полыни
Шрифт:
На всем пути нас назойливо преследовал запах гари, а руки, которыми я придерживался за стены, ощущали песок и мелкие камушки, стекавшие по ним непрерывными, хотя и тонкими ручейками! Гномы строят надежно, и никогда не пренебрегают крепью, но Землетрус – хтоническая сила.
Мне казалось, будто меня заглотил дракон, и я что есть мочи бегу по его кишкам.
Наконец, когда дыхания во мне уже не осталось, мне позволили остановиться. Ноги мои подкосились, я упал на колени, а потом и вовсе завалился на бок, тупо моргая на свет. Лишь спустя некоторое
Стены здесь были бетонные, сверху свисала лампочка без абажура. Пыльно, сухо и пусто. А посреди пустого бункера стоял стол, за которым сидело прекрасное дитя, глядя на которое я моргал и умилялся. Золотые кудри вились по плечам, очерчивая фигурку, золотой пушок покрывал верхнюю губу и румяные щечки, носик был вздернутый, пуговкой, глазки блестели, и лежа я видел, что ножки в тапочках и полосатых чулочках не достают до земли. Я бы век так лежал: сердце колотилось где-то в горле, и я, честно говоря, думал, что вижу ангела.
Вообще-то я всегда полагал, что ангелов не существует.
Потом где-то наверху лязгнула дверь, взгляд мой переместился, и я увидел еще одни полосатые чулки, собравшиеся гармошкой над туфлями с пряжками, короткие штаны – все это возникало передо мной по мере того, как прибывший спускался с лестницы – затем борода и округлое брюшко, без какого взрослый гном не мыслит себе достоинства. За ним, оступаясь на ступенях, появился Рохля, перемазанный сажей и очумелый на вид.
– Кароль! – воскликнул взрослый гном, тот самый, с кем Дерек говорил на улице. – Что ты творишь? Ты вообще меня слышишь?
Похоже, что нет. Не обращая на взрослых ни малейшего внимания, дитя соскочило на пол, несколько раз подпрыгнуло, как резиновый мячик, обежало вокруг стола, отклонилось назад, коснувшись длинными волосами пола, размахнулось пустой рукой и бросило что-то вперед, почти упав следом и приподняв верхнюю губку над редкими молочными зубами.
У всех гномов длинные волосы, но ведь это – девочка! Ей едва ли двенадцать есть. Нелицензированный, а потому неучтенный боевой маг. И не какой-то там чаропевец, которых пруд пруди, а настоящая шаманка. Девственница. Я подумал, что второй сполох мог даже не быть иллюзией. Пока я на нее моргал, она еще дважды обежала вокруг стола, нелепо переваливаясь и меча наверху стихийные силы.
Каково-то им держать в узде эту Кароль?
– Меня зовут Григ, – вполголоса сказал гном. – Она занята, придется подождать.
Ах вот в чем дело: у нее ножки изувечены. Голени выгнуты наружу колесом, щиколотки одной толщины с пятками, поросли курчавыми золотистыми волосками и выглядят отекшими. Уродство, которое неизменно станет причиной ее женского одиночества. Тем неистовее она вырастет. Тем более сильный маг получится из нее. Чем сильнее магик, тем ближе он к безумию. Обратное тоже верно.
Официально их
Тем временем девочка, кажется, выдохлась: еще раз обошла кругом стол, села, поставила локти на стол, подперла ладонями щечки-яблочки и как будто пришла в себя.
– Вы кто, и что вам надо?
Я сел, помогая себе руками. Альбин, похоже, работал сейчас на прием, а никак не на передачу.
– Они ребенка ищут. Ты не слишком устала, Кароль? Поможешь им?
С комическим высокомерием девочка пожала плечами.
– Вещица его есть у вас?
– Нету, – хмуро сказал Дерек, присаживаясь у стола на корточки, чтобы уравнять роста. – В том-то и затруднение, мисс.
Девочка посмотрела на Грига.
– Почему мы им помогаем в эту гадскую, придуманную ими же Полынь?
– А из вредности, – усмехнулся мастер. – Сегодня каждый может убить каждого… если сможет, конечно. И никто ему не воспрепятствует, разве что по собственному желанию и на свой риск. Так вот мы – желаем. Чтоб они подавились и захлебнулись.
– Ясно, – Кароль обернулась к нам, приняв вид уникального специалиста, снисходящего к малым. – Давайте все, что знаете про него. Я буду заклинать существо, которое скажет про себя «это я, я и никто другой». Какой он расы, сколько ему лет, на какое имя откликается. Все, что делает его уникальным.
– Эльф. Четырнадцать лет. Именем Люций из Дома Шиповник. Как выглядит? Ну, рискну предположить, что волосы у него светлые. Это все, что я знаю.
Прекрасное дитя сделало бровки домиком, завело глазки к потолку. Золотистый ореол вокруг нее вдруг пыхнул жаром.
– Где он?
– Он жив?
– Он жив, – важно кивнула Кароль. – Существо, к которому все сказанное привязано, приняло вашу мысль, и теперь ваша мысль связана с тем, что он сам про себя думает. Теперь, если вы пойдете, и он пойдет, вас будет притягивать друг к дружке. Если вы на развилке, то выберете ту дорогу, что ведет к точке встречи. И он точно так же.
– То есть, мы можем идти куда угодно? Или мы его найдем, или он нас?
Девочка поджала губы.
– Не совсем. Он совсем не обязательно идет, куда хочет. Против чужой воли эта связь слишком слабая. А если он потеряет сознание, она и вовсе порвется.
– Вы хотите сказать, мисс, его кто-то захватил?
– Этого я не знаю. Я его глазами не смотрю.
Дерек поднялся. Мне очень не хотелось следовать его примеру: тут, в бункере было так спокойно и малолюдно, а до конца Полыни оставалось так немного времени. Смертельно уставшим выглядел и эльф, надвинувший бомжеватую вязаную шапочку низко на брови.