День револьвера
Шрифт:
Хавчик неторопливо снял с крюка глиняную кружку, сунул её под прилавок и почти сразу же вытащил, уже увенчанную пенной шляпкой.
— Если можно, — тихо и неуверенно сказала девушка, — я бы попросила чай. Мистер Ханко, не могли бы вы передать этому достопочтенному…
— Какой чай вам нужен? — рявкнул гном. Китаянка вздрогнула.
— Не знаю… если у вас есть зеленый…
Мак тем временем уже вышел из-за стойки. В левой руке он тащил мое пиво, а в правой — нечто вроде большой и высокой шляпной коробки
— Вот!
Кружка «опустилась» на стол передо мной с такой силой, что её жидкое содержимое по всем законам науки физики, о которых нам толковал мистер Поттер, должно было улететь к потолку, прочие же черепки — разлететься по салуну. Однако кружка была гномья, людской физике не подчинялась, и потому все разрушения ограничились подпрыгнувшим столом.
Зато разноцветный сверток был водружен перед мисс Вей столь трепетно, словно таил в себе любимый чайный сервиз китайского императора.
Я почти угадал. Когда гном развернул все тридцать три — или чуть больше — оберточных слоя, нашим взорам предстал небольшой фарфоровый чайник на проволочной подставке, полдюжины коробочек, столько же метелок и десяток разнокалиберных чашечек. На мой взгляд, из самой большой могла бы утолить жажду мышь, а из самой маленькой — таракан.
— Не может быть, — удивленно выдохнула мисс Вей. — Ведь это… малый найтморлендский набор для чайной церемонии. Откуда он здесь?
— О, мисс! — заулыбался Хавчик. — Если бы вы знали… если бы только могли представить, какое это для меня удовольствие — встретить настоящего знатока и ценителя благородного напитка.
То-то в КРУЖКЕ на стойке вчера и сегодня пиво улетучивалось со скоростью дюйм за гномский взгляд, ехидно подумал я. Похоже, чай у Хавчика проходил по разряду пороков — из тех, которым предаются раз в месяц, в новолуние, в надежно запертой изнутри комнате.
— Если пожелаете, мы с вами можем удалиться в одну из комнат, которую я в меру своих скромных сил постарался привести в должный вид, — продолжал гном. — Только не судите строго: источником вдохновения служили мне лишь три гравюры, да и те — людские.
Еще один чокнутый любитель… музы, понял я. Интересно, кто от кого заразился — гоблин от гнома или наоборот? И не перекинется ли эта зараза на людей? Пока я не испытывал острой потребности в малевании картин, однако…
— Боюсь, ваше приглашение слишком… щедро для меня в нынешнем положении, достопочтенный мистер…
— Хавчик, мисс. Мак Хавчик.
— …малорослик из рода длиннобородых. — Одновременно с гномом договорила китаянка. — Ведь чайная церемония, это, как бы сказать… — мисс Вей запнулась, — особое таинство, а я сейчас не чувствую себя готовой к его совершению.
— Понимаю-понимаю, — удивительно, но Хавчик вовсе не выглядел расстроенным отказом. Похоже, что китаянка сумела дернуть
— Конечно, мистер Мак, если ваше предложение останется в силе…
— Оно будет в силе отныне и до тех пор, пока последняя гора не станет плоской равниной! — торжественно провозгласил Мак.
— …то позднее я непременно воспользуюсь им. Пока же…
— Пока же, — вновь переходя на нормальный тон, перебил китаянку гном, — я прошу, нет, я категорически настаиваю, чтобы вы воспользовались этим чайным набором. Увы, полагающегося к нему богатства выбора я оказался не в силах обеспечить.
— Мистер Мак, — улыбнулась девушка. — Поверьте, я вполне отдаю себе отчет в том, сколько усилий вы приложили, чтобы заполучить каждую из этих чаинок. Здесь, в этой дикой и печальной местности, каждый листик можно сравнить со сбором двадцати кустов у подножья Фудзиямы.
— О да, — фыркнул гном. — Узнай местные золотоискатели его цену, они б забросили свои лотки куда подальше и срочно принялись бы высаживать чайные плантации. Правда, мне сложно представить, как могли бы называться здешние сорта.
— Это даже я могу представить, — быстро сказал я, воспользовавшись шансом вернуться в разговор. — «Орочья кровь» или, к примеру, «Троллиный помёт».
Судя по косому взгляду гнома, кусты с предложенными мной названиями вряд ли пользовались бы спросом на рынке. По крайней мере, на личном рынке некоего Мака Хавчика.
— Думаю, — нарушив затянувшуюся паузу, девушка протянула руку к одной из коробочек, — уместнее всего будет взять вот этот матча. А как вы полагаете, мистер Мак?
— Это мой любимый сорт, — прошептал Хавчик с такой интонацией, словно в коробочке находился лучший бриллиант его покойной прабабки. — Прошу вас, мисс… заваренный вами, он скрасит мне этот день… и месяц тоже.
— А вы, мистер Кейн?
— Спсиб, мисс, у меня уже есть свой напиток, — пробулькал я, зарываясь носом в пену.
Оба чайнопомешанных подарили мне взгляды, исполненные презрения напополам с жалостью, и снова вернулись к обсуждению тонкостей сворачивания, заварки, преимуществах весенних сборов перед всеми остальными, количестве листиков на почку и — почему-то — голландского принца. Минуты две я честно подслушивал, но без толку: говорят по-английски, а звучит, словно китайская тарабарщина. В итоге это занятие мне наскучило, и я занялся пивом, благо в отличие от узкоглазой травы его потребление никаких особых церемоний не требовало — налил и пей себе. Чем я и занялся, успев опустошить две трети кружки, пока парочка напротив священнодействовала над своими чашками.