День рождения ведьмы
Шрифт:
— Почему, стоит ему появиться — и ты всегда на его стороне?
Ирка угрюмо уставилась на Богдана. Вот как он думает: Что. Она. Должна. На. Это. Ответить?
— Позвольте, я скажу! — вмешалась Оксана Тарасовна. — Мы, возможно, все неудачно высказались… Наш юный друг, скажем так, несколько прямолинеен… И еще несколько… скажем так, ревнив… — Оксана Тарасовна чуть заметно усмехнулась. Богдан поглядел на нее изумленно, а вот выражение Танькиных глаз стало ледяным — точно такое же бывает у Айта, — и она отодвинулась от Богдана. — А моя пожилая… престарелая коллега…
— Яка я тебе престарелая! — теперь возмутилась
— Разве я говорила о вас? Ах да, действительно… — Оксана Тарасовна демонстративно огляделась. — О ком же еще? — она снова повернулась к Айту. — В своей сугубо индивидуальной манере дворовой хамки и трамвайной склочницы она пыталась объяснить вам… насколько не вовремя вы появились.
— Тю, от дурепа ты, Оксанка, плетешь словеса, плетешь, сама хоть розумиешь, чего плетешь? Тебя на когда в гости звали? — спросила Стелла у Айта и сама же ответила: — На день народження! Так чего ж ты раньше-то приперся, колы ты тут никому не потрибен?
— Он пришел, потому что у него проблемы и ему нужна помощь! — ответила Ирка.
— Мы понимаем! — подхватила Оксана Тарасовна. — Мы внимательно выслушали весь ваш рассказ: и про Мертвый Лес, и про нападения на границе. И прекрасно понимаем всю серьезность проблемы Прикованного для ирия! А уж с человеческим оружием тем более! — Оксана Тарасовна дипломатично улыбнулась, и сразу стало понятно, что проблемы ирия волнуют ее примерно так же сильно, как кризис в какой-нибудь республике Чад. — Но мы не можем вам помочь! — Оксана Тарасовна развела руками. — Вот именно сейчас — никак! — она встала и принялась мерить шагами Иркину кухню. Слова ее мерно и нравоучительно звучали в такт каждому шагу, словно она подошвами впечатывала их прямо в мозги слушателей. — У нас сложилась уникальная ситуация — ведьма-хозяйка Симаргловой крови, чье ведьмовское совершеннолетие выпадает на начало русалий. Праздник Симаргла, праздник пробуждающейся и расцветающей природы — и день рождения его дочери! Ведьма-девочка расцветет и превратится в ведьму-девушку, обретет всю полноту сил!
— То ты загнула! — покачала головой Стелла. — Справжней ведьмой она станет, как замуж выйдет, да ребенка народит, да в первый раз за него перебоится — вот тогда и в полную силу войдет!
— Это сейчас совершенно неважно! — отмахнулась Оксана Тарасовна. — Совпадение совершеннолетия ведьмы-хозяйки и начала русалий даст ей в эту ночь такой взрыв сил, что… — Оксана Тарасовна остановилась, стискивая кулаки от волнения. — Что, возможно… Она спасет умирающий хортицкий дуб!
На кухне воцарилось короткое молчание.
— Дуб — то сердце нашей земли, — тихо и без обычных скандальных ноток сказала Стелла. — Вин вмырае, и наша земля вмырае. И папаша ее вже который год не прилетает, — тыча в Ирку пальцем, тоскливо добавила Стелла.
— Дубу нужна Симарглова кровь. Всем наднепрянским землям она нужна, — вздохнула Оксана Тарасовна. — В следующий раз такая возможность представится, только если приурочить свадьбу наднепрянской ведьмы к концу русалий, к Ивана Купала. А это, сами понимаете, в ближайшее время невозможно! — в очередной раз развела руками Оксана Тарасовна.
— На нас с Иркой заклятье — семь лет замуж не ходить, — смущенно подтвердила Танька. — Ну, уже не семь, уже почти шесть…
— Шесть лет дуб может и не продержаться. А что с землей за это время станется! — безнадежно
Айт выразительно скривился.
— Не можем заставить их потратить кучу денег на исследования и найти способ не пачкать отходами землю! Максимум, что мы можем, это горожанам, побросавшим пластиковые бутылки на месте пикника, прирастить эти бутылки… к различным частям тела! — лицо у Оксаны Тарасовны исказилось, и все поглядели на нее с интересом. Она слегка смутилась и пробормотала: — Все равно ненадолго, они потом сами поотваливались…
— Бутылки? — на всякий случай уточнила жалостливая Танька, но Оксана Тарасовна лишь отмахнулась.
— А сейчас у нас есть шанс! Единственный шанс! — страстно вскричала она.
— Все правильно насчет мира, только чем нам Айт помешает? — поглядывая то на мрачного змея, то на еще более мрачную Ирку, вступилась Танька.
— Та вона ж зараз дивчина, а должна стать дивкою! Яки ж от прямо сейчас можуть буты хлопцы — хочь воны люды, хочь змеи, хочь крокодилы? — возмутилась Стелла.
— Я — не крокодил, — с достоинством сообщил Айт. — И уж тем более не человек.
— Как в свойственной ей косноязычной манере, вызванной ее крайней необразованностью, пыталась пояснить моя престарелая коллега…
— Ще раз меня престарелой назовешь, я всем скажу, скильки тебе лет выполнилось! По правде, а не по паспорту!
— Чтобы добиться успеха… — Оксана Тарасовна снова сорвалась с хладнокровного лекторского тона, и голос ее задрожал. — Чтобы у нас все получилась! Все, понимаете, все обряды и условия должны быть выдержаны идеально! До первых русалий Ирка — девочка, и только после них станет девушкой! — закончила Оксана Тарасовна. — Значит, до окончания всех обрядов — до самого Иркиного дня рождения — рядом с ней не должно быть никаких мальчиков!
Вертевшая в руках ложечку Ирка медленно и аккуратно, даже не звякнув, положила ее на край чайного блюдца.
— Но… но они же раньше… — Танька посмотрела на молчащего Айта, на отвернувшуюся Ирку, а потом с отчаянным выражением лица — дескать, побьют, ну и ладно! — выпалила: — Но они же раньше уже встречались! И даже целовались, вот! — и торопливо залопотала: — Я не подглядывала, честное слово! Просто у тебя потом, Ирка, было такое выражение лица, какое бывает, когда целуешься… ой… то есть… я, конечно, не знаю… ну, в общем… — Танька мучительно, до слез покраснела, кинула невольный взгляд на Богдана и тут же отвернулась. Богдан на нее не смотрел. Просто был красный, как хорошо проваренный рак.
— Милочка, мните себя ведьмой, а сами ничего не знаете… — презрительно обронила Оксана Тарасовна.
— Не, ты дывы на нее, все у нее необразованные, нихто ничого не знает, она одна умная-разумная! А сама не змогла Яринку ни танцевать толком навчиты, ни про хлопцев объяснить! — буркнула Стелла.
— Это же чаклунство! Ма-ги-я! — как всегда пропуская высказывания Стеллы мимо ушей, снисходительно бросила Оксана Тарасовна. — Не имеет значения, что было раньше, не имеет значения, что будет после, — главное, что будет во время самого обряда! Сейчас, вот конкретно сейчас — ваше присутствие неуместно, господин змей!