День рождения

Сабо Магда

XIII. Тетушка Гагара. Работа в „Резеде”

Ютка ушла, отзвучали ее проворные шаги, а Боришка сидела на табуретке и слушала, как стучат часы. «Так тебе, так, так тебе, так», — выговаривали часы с каким-то упрямством, холодным, жестким голосом. Бори никогда прежде не прислушивалась, какой у часов голос; о своих-то, ручных, вспоминала только, когда забывала завести и замечала, что очень уж медленно тянется время до звонка. «Так, так, так тебе», — приговаривал будильник, и Боришка поняла, почему она слышит его голос сейчас, а раньше не замечала: просто раньше она никогда так подолгу не была наедине с собой.

А ведь сколько

раз она мечтала о своей собственной комнате, куда можно было уйти и предаться грезам, мечтаниям, чтобы никто-никто не мешал. И вот теперь у нее в распоряжении вся квартира, у нее одной. Хочешь — включай радио, хочешь распахни все двери, лежи на диване в одежде. Есть и время помечтать. Да только пришло все это не так, как она думала, как хотела бы.

Полные волнений и неожиданных чудес каникулы, прихода которых она ждала с таким нетерпением, вдруг обернулись в недели тяжелого труда. О помощи девочек из звена не могло быть и речи. Ютка правильно сказала: сама же ты никогда никого не выручала, хотя те часто нуждались в помощи.

«Что ж, — думала Бори, — пообещаю отцу быть старательной, постараюсь сама управляться со всеми мамиными делами, пусть чуточку хуже… В самые трудные дни, на праздники, Цила выручит. А в общем, могу же я работать, руки — ноги есть».

Боришка взяла лист бумаги, переписала все, что нужно сделать. Пошла к тетушке Года позвонить по телефону. Года жила, как и Боришка, на первом этаже, только в другом крыле дома. Набрала номер и очень долго ждала, пока на троллейбусной станции разыщут водителя Кароя Иллеша. Но тетушка Года настояла, чтобы Боришка терпеливо сидела у телефона. При чем тут три минуты? Если дело важное, можно и дольше трех минут занимать линию.

Карой Иллеш, узнав, что его просят к телефону, удивился: в больницу он утром звонил сам, дочка не имела привычки вызывать его.

— Папа, — услышал он долетевший издалека голос, звучавший почему-то совсем не по-детски, — Ютка не берется нам помогать. Так я тебе вот что хочу сказать: я сама со всем управлюсь.

— Вот оно что! — отозвался отец. Голос у него был усталый, недовольный.

— Я буду очень стараться, папа, честное слово! Изо всех сил. Ты останешься доволен мною.

Отец молчал.

— Ведь это же всего полдня, пока ты сам домой не вернешься. Конечно, может, не все будет получаться, но ведь другого выхода нет.

— Совсем от рук отобьешься, — с сомнением в голосе сказал отец.

Тетушка Года видела только, как вспыхнуло Боришкино лицо.

— Нет! Вот увидишь! Все будет как при маме. Обещаю. Слышишь, папа? Обещаю!

— Ладно, — неохотно согласился отец. — Попробуй. Ну, а если не получится у тебя, что-нибудь еще придумаем. Самое главное: пока меня нет, чтобы ты из дому ни на шаг! Так распланируй время на магазины, на все, чтобы всегда кто-нибудь дома был. Ну ладно, я поехал. Приду — поговорим.

Он положил трубку. Тетушка Года, поколебавшись с мгновение, сказала:

— Берись спокойно, Боришка. Сегодня Чисарка как раз об этом хочет говорить на собрании: чтобы после праздников все жильцы сами убирали свою лестничную клетку, мусор сами выносили, не слишком часто поздно ночью возвращались из кино и театров. Словом, перейдем на самообслуживание, постараемся вас зря не дергать. Даже госпожа Ауэр сказала, что она заранее согласна со всеми решениями собрания. Неужели ты думаешь, что мы оставим вас теперь без всякой помощи? А уж у себя дома с хозяйством ты и сама, наверное, справишься?..

Бори с удивлением посмотрела на тетушку Года, словно впервые в жизни видела ее — тощую, с выступающей

вперед крупной челюстью и маленькими бесцветными глазками. «Почему я так мало знаю людей вокруг себя? Меньше, чем Ютка и даже Рудольф! Но если Ютке так все хорошо известно, почему же она не хочет помочь мне? Как вот, например, тетушка Года или управдомша Чисар, как весь дом, за исключением Ютки… До чего же все запутано!»

Боришка пробормотала что-то вроде благодарности и помчалась домой взглянуть в свой список дел. Выходит, все гораздо проще. В основном свои, домашние заботы лягут на ее плечи: убирать квартиру, готовить обед, топить печь, носить дрова, покупать продукты. Мыть лестницу и мести улицу — штука не сложная. Труднее всего сторожить в доме. Ну, и всякие там непредвиденные дела. Как бы жильцы ни старались не беспокоить их, инструментов-то у них никаких, скажем, той же прочищалки для раковины. Засорится, к примеру, сток у Диллей, кому, как не ей самой, идти приводить и порядок? А сумеет ли она? Раньше ей в голову никогда не приходило посмотреть, как это отец делает.

Со всякой деловой писаниной она, конечно, справится: у нее по письму всегда пятерки были. Обеды готовить она будет из полуфабрикатов — так легче: на целлофановых пакетиках с супами всегда инструкция напечатана. Иногда можно и холодный ужин сделать. Хорошо, если бы ни разу за это время не было аварий. Иначе придется вызывать слесарей. Обычно им мама сама звонит… Нужно будет спросить у отца, как часто положено мыть лестницу. Снег убирать она уже умеет. Вот только как быть с соревнованием на поддержание чистоты в доме. Нет, о первом месте, о премии и думать нечего. Сколько же, оказывается, дел у матери! Вспомнились Боришке ее же жалобы Сильвии: «У меня мать примитивная женщина. Никогда не знает, какие новые фильмы идут в кино, где какой режиссер живет, книг почти не читает, в театр раза два в год сходит, и то, если тетушка Года согласится посторожить за нее в подъезде. В дома отдыха мать не ездит: без отца не хочет, а обоим сразу нельзя дом без присмотра оставить. Иногда даже по неделе и в газету не заглядывает. Ужас!»

«Интересно, найдется ли теперь у меня самой время читать романы, когда я буду замещать мать? Будет ли мне хватать времени на маникюр, на каток, на прогулки, на рассматривание фотографий на стендах перед кино?» И вдруг она поняла: мать не читает книг и не ходит в кино не потому, что не хочет, — ей просто некогда!

Бори принялась за работу: выгребла золу из топки, разожгла огонь. И тут она вдруг вспомнила о праздниках: рождество, Новый год! Как же она могла забыть о них? Выходит, Сильвия украла у нее не только деньги, но и сами праздники. Ей теперь даже подарки не на что купить!

Когда пришла тетя Гагара, Боришка была вся в слезах.

…Перед Боришкой стояла тетушка Гагара с термосом в руках.

Услышав звонок, девочка подумала, что это приехала Цила с мужем, открыла — и на пороге тетушка Гагара, в бекеше внакидку, с термосом в руках. Проковыляв на кухню, Гагара взяла с полки чашку и, налив в нее кофе из термоса, сказала:

— Вот выпей. Чует мое сердце, что ты сегодня даже и не завтракала.

Завтракала. Рано-рано утром. Больше половины кофе выплеснула в раковину, едва отец за порог. Какой там завтрак, когда все мысли были о маме?! Интересно, как это Гагара угадала, что она голодная? Тетушка Гагара опустилась на табуретку.