День Венеры
Шрифт:
______________
* Линчей - Рысьеглазые, то есть обладающие особой зоркостью.
Время от времени Федерико выходит на террасу и смотрит в сад, где в плетеном кресле отдыхает ученый. Маркиз не перестает удивляться странному смешению возрастов в одном человеке. У Галилея младенческая голова с огромным лбом и неразвитым подбородком. Торчащие во все стороны вихры и дерзкая улыбка придают скуластому лицу драчливо-мальчишеское выражение. Зоркие юношеские глаза (надо бы и Галилея привлечь в Академию Линчеев!) прячутся под изогнутыми, изобличающими крутой мужской нрав бровями. Ухоженная прямоугольная бородка и густые усы, подстриженные над верхней губой, напоминают о днях, когда Галилео
Зрительная труба Галилея поистине рукотворное чудо. Отдаленные предметы приближает до расстояния вытянутой руки. И все четко, ясно как на ладони. Куда как далеко до нее грубым поделкам, которыми торгуют в Гааге, Париже и Венеции. Однако наречен инструмент неудачно - "новые очки", "очковая трубка", "оккиале"*. Хорошо бы придумать что-то поблагозвучнее...
______________
* Оккиале - очковая линза (итал.).
За аркой дачи послышался стук копыт, приглушенный плодородной почвой холма. Вот и гости собираются! Маркиз поспешно сбежал по пологим ступеням, негромко окликнул:
– Ваша милость! Соблаговолите подняться на террасу - с минуты на минуту прибудет кардинал.
Галилей открыл глаза и кивнул. Поскреб ногтем большую коричневую родинку у левого глаза. Медленно поднялся и, перемогая боль в суставах, пошел за молодым хозяином. Лежа в кресле, он решил, что не утаит ни единой тонкости в устройстве оккиале. Пусть гости все потрогают, заглянут в линзы. Пусть убедятся, что в инструменте нет ничего бесовского. А уж потом он покажет ночное небо, лишь бы ненароком не набежали облака.
Пешком, верхом и на конных носилках - в зависимости от достатка начали сходиться и съезжаться гости. Маркиз Федерико и Галилей встречали их на террасе, раскланивались, обменивались любезностями. Маркиз вполголоса называл имена, которые так или иначе были известны urbi et orbi*.
______________
* Городу (Риму) и миру - крылатое латинское выражение.
Вот Юлий Цезарь Лагалла, профессор Римского университета, признанный вождь перипатетиков*. Набит цитатами из Аристотеля и Библии, своих суждений не имеет. Вот профессора Мальконтий и Кремонини, тоже перипатетики. Убеждены, что ученый должен наблюдать, но ни в коем случае не делать выводов. Для них первопричиной всего является промысел божий. Вот тосканский посол Никколини, обросший жиром, как боров. Этому надо поклониться ниже и улыбнуться любезнее. Он доносит герцогу о всех поступках и словах Галилея. Еще какие-то философы, богословы, математики, которые под звонкими титулами прячут научное убожество и творческую немощь. Именно эту многоголовую косную тушу надо пронзить длинной трубой оккиале. Только бы не увлечься и не наговорить вещей, которые можно истолковать как богопротивные и еретические. В памяти всплыли слова Томмазо Кампанеллы. В сырой одиночке философ тревожился о судьбе Галилея, восхищался "Звездным вестником". Советовал чаще ссылаться на отцов церкви, уверять, что все небесные открытия опираются
______________
* Перипатетики - последователи учения Аристотеля.
А-а-а, вот и отец Клавий. Потертая сутана и четырехугольная шапочка. Круглое лицо расплылось в улыбке, лоснится от пота. Малоподвижность ученого-монаха компенсируется ястребиной стремительностью мысли. Галилей обменивается с ним письмами, сообщает о всех открытиях. Вместе с монахом пришли два ученика, математики Римской Коллегии. Результаты их наблюдений за Медицейскими звездами* совпадают с данными Галилея.
______________
* Так Галилей назвал открытые им четыре спутника Юпитера - в честь великого герцога Козимо II Медичи и трех его братьев.
Гости вдруг оживились, осторожно и настойчиво начали продвигаться ближе к центру. На террасу взошел кардинал Маттео Барберини*, покровитель Академии Линчеев. Небрежным взмахом руки благословив наклоненные головы, сразу направился к Галилею. Несколько дней назад кардинал довольно тепло принял ученого, поскольку тот был снабжен рекомендательным письмом от великого герцога.
______________
* Будущий папа Урбан VIII, гонитель Галилея.
– Наслышаны о вашей оккиале.
– Голос кардинала нарочито тих, едва ли не шепот. Он не вяжется с мощной фигурой и резкими чертами лица.
– Одни говорят, что труба чудесно приближает предметы, другие утверждают, что в нее видны вещи, коих в действительности нет. Удовлетворите наше любопытство.
Галилей раскрыл футляр, извлек оккиале. Из верхнего и нижнего концов вытянул короткие свинцовые трубки, в которых стеклянно поблескивали линзы. Пустил по рукам.
– Оккиале есть совокупность только этих частей, - сказал он глуховатым баском.
– Осторожнее, синьоры, не коснитесь пальцами стекол, на них останутся пятна... Никаких тайных механизмов, как видите, нет.
– Разрешите?
– Лагалла поднес длинную картонную трубу к глазам. Действительно... В таком случае чем же ваша оккиале лучше "новых очков" Липперсгея*?
______________
* Иоганн Липперсгей - очковый мастер из Миддльбурга, изобретатель зрительной трубы.
– Очковый мастер не знает законов сочетания стекол.
– Интересно проследить за ходом вашей мысли...
– Я рассуждал так. Форма стекла может быть выпуклой, вогнутой, либо ограниченной параллельными плоскостями. Плоское стекло не изменяет видимых предметов, вогнутое уменьшает, а выпуклое увеличивает, но представляет их мутными, искаженными. Следовательно, одного стекла недостаточно. Перейдя к двум стеклам, я сразу отбросил плоское, как не дающее эффекта. Оставалось испытать, что получится из сочетания выпуклого стекла с вогнутым.
– Ваши мысли совпадают с рассуждениями Джамбатисты делла Порты, вставил Лагалла.
– В сочинениях неаполитанца...
– Не имел времени читать их, - сухо сказал Галилей.
– И трубу Липперсгея не видел. В постройке оккиале мне не принесло пользы знание конечного результата.
– Он помолчал и добавил более мягко: - Разве делла Порта или очковый мастер создали совершенный инструмент?
– На сколько приближает предметы ваша оккиале?
– спросил маркиз Федерико, вставая между Лагаллой и Галилеем.
– Первый инструмент имел трехкратное увеличение. В конце августа 1609 года на колокольне собора святого Марка я учил знатных венецианцев пользоваться восьмикратной трубой. В январе прошлого года при помощи вот этой оккиале с тридцатикратным увеличением я открыл Медицейские звезды.