Денежный семестр
Шрифт:
— Подожди, — прервала я, — говори понятнее. Какие у меня планы? К чему вы приступаете? Запутал ты меня совсем.
— Ну да, — согласился Андрей, — правда. Ты же не знаешь, с чего именно я решил начать. Вообще-то записывали мы за тобой все, на будущее, но мне особенно обучение приглянулось. У нас все уже оформлено. Организация «Легкое знание» называется. Нравится?
— Вы что… математике собираетесь учить? — неуверенно осведомилась я. Наверное, кто-то из нас сошел с ума! И боюсь, что не он.
— Зачем математике? Любому предмету. Кому что нужно. Два отделения будет — заочное и
— А что значит «удостоверения установленного образца»? — зачем-то спросила я.
— Ну, установил я сам образец, по нему удостоверения и выпишем.
Я смотрела на Андрея, словно на невиданное чудо. Надо же! Из моего бреда сделать реальный бизнес, причем наверняка приносящий доход… фантастика!
— Так вы что, звонили с благородной целью поделиться со мной прибылью?
— Ну да, — оживился мой собеседник. — Ты обо мне плохо не думай. Ты дальше слушай! Ну, поручил я одному парню завязать с тобой контакт. Позвонил он тебе. Я у него отчета требую, а он мычит да мнется. Я, говорит, так и не понял, согласна она или нет, и на контакт с ней не пойду. Боюсь, говорит, ее, а почему, сам не знаю. Стоит, мол, ей слово сказать, как я весь цепенею. Ну, удивился я, конечно, заставил-таки его в театр за тобою двинуть, а ты к нему почему-то не подошла. Я другому поручил позвонить — то же самое. Тоже договориться ни о чем не может, потому что цепенеет. Все цепенеют!
— И где ты таких набрал? — не выдержала я. — А еще мафией называетесь!..
— Я тоже удивился. И ребята вроде не трусливые, нормальные ребята. Надо, думаю, самому проверить… Вот и приехал сюда лично. А тут — ты. Приятная встреча.
— И как? — полюбопытствовала я. — Цепенеешь?
Андрей вздохнул:
— Ты парней не суди, молодые они еще. Честно говоря… Знаешь, я ведь недавно твой институт закончил. Ну, где ты работаешь. Вечерний факультет.
— А откуда ты знаешь, где я работаю? И зачем тебе институт? С твоим-то бизнесом?
— Институт — на всякий случай. По-всякому жизнь может повернуться, диплом не помешает. А про твою биографию специально разузнал, чтобы слабое место твое найти. Да я не о том! У нас в институте тоже математичка была. С виду — обычный человек, а посмотрит — дрожь в ногах. Будто насквозь видит! Ребята-то мои институтов не кончали, но в школе все эту математику проходили. Вот они и чувствуют…
Я скептически пожала плечами:
— Значит, надо так понимать, от меня исходит математико-педагогическое биополе, действующее на подсознание окружающих?
— Стой! — Андрей вытащил записную книжку. — Ну-ка повтори. Это мы пустим
Я вылупила глаза:
— За что?
— Пока — только за идею про обучение. А когда реализуем следующие идеи, заплатим и за них.
— Андрей, — робко призналась я, — так ведь это же… это шарлатанство.
— Ну какая разница. Все так делают. Ты вкладываешь мозги, мы — бабки и труд. А люди знают, за что денежки платят. Не боись, у нас все чисто. Комар носу не подточит!
Я задумалась. Получу деньги… много денег… и буду ходить в театр уже не на третий ярус, а в бенуар. Тем более, доставать билеты на третий ярус сейчас стало сложно. А впереди международный фестиваль балета, там цены зашкаливают, и деньги, ох как нужны!
Правда, есть другая сторона медали. Совесть называется. Говорят, люди с нечистой совестью плохо спят. Наверное, это ужасно? Я, правда, ни разу не пробовала — и не собираюсь.
— Нет, Андрей, — вздохнула я, — я за такое деньги брать не могу. Мне стыдно.
— Вот и математичка наша такая была, — кивнул Андрей. — Я ей за зачет хорошие бабки предлагал, а она — кремень. Пришлось формулы учить. Ладно, с этим я еще подумаю. Может, как-нибудь договоримся. А пока давай мы тебе дверь бронированную вставим. Просто так. По старой дружбе.
Я хмыкнула.
— Не уверена, что мне понравится жить в сейфе. Пусть будет как есть. По-моему, уже звенит третий звонок. Я побежала. Ну, удачи тебе!
И я рванула к себе на последний ярус.
— Что это за тип? — мрачно спросил поджидавший меня Леша.
— Главный инопланетянин. Представь себе, мы с ним учились в одной школе. Так что больше ко мне приставать не станут. Можешь быть спокоен.
И я коротко обрисовала ситуацию. По мере рассказа Леша все расцветал и расцветал, а когда я дошла до цепенеющих бандитов, заулыбался так, что я решила прервать сама себя:
— Ты чего так улыбаешься? Бред какой-то, да?
— Значит, не я один, — не слушая меня, удовлетворенно кивнул Леша. — Значит, даже мафия! А я-то удивлялся…
— Чему ты удивлялся?
— Нет, это я так… Продолжай!
Едва я завершила свою потрясающую повесть, в зале погас свет. Боже, они сегодня начинают «Лебедем»! Знала бы, так пришла б ко второму акту. Не подумайте, что речь идет о фокинском «Умирающем лебеде». Сегодня вечер современных одноактных балетов, один из которых — «Шинель» — нравился мне необычайно, второй — «Мещанин во дворянстве» — был хорош любимыми исполнителями, а третий — «В сторону лебедя» — ничто не в силах мне было скрасить. Там действие происходит, естественно, в темноте, но даже не на черном фоне, а на фоне огромного штрих-кода, от которого мельтешит в глазах. На ногах у исполнителей бирки с ценой. Исполнители нервно дергаются, наводя на печальные мысли о запрете торговли курятиной по причине птичьего гриппа. Маша умная — она на подобные спектакли специально приносит брошку из авантюрина, в которой очень красиво отражаются театральные прожектора, и смотрит не на сцену, а на брошку. А что делать мне? Попробую отвлечься и о чем-нибудь подумать.