Деньги или любовь. Жертвы половой войны

Танцоров Игорь Львович

Мужская любовь (моногамия)

Но самка и тут не остановилась. Теперь ревность разрушала полигамию изнутри — самка не хотела делить самца с соперницами, чем постоянно расстраивала Создателя. Она всё время плела интриги, провоцировала междоусобицы и устраивала брачную неразбериху, что ослабляло общину перед лицом врага. Но была и более серьёзная причина для перемен. Воспитание мужского потомства — вождей и воинов — требовало участия не только самок, но и самцов. Так к матери добавился отец, а полигамия плавно перетекла в следующую брачную фазу — моногамию. Она была оптимальна для самок и справедлива для самцов. Впрочем, к этому времени самки и самцы стали уже чем-то напоминать людей.

Как и с предыдущими фазами, с моногамией возникла новая проблема выбора — теперь для мужчины — и к женской любви добавилась мужская. Однако взаимная любовь, как единственная скрепляющая сила семьи, была недостаточно прочна. Ещё не сдавались пережитки прошлого — грубая сила и стремление заиметь побольше женщин со стороны мужчины, и в меньшей степени ветреность,

стремление поиметь что-то «слева» (или ресурсы, или лучшие гены) у женщин. На помощь пришли мораль и законы, которые помогали регулировать брачные союзы. Поскольку мужчинам ради моногамии пришлось поступиться большим, чем женщинам, общество смотрело на их действия сквозь пальцы. Это казалось разумным компромиссом, потому что стремление поиметь больше самок — физиологическое, а стремление поиметь больше ресурсов — экономическое. С моногамией усилилась роль мужчины. Если до этого момента женщина была единственной ценностью, то теперь индивидуальная роль мужчины в выживании потомства стала не менее важной. Правда, ценность эта была социальная, а не биологическая.

??? (эмансипация)

Укрепление государства, повышение благосостояния, расширение гражданских свобод и потребность в рабочей силе привело к наделению женщины всеми мужскими правами и экономическими возможностями. Мораль и брачные законы упразднены — каждый может жить так, как хочет. Освобождение женщины от уз брака и предоставление ей полной свободы в выборе своей судьбы под защитой государственной власти привели к тому, что любовь, не успев толком родиться, скончалась, и её место заняли другие социальные механизмы. Впрочем, ни один из них не нацелен на полноценное воспитание детей, которое требует длительного участия обоих родителей, а то и бабушек с дедушками, что начисто отсекает свободные браки как возможную альтернативу. Собственно, с нынешним разгулом эмансипации неясно, как будет происходить воспитание, размножение и вообще выживание. Ясно только, что ни любовь, ни брак, ни семья в том виде, в каком они сейчас оказались, никому особо и не нужны, даже Создателю. О женщинах и детях заботится государство, отцы вымирают как класс, роль мужчины в семье непонятна, а романтическая любовь соответственно расщепилась на любовь к родной коммунистической партии и тем, что называется «заниматься любовью», очевидно за неимением более подходящего термина. Поэтому и история любви получилась такая короткая.

Ещё раз про любовь

Прежде чем переходить к деньгам, ещё раз уточним, что же представляет (или представляла? или была задумана представлять?) собой любовь.

И с точки зрения критерия выбора, и с точки зрения цели выбора, любовь мужчины и женщины была разная, как и сами полы, и основывалась на разных качествах. Любовь мужчины всегда основывалась на красоте женщины, попутно породив эстетику и искусство, и выражалась прежде всего в стремлении покорить женщину, подчинить, сделать частью своей жизни. Но с женщиной всё было гораздо сложнее. В её любви слились и пассивность, и желание собственного выбора, и подчинение силе, гарантирующей безопасность, и стремление к интеллекту и трудолюбию, как синониму заботы и ресурсов. Женская любовь прежде всего выражалась в желании покориться, отдать себя, стать частью жизни мужчины. Только самые тупые самки продолжали предпочитать разовый обмен, вызывая неприязнь и насмешки. Когда примитивная иерархия силы самцов сменилась на сложную систему социальных лестниц и личных качеств, разобраться в ней женщине стало необычайно сложно. Появилась мужская «красота» как сплав самых разных физических, психических и социальных качеств и любовь, основанная на такой «красоте». Поскольку женская любовь появилась раньше мужской, можно предположить, что она сильнее и глубже. Учёные люди полагают, что любовь порождается оптимальным совпадением разнообразных критериев — генных, психических, физиологических, философских, культурных и личностных, а также врождённых и приобретённых архетипов и идеалов, и конечно, с добавкой немалой дозы просто случайных факторов. Смысл такой сложности — гарантировать в совокупности наилучшую выживаемость всего общества и поменьше бессмысленных склок между его членами из-за «самых-самых». Достаточно заметить, что любовь очень разборчива и многогранна и порождает совершенно удивительные сочетания. Любовь есть стимул к продолжению рода; отточенный эволюцией, хотя, возможно, и не до конца, механизм отбора; и, разумеется, магический, не поддающийся рациональному анализу Главный Закон Природы.

Мужская и женская любовь не только разная, они и не взаимодополняющие. Если бы это было иначе, из них можно было бы сложить нечто законченное целое — некий круг жизни, достигнуть предела, совершенства. Но предел — это остановка, а жизнь требует продолжения. И поэтому мужская и женская любовь не дополняют друг друга, а создают стимул, спираль, сжатую пружину, которая наполнена потенциальной энергией развития и движения. Вклады мужчины и женщины на алтарь любви, может, и равноценные, но совершенно разные. Мужчина служит своего рода опорой, становясь на которую, пуская в которую корни, женщина растёт и расцветает детьми. Она как бы зерно жизни, а мужчина — почва, хотя со стороны может показаться, что всё наоборот. Но со стороны такое кажется, если смотреть только на биологический феномен любви и не видеть главного — социального феномена, который в моногамном браке также важен.

Для женщины мужская любовь — это почти чудо. В самом деле, обрушившееся с неба, ничем необъяснимое желание мужчины заботиться о ней, опекать, содержать,

потакать прихотям, носить на руках, холить, лелеять и вообще молиться как на икону, при этом ничего не требуя взамен — разве это не чудо? Для мужчины таких чудес природой не предусмотрено. Женская любовь означает для него нечто совершенно другое, часто совершенно противоположное. Если мужчина даёт женщине своей любовью всё, что ей надо для счастья (пожалуй, только кроме денег, если их у него нет), то женщина не даёт мужчине ничего, кроме детей и семейного уюта — то есть того, что нужно в первую очередь ей самой. В женской любви к мужчине нет самопожертвования (если не считать её самую главную жертву — собственное тело), понимания, духовного родства. Всё это она приберегла для детей. Мужское стремление к самореализации и успеху ей внутренне чуждо и интересно только с точки зрения материальной выгоды и, возможно, самолюбия. Женщина жаждет только «принадлежать», быть необходимой, как кислород. И, как кислород, свободно парить по жизни, не вникая в то, а зачем, собственно, он нужен. Зато взамен она требует от мужчины всё, включая деньги. А если их нет — она заставит мужчину их добыть. И женская любовь, признание женщиной его мужских качеств, служит для мужчины стимулом и наградой — знаком его способности реализоваться в обществе, служить опорой семье и детям.

Способность внушить такую любовь для женщины важнее, чем любить самой — слишком велика разница. Поэтому женщина делает всё возможное и невозможное, чтобы добиться нужного результата. Как кудесница, творящая чудеса, женщина стремиться околдовать мужчину, очаровать его и затмить его разум. Окутывая себя тайной, она опутывает жертву магией волшебства, неизвестного ей самой. Мужчина, со своей стороны, очень примитивен в приёмах покорения женщины — он материален и приземлён. Его задача — сложить к ногам женщины все свои достижения, убедить в способности добыть всё, что ей нужно. Он не способен на чудо. Чудо нужно ему самому. Но творить чудеса — нелёгкий труд, полный риска и жестокой конкуренции со стороны других волшебниц. Возможно, эмансипация — вполне практичный способ для эволюции уйти в мир разума, расчёта и простой материальной логики, не требующей зыбких оккультных оснований?

Но несмотря на все отличия, любовь мужчины и женщины похожа в главном — она притягивает к противоположному полу. Это фундаментальное свойство человека, высшая степень полового (не в смысле сексуального, а в смысле… полового) влечения, в той или иной мере присущего всем двуполым живым существам, и в этом смысле можно считать, что это движитель биологического эволюционного процесса. Любовь — это сила, преодолевающая разделение на мужчину и женщину, формирующая четвероногое «существо», гораздо лучше приспособленное к жизни, чем его двуногие половинки. В любви присутствует два разнонаправленных и в то же время согласованных начала — стремление отдать себя и стремление присвоить объект любви. Когда любовь взаимна, эти начала сливаются, порождая прочный биологический сплав, если нет, любящая половина стремится компенсировать обоими этими началами недостающее. Потребность помочь, поддержать, развить, добиться совместного успеха вознаграждается счастьем самоотдачи, самореализации, обретения смысла собственного существования. Желание привязать к себе, завладеть объектом любви, сделать его своей собственностью удовлетворяет потребность в спокойствии и уверенности в будущем.

Способна ли любовь указать правильный выбор? Возможно, да, поскольку это единственный природный механизм. Возможно, нет, поскольку в дело вмешиваются деньги. Способна ли любовь связывать людей навсегда? Возможно, да, и примеры такие есть. Возможно, нет, потому что в дело опять вмешиваются деньги.

Краткая история денег

Точка происхождения денег как мерила всякого общественно-полезного труда или потребительской стоимости товара надёжно затерялась в анналах истории. Вполне возможно, деньги появились даже раньше этого самого полезного труда, поскольку бесполезный, или полезный, но не оплаченный, труд всегда был, а деньги не всегда были эквивалентом именно его. Даже и сейчас не являются. То же самое можно сказать и о товарах. Продаётся и покупается всё что угодно, включая душу, совесть и даже саму жизнь, какой уж тут товар. Истоки денег глубже. На самом деле деньги — это мерило всякой собственности, всякого изменения собственности, всякого намёка на изменение собственности.

Появление собственности (самки)

И появилась собственность, как мы знаем по последним данным, почти одновременно с самими полами. Слабый пол, собственно, и был первой собственностью. Экономическая наука учит нас далее, что деньги в качестве меры стоимости возникли только из необходимости обмена. Пока не было обмена, мера была ни к чему. Но это только на первый, научный взгляд. Если же опереться на нравственно-духовный, то можно заметить, что даже без обмена есть некая глубоко запрятанная в душу потребность в сравнении собственности. Та самая, которая заставляет покупать всё более престижные шмотки. Да и логика подсказывает — прежде чем обменять, надо сравнить. Так что потребность в сравнении куда первичней. И произрастает эта потребность из тех же самых былинных эпох, освящённых постоянным мордобоем. А как же иначе установить среди самцов надёжную, качественную иерархию? Не будешь же каждое утро начинать всё сначала? Поэтому первой мерой собственности и прообразом денег были самки. Именно их количество и было чином, рангом и ступенью в качественной иерархии самцов. И «считать» нужно было именно самцам, хотя и на глазок. Особенность этого этапа заключалась в том, что самки были одновременно и собственностью, и её мерой.