Деньги не главное, главное – деньги

Гришин Сергей Дмитриевич

Кстати, о яхтах. Был один российский олигарх, строительный магнат. Человек непростой судьбы. Пережил покушения на свою жизнь. Будучи уже пожилым продал активы, выручив за них где-то полмиллиарда долларов. И почти на всю эту «котлету» приобрел супер-яхту – 106-метровую Black Pearl. По всем оценкам экспертов и рейтингам, это было лучшее судно в мире в

своем классе на тот момент. Так вот, наш герой покатался на ней недолго. Почти сразу умер от коронавируса. С одной стороны, более блестящего завершения земного пути я, наверное, не встречал. С другой – а был ли он счастлив на своей «Черной жемчужине»? Точно? Ох, сомневаюсь!

Да, так уж сложилось, что символ богатства – это яхта или частный самолет. Как человек, у которого есть первое и который может себе позволить арендовать второе, скажу, что есть вещи и покруче. Хотя их не так много, чего уж там. Но есть. А для обладания ими не всегда нужно иметь на счетах много-много денег.

И потом, отношение к богатству радикально меняется на глобальном уровне. Время становления моей личности – жирные 2000-е – пришлось на эпоху необузданного демонстративного потребления, показной роскоши, «гламура». «У кого нет миллиарда, могут идти в жопу», – так говорил скандальный бизнесмен Сергей Полонский, построивший один из небоскребов «Москва-Сити». И хотя даже тогда это было чересчур, в целом его слова выражали мнение так называемой «элиты» и тех, кто стремился ею стать. Либо у тебя есть деньги, либо ты лох.

Постсоветские люди, наверное, должны были пройти этот этап – как следует наиграться во все эти дорогущие цацки. Пощеголять в «Гуччи» и «Луи Виттоне». Но, кажется, уже наигрались. Времена изменились.

Поведение всех нуворишей похоже на игры ребенка. Сначала кубики и машинки. Подрос – лего. Еще подрос – радиоуправляемая техника. Потом все это становится неважным. Появляются интересы более высокого уровня. И понты, соответственно, становятся сложнее.

Да, всем нравится быть крутыми, признаем это. Просто по мере развития личности

и роста благосостояния признаки этой крутизны меняются. Сначала человек покупает брендовые вещи. Потом дорогую тачку. Затем строит себе шикарный дом. А когда достигает потолка в демонстративном потреблении, его больше не торкают ни «Луи Виттон», ни «Мозератти», ни вилла на Лазурном берегу. И вот уже тот самый человек, который еще 10 лет назад пил «Моет» и ел устриц, приезжает в собственный офис в шортах и любуется в своем кабинете на грамоту от какой-нибудь благотворительной организации, которая свидетельствует о том, что он вложил миллион долларов в деятельность по спасению амурских тигров. Любит ли он всей душой амурских тигров? Вряд ли. Он по-прежнему просто хочет быть крутым. Но теперь спасение вымирающих животных для него гораздо круче любых брендов.

В этом смысле мы идем вслед за Западом. Несмотря на текущий конфликт, он по-прежнему остается хедлайнером для передовых русских. Мы стараемся соответствовать последним веяниям моды. А веяния таковы, что все дорогое и блестящее, лакшери, «тяжелый люкс» становится признаком дурного вкуса. Если только они не идут в комплекте с иронией.

Отчасти причины нелюбви к богатству чисто экономические – сегодня молодежь попросту немногое может себе позволить. Даже в странах Запада люди стали зарабатывать меньше, чем их родители или дедушки – бабушки, когда были в таком же возрасте.

ЛИБО У ТЕБЯ ЕСТЬ ДЕНЬГИ, ЛИБО ТЫ ЛОХ.

Отчасти эти причины – идеологические. На Западе все популярнее левые идеи. В моде так называемое ответственное потребление. Зеленые технологии. В новой системе координат самый роскошный «Майбах» уступает по крутости электрической «Тесле».

Конец ознакомительного фрагмента.