Деньги Ватикана. Тайная история церковных финансов

Берри Джейсон

Крис Шенк просто остолбенела, когда однажды ей позвонил викарный епископ Балтимора П. Френсис Мэрфи, который сообщил, что нашел епископов, заинтересованных в диалоге со сторонниками женского священства. В 1991 году, после десятилетия закрытого обсуждения темы, Конференция епископов заканчивала работу над пастырским посланием относительно женщин, но здесь Ратцингер потребовал более жестко осудить женское священство. «Впервые за всю историю существования Конференции, – пишет Дэвид Гибсон, – епископам пришлось отказаться от своего замысла вообще» [449] . 27 октября 1995 года, за три недели до выхода постановления Ратцингера, епископ Мэрфи произнес на ужине слова в защиту FutureChurch. «Жизненно важно, – заявил он, – чтобы мы, обладающие властью в церкви, больше слушали людей «снизу» – это важнее, чем спускать им наши директивы. Меня серьезно беспокоит то, что официальная учащая церковь об этом забыла» [450] .

449

David Gibson, The Rule of Benedict: Pope Benedict XVI and His Battle with the Modern World (San Francisco, 2006), p. 214.

450

Jerry Filteau, “Bishop Calls Bishop-People Dialogue Key to Church’s Future”, Catholic News Service, October 31, 1995.

И

вот Френсис Мэрфи позвонил и тихо спросил сестру Кристину Шенк: «Как у вас дела?»

– Я злюсь и грущу, – ответила она.

– Я тоже, – сказал епископ со вздохом.

Позже, когда в возрасте 66 лет Мэрфи скончался от рака, она плакала – среди прочего из-за того, что потеряла столь верного союзника среди иерархов.

Финансисты церкви

Чарли Фелисиано, когда с него сняли ответственность за дела совершивших преступления священников, отдалился от Пиллы, который работал в офисе рядом с общежитием Колледжа св. Иоанна за площадью, где стоял собор, в том месте, что ранее монахини использовали для учебных занятий. Колледж сносили, диоцезия сдала землю в аренду инвесторам, которые строили себе многоэтажное здание под офисы. Епископ, некогда сидевший за столом в доме Фелисиано, оказался далеко. Чарли Фелисиано вместе со своими секретарем и ассистентом работал в канцелярии диоцезии. У Пиллы был свой неофициальный круг советников, куда входили застройщик еврейского происхождения Сэм Миллер, пользующийся большим влиянием среди членов демократической партии, и Патрик Мак-Картен, деловой партнер фирмы Jones Day.

Казначей диоцезии Джо Смит попутно работал в компании Tee Sports, организовывавшей соревнования по гольфу и корпоративные вечеринки. Он также организовывал состязания по классическому гольфу, которые позволяли епископу Пилле собирать средства на стипендии в городских школах. Однажды секретарь отца Райта сообщил, что Джо Смит берет деньги за устройство соревнований. Брат Фелисиано был партнером в Baker Hostetler, одной из крупнейших юридических фирм в Кливленде. «Джо хотел, чтобы они купили у него место для рекламы за десять тысяч долларов, – сказал Фелисиано. – Я понимал, что он здесь получает свою долю, а потому проигнорировал его предложение».

В середине лета 1999 года юрист из фирмы Jones Day посетила маленький офис Фелисиано. «Вам нелегко живется, – сказала она. – У нас есть для вас предложение». Как понял Фелисиано, говоря о «нас», она имела в виду своего работодателя, которой заплатил женщине из фирмы немалые деньги за то, чтобы она предложила ему работу в церкви по помощи нелегальным иммигрантам в другой стране. Фелисиано отказался, иммиграционное законодательство не было его специальностью, кроме того, он почувствовал себя униженным. Ему не нравились тайные переговоры о том, куда пристроить педофилов, да и финансовые дела казались ему слишком подозрительными. «Смит продолжал говорить, что мы не можем повышать зарплаты, что нам надо экономить. Это казалось мне полной ерундой», сказал Фелисиано. Он посещал собрания в канцелярии, на которых все присутствующие, кроме него, отчитывались перед Смитом (начальником Фелисиано по-прежнему оставался Пилла). Отец Райт замирал при виде Смита. «Что я здесь делаю? – спрашивал себя Фелисиано. – Это какое-то заколдованное место».

«Чарли прекрасно справлялся со своей работой в восьмидесятых, – вспоминает Джо Смит. – Но в этой системе тебе следует усвоить, что ты всегда занимаешь второе место по сравнению с духовными лицами. Чарли любил привлекать к себе внимание. В этой среде нужно знать, когда можно говорить, а когда следует закрыть рот. Здесь не место гордости, только так можно здесь работать. Мне жаль Чарли. Он мне нравился. Пилла пожелал, чтобы его уволили. Райт на это не соглашался».

Фелисиано уже почти подыскал себе новую работу, и здесь 17 февраля 2000 года с ним случилась беда: у него неожиданно начались судороги, затем левая сторона его тела потеряла способность двигаться. Это был инсульт. Две женщины быстро доставили его в госпиталь. Никто из священников канцелярии, ни епископ Пилла не навещали его в течение тех нескольких недель, которые ушли у него на восстановление речи и движения. Ему должны были бы оплатить все дни, когда он не мог работать из-за болезни, но когда он оправился, он уже не числился на службе. Он устроил спор с Райтом о выходном пособии и ушел, так ни о чем и не договорившись.

Осенью Фелисиано устроился в юридическую фирму Gallagher Sharp, где он должен был оказывать помощь католическим школам. «Диоцезия разослала письмо, в котором косвенно говорилось следующее: если школа наймет кого-либо, не принадлежащего к совету юристов, у нее могут возникнуть проблемы со страховым покрытием», – писала газета Cleveland Free Times [451] . Так что эта возможность закрылась для Фелисиано. Он начал искать другую работу, а в это время серьезно заболел их сын, из-за чего запасы семьи истощились. В результате накопившихся долгов им пришлось расстаться со своим домом.

451

David Eden, “The Bishop’s Lawyer: A Question of Faith”, Cleveland Free Times, December 24, 2003.

В середине лета 2000 года Джо Смит взял на себя ответственность и за финансы, и за правовые вопросы. Отец Райт с удовольствием переключился на менее напряженную работу в ассоциации католических кладбищ и был рад, что ему не надо ходить в канцелярию. Смит, который в колледже исполнял роль куортербека

на футбольных состязаниях и теперь имел гандикап 5 по гольфу, был женат на племяннице священника, близкого к Пилле. Чарли Фелисиано мог понять, что Пилла очень высоко ценит самодовольного Джо Смита. «Джон Райт устал из-за того, что Пилла нередко звонил ему в два часа ночи, – объясняет Смит. – Таков был управленческий стиль Пиллы: он быстро реагировал на проблему. Он обаятелен. Когда он готовится к выступлению, у него все получается блестяще. Но он интроверт и все время обеспокоен своим имиджем. Он рассердился, когда в газете Plain Dealer появилась статья о десяти самых влиятельных людях Кливленда и он там не был самым первым. Меня не так беспокоили ночные звонки. Я трудоголик. Правда, у меня семья, и потому он звонил не слишком часто».

Разочарованный Фелисиано почувствовал, что правда была на его стороне, когда после публикаций Boston Globe в 2002 году скандал в СМИ коснулся и Кливленда. Газета Plain Dealer разоблачала циничные деяния диоцезии. Джеймс Мак-Карти и Дэвид Бриггс наконец в марте этого года назвали имя Гари Бертьема:

С Бертьема не спускали глаз, пока он служил в церкви Вознесения, и не нашли в его поведении ничего противозаконного – по словам викарного епископа Куинна, это было убедительным свидетельством того, что тот освободился от своего недуга.

Однако, как выяснилось, наблюдать за поведением Бертьема в приходе Вознесения было поручено отцу Аллену Брюнингу – против которого затем также были выдвинуты серьезные обвинения в том, что он на протяжении своей двадцатилетней службы в диоцезии растлевал детей начальных классов католической школы.

В прошлом году один бывший ученик школы подал иск, в котором обвинял Брюнинга и Бертьема в том, что в течение трех лет в 1980-х они вдвоем заигрывали с ним в душевой школы.

Теперь Бертьем работает в доме для престарелых Сентейкл в Уоренвилле, штат Иллинойс. Он не отвечал на наши звонки.

Брюнинг был вынужден тихо покинуть пост настоятеля Вознесения в конце 1984 года, после того как еще одна семья из прихода обвинила его в растлении детей в течение последних двадцати лет… Вскоре после этого Брюнинг получил назначение в другой приход около Кливленда.

В 1990 году Кливлендская диоцезия послала его на приход в Амарилло, штат Техас, но официальные представители диоцезии сказали, что тамошний епископ имел полную информацию обо всех обвинениях, выдвинутых против Брюнинга в прошлом [452] .

452

McCarty and Briggs, “Diocese Confronted Clergy Abuse.”

Репортер канала вещания WJW TV, Fox 8 Билл Шейл начал брать интервью у жертв и информированных источников в диоцезии. Шейл, изучавший право, подготовил длинный репортаж о Куинне, где использовалась и аудиозапись его выступления в 1990 году, когда епископ советовал канонистам отсылать дела на священников к нунцию в посольство Ватикана. Куинн не пожелал встречаться с Шейлом. Пилла, который случайно оказался в студии, чтобы произвести звукозапись, согласился дать репортеру интервью. В разговоре с напористым Шейлом епископ неуверенно говорил, что никогда не отсылал секретных дел в офис нунция и никогда не покрывал преступников. После передачи родители юноши, ставшего жертвой священника, которого затем перевели на новый приход в 1980-х, позвонили Шейлу. В очередном репортаже они обвиняли Пиллу во лжи [453] .

453

WJW TV, выпуск 10 новостей в 22 часа, интервью с семьей Коджер, 17 мая 2002.

В канцелярию диоцезии стали звонить жертвы священников. Джо Смиту приходилось рыться в личных делах клириков, связываться с психотерапевтами, отвечать на вопросы журналистов, ежемесячно выписывать чеки на шестизначные суммы для оплаты юридической помощи фирмы Jones Day, специалисты которой получали примерно по $300 в час [454] . «Пилла звонил мне домой в эти трудные времена скандалов, – рассказывает Смит, – и говорил, что хочет уйти на покой. Я его успокаивал». В итоге диоцезии пришлось вести переговоры о выплате компенсации жертвам с Джеффом Эндерсоном, юристом из Сент-Пола, который первым взялся за гражданские дела, связанные с сексуальными правонарушениями духовенства. Скандал изменил общественное мнение, и обвинитель округа Кайахога Уильям Д. Мэсон созвал большое жюри, чтобы оно провело расследование деятельности диоцезии. Днем Джо Смит готовил ящики с документами в ответ на требования Мэсона, а после полуночи отвечал на звонки растерянного Пиллы. Епископ собрал комиссию из мирян, чтобы решить вопрос о тактике обращения с жертвами священников. В Страстной четверг он совершал омовение ног Стеси Уайт, которую в детстве изнасиловал отбывавший в тот момент тюремное заключение Мартин Луис. Чарли Фелисиано плакал на встрече с другими жертвами Луиса. Теперь, когда Пилла отстранял от служения других священников, Фелисиано, к тому времени нашедший работу юриста, думал про себя: «Если бы Пилла в свое время прислушался к моему совету – совету штатного юриста с зарплатой $90 тысяч в год, – он мог бы избежать многих бед, обрушившихся на него сегодня».

454

Testimony of Stephen Sozio, U.S. District Court, Northern District of Ohio, Eastern Division, case no. 1:06-CR– 00394, U.S. v. Joseph Smith, et al., crossexamination by Philip Kushner, June 10, 2008. На перекрестном допросе свидетель Sozio заявил, что партнер Jones Day, работавший на диоцезию, претендовал на оплату труда в размере $650 в час, но затем стоимость работы была снижена до $250–$280, поскольку церковь представляет собой некоммерческую организацию.