Денис Котик и Замок Хитрецов
Шрифт:
В день второй мастер заготовил все необходимые вещества, чтобы воссоздать состав исходной ключевой воды с идеальной точностью. Как обычно в таких случаях в народе говорится: как две капли воды схожи.
Когда же у него все необходимое было под рукой – спасибо оппоненту, уж очень удобно было работать в лаборатории Микстурьева, всегда у него царит идеальный порядок! – Данила ночью аккуратно все перемешал в нужных пропорциях.
На третий день получившийся концентрат строптивый мастер развел в специально отмеренном объеме чистейшей
В результате к четвертому дню он получил воду, которая ничем не отличалась по составу от родниковой воды, данной ему доктором Микстурьевым.
Но пари Данила все-таки проиграл.
Выяснилось, что его вода была в точности такой же, как требовалось, кроме одной, но существенной особенности – она, увы, не лечила. В получившейся смеси не было целебных свойств, она не исцеляла хвори, не очищала организм от камней и песка, не улучшала кровообращение. Словом, не могла очень многое из того, на что была способна вроде бы обыкновенная вода из неприметного родничка, выбивавшегося из под корней сосны на дальнем краю острова Буян.
– Похоже, ты заранее был уверен в победе, – пробормотал сокрушенно Данила-мастер, когда выяснилось, что в споре с доктором он потерпел поражение.
– Уверен не был, но догадывался и предполагал, – улыбнулся в ответ Микстурьев. – Ты заранее был обречен на проигрыш, не стоило и спорить. Пытался я тебя, помнится, урезонить, да разве такого строптивца убедишь?
– В чем же отличие твоей и моей воды, никак не могу я в толк взять? – спросил мастер.
– Как раз в том, Данилушка, что не моя это вода совсем, и уж не твоя, тем более, – пояснил доктор. – Природная она. Потому что природой созданная.
Все ты правильно сделал: и разобрал по составу, и отмерил, и смешал в нужных пропорциях. Вот только отстояться она у тебя не успела.
– Как же так? – искренне удивился мастер. – Сколько ж надо?
– Может, месяцы, а, может, и годы, – пожал плечами Микстурьев. – Кто ж ее знает, эту воду, сколько она под землею течет и где, покуда на поверхность земли тонким родничком не пробьется?
Он улыбнулся и ласково погладил пузырек, в котором была контрольная вода, из самого родника взятая.
– А когда проходит она разные слои земли – камушки, глину, песок, травы всякие и землю разную, – прибавил он, – набирается вода у них волшебства. Это волшебство памятью земли зовется. И у камней своя память есть, и у песка, и у глины всякой. А набравшись памяти земли и всех пройденных ею слоев, течет вода дальше уже другая. Потому что происходят с такой родниковой водой волшебные изменения.
Начинает она лечить людей и зверей – не случайно же они издавна все нужные ключи да родники знают. И приходят, и ползут, и слетаются на родниковый водопой подлечиться. Это зверям и птицам инстинкт подсказывает. А людям – другие люди, что старше, умнее да сметливее.
– А память эту нельзя
– Разочарую тебя, – поспешил успокоить он горячего сердцем мастера. – Не родился еще на свете такой волшебник, которому такое было под силу. Не всякой магии подчиняется матушка-природа, поскольку создана она более могущественным творцом, нежели нынешние волшебники и чародеи.
– А наука? – бесхитростно спросил Данила. – Она же не стоит на месте! Неужели и она бессильна такое вот чистое лекарство создать? Чтобы лечило в одних местах, да только бы и не калечило в свою очередь – в других местах, как многие другие химические лекарства? Ты вон – светило медицинское! Нешто никогда не задумывался, не замышлял такое, и не пытался?
– Эх, Данилушка! – засмеялся доктор Микстурьев. – Да если бы мне такое под силу было, я бы уж давно Нобелевскую премию получил! По химии и медицине сразу. И такой бы лечебный корпус в Аптечкином посаде выстроил! По последнему слову магической техники!
Так сказал доктор Микстурьев, и не было при этом в его глазах и сердце ни печали, ни зависти, потому как нельзя завидовать творцу всего сущего. А лишь восхищаться его творениями можно и учиться постигать удивительные тайны и каверзные загадки, которыми по-прежнему небо, земля и воды полнятся.
Вот такая вода была и в некоторых колодцах в Лицее, которые ключи да родники подземные издавна питают. А колодец №7 не случайно был избран Емелей, поскольку в нем издавна жила его старинная приятельница и компаньонша – древняя как мир щука Шура.
Характера она была доброго, но вздорного и весьма своенравного. Поэтому Емеле пришлось загодя, еще со вчерашнего дня уговаривать компаньоншу помочь провести показательный урок – гости все-таки!
Емеля Севастьянович был хорошо известен в Лицее и пользовался заслуженной популярностью. Ведь именно он в свое время в речке Дунайке волшебную щуку Шуру поймал. А потом по ее велению и щучьему соизволению на печи ездил, царя маленько перевоспитал и еще много каких чудес устроил.
Нынче он в Травоведно-Зверознатном посаде детей разным премудростям обучал и специализировался на отделении рыбоведения.
А поскольку ученики в нем души не чаяли и без конца ему всякие вопросы задавали, не мог он ребятам ни в чем отказать.
Лицеисты постарше уже давно упрашивали Емелю вместе с Шурой провести показательный урок правильной волшебной рекламы. Потому как неправильная и не волшебная уже настолько всем надоела, что хоть телевизор дома не смотри!
Поначалу Емеля всячески отмалчивался да отнекивался, потому что реклама, мол, такое дело, что никакого касательства к кафедре рыбоведения не имеет.