Денис Котик и Замок Хитрецов
Шрифт:
– Поэтому все силы пока брошены на сбор самых ценных сортов, – продолжил мэтр Массажу. – Иначе на будущий год мы в Лицее попросту останемся без лекарств и учебных пособий, так-то!
И он промурлыкал какой-то легкомысленный, на слух очень французский мотивчик. Точно сейчас маэстро трав и кореньев не ответ держал на совете чародеев, а беззаботно вышагивал по благоухающему весеннему бульвару какого-нибудь Монмартра!
Берендей покачал головой, словно осуждающе. Но ведь с травяной природой
И он обратил взор на Емелю Севастьяновича.
Тот почесал в затылке. И сокрушенно развел руками.
– Все помогаем аптечникам! Почти весь Травоведно-Зверознатный мобилизовали... Даже собственный учебный план ради этого сократили. Богатый урожай трав нынче уродился, а волшебные медоносы, те вообще до сих пор стеной стоят. Набрались за лето силы небывалой. Жалко же пропадать такому великому добру! Еще бы недельку – и тогда с удовольствием, хоть все на север бы отправились. Весь Посад в полном составе!
– Да нет у меня для вас этой недели, – вздохнул Берендей Кузьмич. – Где ж ее взять-то? Гости из Лесного Норда уже сегодня пожалуют, глядишь, с минуты на минуту. А Шутилов посад мне тут целиком нужен – надо же кому-то гостей веселить и развлекать после занятий! Так что все мне яс-сно... – звучно припечатал он ладонь к столу.
Емеля Севастьянович от неожиданности даже вздрогнул. Данила-мастер покосился на чаровника, а месье Массажу вопросительно приподнял одну соболиную бровь, изящно изогнутую явно на модный парижский манер. Егорий же Ильич сразу нахмурился – не старый дурак еще, живо смекнул, к чему начальство клонит.
– Остаются твои следопытники, Ильич, – заключил Берендей Кузьмич. – Вот из них ты мне и представишь делегацию. Потому как шутилы шибко нынче заняты, представь мне несколько учителей и столько же лицеистов. С последними у тебя, полагаю, особых проблем не возникнет?
– Коли лучших учеников отбирать, то я тоже не согласен, – звучно пробасил Егорий Ильич. – К чему ж остатние посады обижать? Отберем из каждого по одному.
К примеру, за нашего Дениса Котика я ручаюсь.
Данила, думаю, уступит на недельку своего Максима – голова у того неплохо варит, и в технике дотошный. Обсмотрит весь замок Норда, скумекает всю ихнюю механику...
– Что ж, выбор отменный, – кивнул Берендей, делая вид, что не замечает недовольства в глазах Данилы-мастера. Уж больно тому не хотелось отпускать Максима, одного из лучших своих учеников, да еще в самый разгар ревизии! Но разве с Берендеем поспоришь, когда тот начинает уже самолично решать?..
Тут уж всякой демократии конец, у чаровника слово крепкое.
– Коли Денис с Максимом – быть и Лесе Кобзариной с ними рядом, – хитро усмехнулся Егорий. – Это ж неразлучная троица, они и в Норде друг друга в обиду не дадут.
– Берендей Кузьмич! – взмолился Емеля. – Лучшая же ученица?! И в травах дока...
– Плохих и не держим, – сухо заключил
Он на миг призадумался, точно вспомнил что-то. Потеребил бороду, вздохнул нерадостно.
– Боюсь, однако, не подойдет им наша Леся... Нордам энтим. Забракуют деваху как пить дать!
– Это еще почему? – теперь уже с растущим возмущением вскинулся простодушный Емеля Севастьянович.
– Ну, увидим... – как-то странно, совсем и не ответив учителю, заключил Берендей. – И потому, кстати, ты и на Владу, Егорий Ильич, не шибко рассчитывай. Может опять же промашка выйти. Ты ж ее в виду имел, из Аптечкина посада?
– Ну, да, соображал, коли мэтр Массажу перечить не станет, – буркнул кряжистый потомок былинного муромского богатыря. – А чем это им, северным бирюкам, наши Леся с Владой не потрафили бы, спрашивается?
– Им виднее, нордам сумеречным, – прищурившись, молвил Берендей. – А ты, Егорий Ильич, в любом случае, поищи-ка запасные кандидатуры. А то мало ли...
Учителя-чаровники переглянулись. Не очень-то понравились им последние слова старшего чаровника; точно знал он нечто, и говорить о том не пожелал. Но каждый волшебник оставил свое мнение при себе.
Такие уж были нравы у здешних преподавателей: чего не знаешь, о том лучше и полезнее для дела помалкивать и мотать на ус до поры до времени. Берендею всегда виднее. И тому в истории Лицея уже немало было подтверждений.
– Кто ж от старших-то поедет? – задумчиво проговорил Берендей.
Знал он, что нынче в Следопытном посаде преподавателей раз-два и обчелся. Не все еще вернулись из командировок и поездок, куда отправились прежде по делам Лицея и личным надобностям.
– А почему бы нам не послать в Магисториум библиотеку да архив? – невинным тоном произнес месье Массажу.
Каждый из преподавателей тут же смекнул, что учитель из Аптечкина посада отводит опасную тучу от всех посадов, и вместе поддержали его дружным хором.
– В самом деле, это же и по их части тоже!
– Пусть себе копаются там в архивах, милое дело!
– А то совсем закисли, архивариусы... Глядишь, и накопают чего-нибудь интересненького в тамошних архивах и книгохранилищах!
Берендей вежливо выслушал учителей и задумчиво пожевал губами, размышляя. Точно большой, старый и умудренный опытом карась, перед которым в очередной раз закинули простецкую уду.
Все преподаватели, затаив дыхание, ждали, только Егорий Ильич все еще недовольно морщился. На самом деле он перебирал в уме кандидатуры учеников-лицеистов, заодно припоминая не только достоинства, но и грехи, лентяйство и мелкие провинности каждого.