Дэнни - чемпион мира
Шрифт:
— Не может быть! — воскликнул отец.
— К сожалению, что было, то было. Именно так он и сделал.
— А что же вы?
— Я держал его в приёмной до тех пор, пока не нашёл самую старую тупую иглу. Затем пилочкой для ногтей затупил её ещё больше и лишь потом пригласил в кабинет. Попросил приспустить штаны и наклониться. Когда я всадил ему эту иглу, он завизжал как поросёнок.
— Здорово! — одобрил отец.
— С тех пор он ко мне не заявляется, чему я очень рад, — закончил доктор Спенсер. — О, а вот и «скорая»!
«Скорая помощь» подъехала совсем
— Принесите-ка мне шину, прибинтую её к сломанной ноге, — попросил их доктор.
Один из санитаров вернулся к машине и принёс что-то похожее на тонкую деревянную дощечку. Доктор Спенсер снова опустился на колени и очень осторожно подложил дощечку под больную ногу. Затем крепко прибинтовал её к ней. Санитары вынесли из машины носилки и опустили их на землю. Мой отец сам дошёл до них.
Я всё ещё сидел в кресле. Доктор Спенсер подошёл и положил руку мне на плечо.
— Думаю, молодой человек, — сказал он, — вам лучше пойти со мной. Поживёте у нас, пока отец не вернётся из больницы.
— Разве он сегодня не вернётся? — спросил я.
— Вернусь, — отозвался отец. — Вернусь сегодня вечером.
— Лучше бы тебе полежать денёк, — посоветовал доктор Спенсер.
— Нет, я буду дома уже сегодня, — стоял на своём отец. — Спасибо, что предложили взять к себе Дэнни, но в этом нет необходимости. С ним будет всё в порядке. Как я могу предположить, б о льшую часть дня он проспит, не так ли, мой дорогой?
— Думаю, что так, — согласился я.
— Просто закрой заправочную станцию и иди спать, хорошо?
— Хорошо, но ты поскорее возвращайся, папа.
Санитары подняли носилки с отцом, погрузили их в «скорую помощь» и закрыли двери. Вместе с доктором Спенсером я стоял у мастерской и смотрел, как отъезжает длинная белая машина.
— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — спросил он меня на прощание.
— Спасибо, мне ничего не нужно.
— Тогда отправляйся в постель и хорошенько выспись.
— Я так и сделаю.
— Если что-нибудь понадобится, позвони.
— Ладно.
Чудесный маленький доктор сел в свою машину и поехал в том же направлении, что и «скорая помощь».
Большой охотничий сбор
Когда доктор уехал, я пошёл в офис и взял табличку: «Извините. Закрыто». Повесил её на одну из бензоколонок и направился в фургон. У меня не хватило сил даже раздеться или хотя бы снять грязные туфли. Я просто упал на кровать и уснул. Было пять минут девятого.
Десять часов спустя, в шесть тридцать вечера, меня разбудила «скорая помощь», которая привезла из больницы моего отца. Санитары внесли его в фургон и положили на нижнюю койку.
— Привет, папа, — сказал я.
— Привет, Дэнни.
— Как ты себя чувствуешь?
— Немного устал, — ответил он и сразу же заснул.
Когда уехала
— Он проспит до завтрашнего утра, — предупредил он меня. — Когда проснётся, будет как огурчик.
Я проводил доктора до машины.
— Ужасно рад, что он дома, — сказал я.
Доктор открыл дверцу машины, но не стал в неё садиться. Он строго посмотрел на меня и спросил:
— Когда ты последний раз ел, Дэнни?
— Ел?.. — переспросил я. — Ну… когда я ел? — Я вдруг осознал, что это было почти сутки назад, когда мы с отцом ужинали, прошлым вечером.
Доктор Спенсер достал из машины огромный куль, завёрнутый в промасленную бумагу.
— Моя жена просила передать тебе. Думаю, это придётся тебе по вкусу. Ты же знаешь, она потрясающая стряпуха.
Он сунул мне в руки пакет, сел в машину и быстро уехал.
Я стоял, крепко сжимая в руках большой пакет, и смотрел, как докторская машина едет по дороге, потом она исчезла за поворотом, а я всё ещё стоял, глядя на пустынную дорогу. Я повернулся и с пакетом в руках зашагал к фургону. Положил пакет на стол, но так и не развернул его.
Отец крепко спал. На нём была больничная пижама в коричнево-голубую полоску. Я осторожно приподнял одеяло, чтобы посмотреть, что с ним сделали. Твёрдый белый гипс покрывал чуть не всю ногу. К ступне была прилеплена маленькая железная штучка, по-видимому, для того, чтобы он мог ходить. Я снова прикрыл его одеялом и вернулся к столу.
Не торопясь, очень осторожно я стал разворачивать промасленную бумагу, и, когда я её развернул, перед моими глазами предстал самый большой, самый красивый пирог на свете. Весь, совершенно весь — сверху, с боков, снизу, — покрытый золотой корочкой.
Я взял нож, лежащий за раковиной, и отрезал кусок. И стоя начал есть. Это был мясной пирог. Мясо было розовое, нежное, без жира и хрящей, и с кусочками крутого яйца, запрятанными в пироге, словно сокровища.
Вкус просто фантастический. Справившись с первым куском, я отрезал второй и тоже съел. Да благословит Бог доктора Спенсера, подумал я. Да благословит он и миссис Спенсер тоже.
На следующее утро, во вторник, отец проснулся в шесть часов.
— Отлично себя чувствую, — сказал он и стал расхаживать взад-вперёд по фургону, опробуя ногу.
— Почти совсем не болит! — вскричал он. — Смогу даже дойти до школы.
— Нет-нет, — возразил я. — Это же две мили туда и две обратно. Пожалуйста, папа, не делай этого.
— Но я никогда не отпускал тебя одного, Дэнни.
Итак, в этот день в школу я пошёл один. Но на следующий мне не удалось его отговорить. Отец натянул шерстяной носок на свою загипсованную ступню, чтобы не мёрзли пальцы. Снизу в носке была дыра, так что эта металлическая штука проходила сквозь носок. Он немного прихрамывал, но шёл, как всегда, быстро, а эта штуковина, прикреплённая к его ступне, цокала по асфальту.