Департамент Х. Прощальная молитва
Шрифт:
– Не торопись, капитан. Тут вопрос гораздо сложнее, чем тебе кажется.
– Я сделал не то, что требовалось, товарищ генерал? – с легкой обидой спросил отец Николай.
– Ты все правильно сделал, и огромное тебе за это спасибо. По крайней мере, дал нам возможность выполнять свою задачу, не заботясь больше о безопасности группы священников. Но дело в том, что мы вступили в эту операцию, чтобы провести мощную политико-религиозную акцию.
– Извините, товарищ генерал, я не понимаю, что это такое. Как служитель религии, я стремлюсь к чистоте нравов и совести, а политика не бывает чистой, мягко говоря.
–
– О тщетности таких попыток, товарищ генерал, и даже об их глупости скажет любой ученый-богослов, будь он христианином, мусульманином, буддистом или иудеем. То, что задумал имам Гаджи-Магомед Меджидов, к самому исламу никакого отношения не имеет.
– К сожалению, отец Николай, я не могу объяснить вам все, что мы со своей стороны должны сделать, чтобы и без ученых-богословов отвадить желающих сыграть на чувствах верующего народа, вызвав приступ нетерпимого фанатизма. Ты был военным человеком и должен понимать, что такое государственная тайна. Поэтому тебе придется положиться на меня и по возможности помогать нашему Департаменту.
– Что от нас требуется, товарищ генерал?
– Чтобы все продолжалось, как и должно было идти.
– То есть вы предлагаете принять участие в молебне?
– Да. Обязательно. Это просто необходимо. С той точки зрения, которая вам не нравится, – с политической. И обязательное условие – не удивляться тому, что будет происходить.
– А что будет происходить?
– Это знает лишь Господь. Думаю, он ваши молитвы услышит и откликнется. Как раз в нужный момент.
– Думаю, для священников это несложное задание.
– Нет, само задание несложное. Сложность состоит в том, чтобы не испытать шок, когда что-то произойдет, когда Господь действительно откликнется на вашу молитву.
– Ничего не понимаю, – признался отец Николай.
– Все поймете в нужный момент. Но я очень прошу вас именно в тот момент забыть о нашем сегодняшнем разговоре, поскольку он составляет государственную тайну. Как офицер спецназа, покидая армию, вы обязательно давали подписку о неразглашении ставших вам доступными сведений. Эти сведения как раз из их числа.
– Я понял, товарищ генерал. Вы собираетесь устроить нечто такое, что вызовет шок не только у нас, но и у противной стороны. Так?
– Будем считать, так.
– Вы меня настолько заинтриговали, товарищ генерал, что я снова начал проявлять интерес к армии. Будь я чуть-чуть понаивнее, мог бы предположить, что вы сумели найти какой-то технический инструмент общения с Господом.
– А разве молитва, идущая от всей души, не является таким инструментом? – спросил Апраксин. – Я предлагаю вам считать, что это именно
– Молитва – это духовный инструмент. Вы же, кажется, обладаете техническим...
– Если вам не нравится понятие «политико-религиозная акция», примите «политико-техническую акцию».
– Все равно я ничего не понял. Наверное, и не стоит больше спрашивать, чтобы совсем не запутаться. Есть боевой приказ на уровне ограниченного подразделения в составе семи священников. И этому подразделению вовсе не обязательно знать весь план военной кампании. Все, как в армии.
– Правильно понимаешь, капитан. Еще один момент. Если случайно встретятся в селе некие странности, просьба внимания не обращать. Там будут время от времени появляться и спецназовцы ГРУ, и, возможно, еще кто-то. Скорее всего, в ночное время, но не обязательно. Если кто-то из вас заметит их, не стоит обращать внимания и вступать в контакт. Если им будет угрожать опасность, можно предупредить, но постараться сделать это незаметно. Итак, вы молитесь, а мы делаем свое дело. У меня все.
– Понял, товарищ генерал. – Отец Николай отключился и оглянулся на дверь.
Она оказалась закрытой неплотно, в образовавшуюся щель вполне можно было подслушать разговор. Иерей плавным движением скользнул к двери и посмотрел в щель. Рядом с дверью, спиной к ней, стоял отец Василий.
ГЛАВА ВТОРАЯ
1
Старший лейтенант Радимов не зря взял на себя и на спецназовцев страховку капитана Ставровой. Ползать так, как умеют ползать в спецназе ГРУ, не умеет никто. Рассчитав время, нужное капитану Старогорову на возвращение к «КамАЗу», он приплюсовал сюда время, которое затратит Ставрова на объезд зоны просмотра, и решил дать спецназовцам временную фору. Впрочем, она была небольшой. Посидев некоторое время за скалой, Костя поднялся со словами:
– Пойдем, что ли?
Лейтенант Кирьянов и младший сержант Алексеев с готовностью встали.
Младший сержант был прикреплен к взводу спецназа буквально за несколько дней до прибытия группы испытателей. Во взводе был свой, хороший, с точки зрения командира взвода, снайпер. Хорошего оставили на поддержку и на будущее, а временно прислали отличного, который никогда не промахивается. Чтобы не загружать лишними заботами командира группы испытателей, снайпера прикомандировали к взводу спецназа, а не к самой группе. За те несколько дней, что младший сержант пробыл во взводе, Кирьянов успел проверить боевые навыки снайпера и остался весьма доволен. Снайпер в стрельбе равных себе не имел.
– Ну что, двинули...
Двинули они сначала вдоль скалы в полный рост, потому что высокие камни скрывали их передвижение. Потом пришлось двигаться гусиным шагом, поскольку камни у подножия скалы стали мельче, и не было никакой гарантии, что кто-то из бандитов не пожелает в неподходящий момент полюбоваться в бинокль природой и не наведет его туда, куда наводить не следует. Так, скрываясь по мере возможности, добрались до неглубокой лощинки между двумя холмами. По ней преодолели еще значительный отрезок пути, а после того, как холм остался в стороне, перешли на передвижение ползком. Первым двигался Радимов, точно ориентируясь. За ним ползли остальные.