Депутат за семь миллионов
Шрифт:
– А еще он учит, что большая рыба водится только в глубокой воде, – вздохнула Медникова. – Молодец, что пустил. Мне сегодня одной оставаться нельзя. Повешусь, на хрен. Я так и загадала: не пустишь – утоплюсь или под поезд в метро брошусь. Только меня тетушка у турникета остановила, сказала, что я выпившая. Это я выпившая? Да я в задницу пьяная.
– Нашла чем хвастаться.
Кофе был готов. Медникова пила его, обжигаясь, пару раз даже выругалась матом, но мозги ее немного встали на место.
– Чем заниматься собираешься? – спросил
– Ты же сам слышал, что Нил Константинович сказал. Буду работать на него задаром, пока ущерб не покрою. А ущерб – он миллионами измеряется.
– Погорячился он, – поспешил успокоить женщину Ларин. – Смягчится.
– Последнее, чем я занималась, так это подготовкой к предвыборному ток-шоу на телевидении. Я ему такой креатив придумала. Лучше бы Волошину его продала. Теперь он на моем таланте в рай въедет. Представляешь – его, как какую-нибудь «собаку Павлова», к полиграфу подключат в прямом эфире. И зрители будут верить, что он правду говорит. Полиграфолог, конечно же, его собственный будет, купленный, как и все в этом долбаном мире… Только это, тсс… – Катя приложила палец к губам.
– Я пойду тебе постелю, пока здесь не свалилась, – предложил Ларин.
– Только учти, меня сегодня употребить нельзя, тошнит меня. От всех тошнит. Вот только почему-то приперлась именно к тебе.
– Бывает.
Ларин пошел, постелил в спальне. Когда он вернулся на кухню, то выяснилось, что Медникова, как последняя алкоголичка, вытащила из холодильника бутылку водки и успела хорошо глотнуть. Теперь сидела и икала. Андрей заставил ее умыться холодной водой и уложил спать. Сам лег в другой комнате.
Утром Катя проснулась сама. Ни слова не говоря, умылась. Потом встала у зеркала и принялась наводить марафет. При этом лицо у нее оставалось каменным.
– Все в порядке? – спросил Ларин.
– В абсолютном. Извини за вчерашнее, сорвалась, больше не повторится.
– С кем не бывает? – развел руками Ларин.
– Со мной раньше не случалось. Ты не думай, я ни вешаться, ни под поезд бросаться не собираюсь. Я сильная, выкарабкаюсь. А ты все правильно сделал. Сильнее других оказался. Потому и выиграл. Закон природы такой. Далеко пойдешь. Даже завидно. Ну, все, прощай, я пошла.
– Заходи, если снова муторно станет.
– Не станет, – твердо пообещала Медникова и покинула квартиру.
Машина Стариканова уже подруливала к крыльцу, когда наперерез ей бросилась Медникова. Шофер вдавил педаль тормоза в пол, каким-то чудом не зацепив женщину бампером. Охрана тут же набросилась на Катю, однако Нил Константинович остановил своих цепных «псов».
– Эту сучку, конечно, задавить не мешало бы, но раз уж мы затормозили, то отпустите ее, – приказал политтехнолог.
– Руки-то не распускайте, – Катя зло глянула на охранников.
– Ну, чего тебе? Еще в одном грешном деле решила признаться, душу облегчить? – Стариканов покрутил головой. – Так я же не священник,
– Разговор есть, с глазу на глаз. Не пожалеете.
Нил Константинович почесал за ухом. Нет, он, конечно же, не подозревал Катю в том, что она обвязалась поясом шахидки и собралась взорвать его вместе с собой. Но опасался того, что она набросится на него, порвет себе блузку, исцарапает лицо и потом обвинит в попытке изнасилования. Ведь разгневанная женщина и не на такое способна.
– С лица ты спала. Нездоровая какая-то, – проговорил политтехнолог.
– Нажралась вчера, как хрюша, – честно призналась Медникова. – Но к делу это никакого отношения не имеет. О другом мой разговор.
– Ну, что ж, садись в машину.
Политтехнолог и его бывшая секретарша устроились на заднем сиденье.
– Нил Константинович, – Катя говорила так, словно вчера ничего экстраординарного и не случилось, словно она вновь была на службе у политтехнолога. – Есть у меня сильное подозрение, что ваш новый помощник, который меня подсидел, – и есть тот самый засланный казачок.
– Брось, злость в тебе говорит.
– А ведь я вам не все рассказала. Была у нас с ним еще одна подозрительная встреча.
– Ну-ка, ну-ка, – мгновенно заинтересовался Стариканов. – От меня лучше тайн не держать, себе дороже будет.
– Я это уже поняла.
И разговор пошел о том, как Медникова столкнулась с Лариным на съемной квартире – логове «правдоруба». Особо заинтересовал Нила Константиновича жесткий диск от компьютера, который Катя неприметно вытянула у Андрея из кармана.
Водитель и охранники прогуливались рядом. За стеклами лимузина просматривались говорившая Катя и кивавший ей Стариканов.
– …Интересно бабы пляшут, – выслушав чуть ли не детективный рассказ женщины, произнес Нил Константинович. – И что прикажешь после всего этого с тобой делать? Простить? Так ведь не могу. Доверие ты в моих глазах потеряла, – вздохнул он и вдруг подобрел лицом. – Но, учитывая твои прошлые заслуги и ту информацию, которую ты мне только что сообщила, дам тебе шанс на реабилитацию.
– Снова возьмете к себе секретаршей? – оживилась Медникова, не веря своим ушам.
– Не торопись с выводами, Катька. Секретаршу я себе другую подыщу, причем не такую умную, как ты, а дурочку какую-нибудь. Чтобы за моей спиной заговоры не плела, а лишь кофе вовремя в кабинет приносила, – опустил Стариканов женщину с небес на землю. – Однако без работы я тебя не оставлю. Будешь продолжать сайтом «правдоруба» заниматься. У тебя это неплохо получается, раз народ твоему вымышленному персонажу верит и в курилках только о его подвигах и разглагольствует. В общем, трудись на этой ниве, раскручивай дальше свой интернет-проект. А я к тебе иногда буду обращаться, чтобы ты от имени «правдоруба» размещала в блоге компромат на моих конкурентов и недоброжелателей. Естественно, не за бесплатно. Как тебе такой вариант?