Деревенская Принцесса
Шрифт:
Я села за стол и из стопки горячих оладий отложила на край все, кроме двух штук. Эрик удивлённо посмотрел сначала на меня, потом на тарелку, и в итоге снова на меня.
— Мне много есть нельзя, — сразу всё пояснила я. — Иначе карьеры мне не видать.
— И что, я зря, что ли, готовила? — расстроилась бабушка, всплеснув руками.
— Ну почему же? — быстро попыталась я исправить всю ситуацию. — Эрик поможет. Такому сильному парню нужно много сил.
Брюнет никак не стал реагировать на мою реплику, переключив всё своё внимание на завтрак.
Я попыталась сделать вид, что ничего не увидела. И с каких это пор я начала так откровенно заигрывать с Эриком, тем более при бабушке?
— Ты что это удумала? Осиную талию себе сделать? — выпекая новую порцию мучного лакомства, спросила бабушка. — Пока молода, можно есть всё что хочешь. А придёт время, когда захочешь, а нельзя будет уже. С возрастом следить за фигурой всё труднее. Уж я-то знаю, поверь моему жизненному опыту.
Бабушка вздохнула после этих слов, а я приготовилась завтракать.
По центру стола, между мной и Эриком стояла открытая банка с клубничным вареньем. Я протянула руку, чтобы её взять, но именно в этот момент за ней потянулся и парень. Всё это произошло так быстро и одновременно, что наши пальцы на мгновение соприкоснулись, мы встретились взглядами… и, почувствовав друг друга, как ударившиеся током, тут же одёрнули руки и потупили взор.
Всё, как в дешёвом романтическом фильме: прикосновение, взгляд, отвод глаз.
От наших движений банка слегка подпрыгнув, цокнула и пошатнулась, но осталась на месте. К счастью, варенье не пролилось.
Бабушка на эти звуки никак не отреагировала и даже не повернулась. Наоборот, она словно вообще отсутствовала, стараясь быть как можно более незаметной.
Но мне всё равно стало как-то не по себе. Сердце учащённо забилось, лицо обдало жаром, а потом холодом и казалось, будто мы только что сделали что-то неприличное. Но ведь это такой бред! Времена, когда даже лишний взгляд в сторону порицался, давно прошли.
Но отчего же мы так странно поступили? Ведь могли же сделать вид, что ничего не произошло. В крайнем случае, улыбнуться и уступить друг другу, чтобы это выглядело вежливо.
Но нет, мы повели себя гораздо хуже — как влюблённая парочка, внезапно застуканная за страстным и неумелым поцелуем и отпрянувшая сразу, как только зашёл «третий лишний».
Искра любви. Ну вот, только её мне и не хватало для полного счастья.
Глаза… Какие же красивые у него глаза! Такие, каких я никогда в жизни не видела. Светло-светло серые, с толстой тёмной радужкой по краю. И хоть я взглянула в их бездну всего лишь на миг, они продолжали чётко изображаться в моей памяти так, будто я продолжала смотреть в них до сих пор, не отрываясь.
На руке запечатлелись ощущения от прикосновения Эрика и некоторое мгновение они продолжали держаться. Такие тёплые пальцы, большие, мягкие…
Брюнет немного замялся, но вскоре молча продолжил есть. Правда, намного быстрее, чем прежде. А я как ненормальная стала
Да какое теперь варенье? Не до сладкого сейчас, есть кое-что поважнее! Точнее, кое-кто…
Эрик не пользовался вилкой, а ел руками. Но как же это было привлекательно! Грубо, по-мужски… В одной руке — оладьи, в другой — большая чашка с чаем, из которой витиевато поднимался едва заметный ароматный пар. Никаких мягких и плавных движений. Только резкость и суровость, отображающие все типично-мужские повадки.
Да уж, мои знакомые и подруги с ума бы сошли от этой картины, влюбившись по уши, за одну только манеру есть. А уж если добавить такие рельефы тела — точно бы отбоя не было. Ничто так сильно нас не манит, как полная противоположность. Хрупкой девушке — крепкого парня. И пусть некоторые из них скажут что-то вроде «Фу-у-у! Да он выглядит как колхозник, не пользуется парфюмом и не бреется», уж я-то точно знаю, что это будет только показательный выпендрёж. А на деле они с ума сходят по таким парням, хранят под подушкой их с трудом найденные и распечатанные фотографии, а три четверти всех своих мыслей посвящают совместным фантазиям.
Но так как в больших городах настоящих деревенских парней не встретить, приходится местным красавицам выбирать себе пару из тех, кто их окружает. И кого им впаривают с утра до вечера по телевизору и в глянцевых журналах взрослые дяди и тёти — смазливых стройненьких мальчиков, сладких до такой степени, что сахар на зубах хрустит от одного их вида.
— Кира… — отвлёк меня от раздумий голос бабушки.
Я повернулась….
— Что? — не поняла я, всё так же витая где-то в своих мыслях.
— Ничего, — еле улыбнулась бабушка и, по её улыбке стало понятно, что звала она меня уже не в первый раз. — Давай, чайку попей. Вкуснющий-то какой!
Эрик тем временем уже расправился со своей горой оладий, резко встал из-за стола, и одним махом допив остатки чая, с грохотом опустил чашку на стол.
Я слегка дёрнулась от неожиданности. Плевать на манеры — он парень, ему можно.
— Большое спасибо, — выпалил Эрик.
— Может тебе ещё добавки? — спросила бабушка.
— Нет, нет, благодарю. И так больно сытно было. Я пойду уже, нужно кое-что проверить, — заметно нервничая, отказался парень. — Кира, у тебя пять минут на сборы, давай быстрее…
Я даже сказать ничего не успела, как кучерявый мгновенно вылетел из кухни после этой фразы.
Вот так вот всё просто — у тебя пять минут. А успеешь ты поесть по-человечески, или нет — это уже твои личные проблемы. Главное, что тебя предупредили. И никаких сюсюканий, только крепкое, мужское слово. Пусть даже и молодого, но уж точно мужчины!
Я проводила взглядом Эрика. И поняла, что после его ухода исчез стойкий запах солярки, к которому я потихоньку стала привыкать…
— Смотри, не прогляди, — послышался голос бабушки, отвлёкший меня от романтических мечтаний. — Парень-то вон какой…