Деревенские святцы
Шрифт:
С издержками, неудачами накапливался положительный опыт, дававший власть над землей — пахать, сеять, растить хлеб, разводить скот.
Загадочен, поэтичен обряд заклинания полей на Евстигнея. Повторяли его из года в год, ранней зорькой обращаясь к востоку и западу, югу и северу:
— Мати, сырая земля! Уйми ты всякую гадину… Поглоти ты нечистую силу в бездны… утоли ты все ветры полуденные со ненастью, уйми ты ветры полуночные со тучами, содержи морозы со метелями.
Доймет иногда тоска, улетел бы к Степину логу, к Олешечкиной дерюге, пал на колени: «Мати, сыра земля! Уйми ты всякую гадину… поглоти нечистую силу в бездны!»
Сил
19 августа — Преображение Господне, Второй Спас яблочный, Спас-на-горе.
В устных календарях — вторая встреча осени, осенины.
Среди дивных чудес, явленных Спасителем, особое место занимает преславное Его Преображение. Он явил его перед тремя своими учениками: Петром, Иаковом и Иоанном, вместе с которыми взошел помолиться на гору Фавор, в окрестностях Иерусалима. Лик Его источал неземной Божественный свет, а одежды стали белы, как снег. По сторонам от Христа встали пророки Моисей и Илия, жившие много веков прежде. И глас самого Бога Отца раздался тогда с небес: «Сей есть Сын мой возлюбленный, о Нам же благоволих. Того послушайте!» Слова эти — через святых апостолов — назидательно были обращены ко всем людям.
В этот день под сводами храма — грудами для освящения плоды, ягоды, с огорода овощи. В полях молебны, крестные ходы. За церковной оградой ряды столов со снедью — прихожанам соборно отпраздновать Преображение Господне.
В сельской Новгородчине закат солнца провожали песнопеньями, пережившими столетья.
На Пинеге, по Присухонью после молебна принимались скопом стручить горох.
Ох, горох мой, горох, Зеленый мой горох, Со виклиною горох, Со гороховиной горох.Смех, шутки и песни, песни!
Станемте, робята, шаньги пекчи. Честным-то господам — всем по шанешке, Молодым-то молодцам — шаньги с маслицем, Красным-то девицам — с медом, с сахаром, Старым-то старушкам — со пресным молоком.Спас-на-горе — базары, торжки.
Осенины — зарубка на память, что лето к ущербу.
«С Преображенья погода преображается».
«Пришел второй Спас — бери рукавицы про запас».
Первую встречу осени связывали с откачкой меда, вторую — со съемом садовых плодов. Когда ешь первое яблочко, «что надумано — сбудется, что сбудется — не минуется». В глуши таежной не садили садов, не о чем и загадывать?
На жнивье обветрились суслоны, время возить рожь к гумнам.
— Чего малого не видать? — спросит отец, обуваясь у порога.
— На полатях небось, — ответит мать.
— Да нет его…
Неожиданно мимо окон перестук копыт.
— Выслуживается постреленок, — рассмеется отец. — Не иначе, спал с обротью под подушкой.
На лошадях работа желанна, уборка снопов всего желанней.
Паутину несет, поседели овсы, зарыжела пшеница. Тарахтят телеги, движутся, колыхаясь, к деревне возы. Снопы сухи, колос
Из-за хвойной стены, от гарей, буреломов смутное, хрупкое:
— Ау-у… — Ау…
20 августа — Пимен и Марина.
К ним байка улыбчивая: «Пимены-Марины — не ищи в лесу малины, девки лес пройдут, дочиста оберут».
Для кого ягодку заберегать? Для медведя? В Коробицыне он, черная немочь, корову поцапал. Васька Гришкин шел с Городишны, медведица на елку загнала. Страху натерпелся мужик: жмется к лесине, а зверина под деревом пышкает…
Запорошил в лужи желтый лист. Где и берется: лес зелен, изумрудны и шелковисто мягки скошенные луга.
— Пинь-пинь, — по-синичьи звенят зяблики. Наверняка, из бойкой пестро-цветной оравы найдется такой, кто брызнет раскатистым серебром.
Бедолага с весны холостяк, дело под осень, ему все о гнезде грезится…
Вчера возле муравьища кичливо выставлялись мухоморы алыми в белую крапинку зонтами, сегодня от спесивцев одно крошево. Дерн ископычен, лось наследил. Ну вкус у великана — собирать ядовитые поганки!
Может показаться, певучим холостяком, лосем-грибознаем предвзято затираем духовные святцы. Ничуть, раз роль их в святцах деревенских обычно служебная — обозначить отсутствующее число заимствованным именем.
Так, после Пимена и Марины — день памяти Емелиана исповедника, преподобного Григория, иконописца Печерского. На Соловках бой колоколов, служба в честь перенесения святых мощей преподобных Зосимы и Савватия за стены обители.
В месяцесловы попало единственно имя святителя Мирона, епископа Критского (IV в.), взятое во множественном числе.
21 августа — Мироны.
В устных календарях — ветрогоны. «Пыль по дорогам гонят, по красному лету стонут». Ломается погода с вихревеев, с ветрогонов. За ночь, смотришь, от инея почернеет ботва картофеля.
Ничего, лету дважды не бывать, в срок холодок не вредит.
«Ранние иней — к урожаю будущего года».
«При северном ветре посеешь, рожь уродится крепче и крупнее».
22 августа — Апостол Матфей.
В устных календарях — Матвей.
Апостола и евангелиста Матфея глубоко почитали. Свято на божнице за образами в избах грамотеев хранился Новый Завет, оклад книги обтянут кожей, текст, бывать, рукописный. Ужо страдная пора порасступится, по вечерам при лучине зазвучит в избе вечное, вещее: «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы, и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить…»
23 августа — Лаврентий.
Одолевали деревенских насущные заботы: какова осень выстоит?
Хмурился охотник, глядя на елочку-сухостоину, — сучья унизаны опятами. Белка грибы сушит — знать, еловой и сосновой шишки недород, пушной сезон пропадет, если пустится кочевать зверек в более кормные угодья. Но веселей на сердце от рясных рябин: ягоды гроздьями грузными — следующая осень даст большой выход куницы.
Советовали рыбакам устные святцы:
— На Лаврентия смотри в полдень воду- коли тиха, не волнуется, лодки стоят спокойно, осень будет тихая и зима безвьюжная.