Деревня Цапельки, дом один
Шрифт:
Ну, дальше.
Пошёл Младший за Цаплиным счастьем по свету.
— И нашёл, бабушка?
— Да где ж найдёшь? В каждом доме половики лежат. Так и вернулся ни с чем.
— А как же?
— А вот так. Да ты не переспрашивай, сама скажу.
Поставил Младший себе дом на болоте возле тех груш да вишенья, что из Цаплиной скаточки просыпались.
— А цапля, бабушка? Расколдовалась?
— Куда уж! Ведь сад-то не уберегла. Правда, доброго человека нашла. За то и подарил ей колдун одну
Старые люди говорят, стали с тех пор встречать у нас на болотах Белую Цаплю. Кто ни пойдёт, тот и увидит. Только и разговору:
«Цапли, цапли…»
Вот и прозвали деревню нашу, что возле самого первого дома, дома Младшего, выросла, — Цапельки. Ну, а жители её, ясное дело, — Цаплины. Вот и весь сказ.
— Баушк, — засмеялась Алёна, — а ты совсем и не молчун! Я тебе, баушк, всё-всё помогать буду.
Глава III. Эта девочка Таня
Эта девочка Таня под вечер сама пришла. Пришла и говорит:
— Не скучно одной-то? Пойдём ко мне в куклы играть.
И пошли.
У Тани три куклы. Одна в платьице, совсем ещё новая. Другая — голыш. А третья — тряпичная. Она уже перемазана вся. И нос, и щёки тоже. И платье старенькое.
— Чур, мои будут две дочки, — сказала Таня. И взяла себе новую, в платьице, и тряпичную.
Алёне достался голыш.
— Как его зовут? — спросила Алёна.
— Не знаю. Борька, наверно, — ответила Таня. — Пошли с нашими детками гулять.
Алёна сняла с головы платок, положила на него Борьку и завернула конвертиком: хочет — уголком платка прикроет ему лицо от солнца, а хочет — откроет, чтобы он вокруг поглядел. И песенку ему спела:
Спи, мой Боря-мужичок, Повернися на бочок.А Таня смотрела-смотрела и говорит:
— Зря я тебе Борьку дала.
А потом ещё говорит:
— Мою любимую дочку зовут Эльвира. А эту замарашку — Даша.
— И ты её не любишь?
— Нисколечко!
— Ой! — удивилась Алёна. — Как же так?
— Надоела она мне. Я её в лес заведу и брошу. — И бросила Дашутку в кусты, что росли возле дома. — Пусть её тут волки съедят.
А Даша эта упала в траву и, наверно, заплакала.
Таня и Алёна постояли у крыльца. Помолчали.
— Она, может, у тебя баловница была? — спросила Алёна.
— Да нет. Просто грязнуха-замараха.
— Она, может, грубая?
— Ничего
— Наверно, она тебе не помогала?
— Она мне обед варила, — сказала Таня. — И бельё на речке полоскала. А я её не люблю… Пошли отсюда.
Она взяла Алёну за руку и повела в огород. В огороде у Тани росли красные маки.
— Хочешь, доченька, цветок? — спросила Таня куклу Эльвиру. И сорвала ей большой мак.
А пока ножку ломала, весь красный бантик-то и осыпался. Таня бросила зелёную круглую головку, которая осталась на месте цветка, и сказала:
— Эта Эльвира — всё только «дай» да «дай». А Дашутка меня прямо так любила, всегда перед бабушкой заступалась.
— У тебя бабушка сердитая? — спросила Алёна.
— Да нет. Ей что Даша скажет, то она и делает… Пойдём огурцы польём, мне бабушка велела. Гляди, солнце садится.
В огороде стояла кадушка с чёрной водой. Алёна заглянула туда и увидела стриженную беленькую девочку с куклёнком. А рядом — ещё девочку, побольше, с тёмными косами. Красивую.
Таня дала Алёне черпачок, а себе взяла лейку.
— Набирай воды, пошли.
Алёна зачерпнула. Девочки в бочке замутились, распались, только белые пятнышки от платьев на воде.
— Ты очень-то не гляди, там водяной живёт, — сказала Таня. — Так и затянет в бочку.
Алёна ничего не сказала и поскорее пошла с водой вдоль грядок лука и моркови следом за Таней. Одна луночка от моркови была свежая, утренняя. Это здесь Таня с морковиной разговаривала.
«Не буду я с ней дружить, — подумала Алёна. — Нет, не буду».
Земля на грядках была рыхлая и сухая. Листья вяло опустились, но плети туго и цепко держались над землёй, и на них сидели крепенькие пупырчатые огурчики. Девочки аккуратно лили под листья воду, чтоб не сбить огурцы. Алёна увидала, как Таня нагнулась, сорвала огурец и спрятала в карман платья.
— А тебе не дам, — сказала она кукле Эльвире. — Дашутка одна там в лесу, а ты за мою юбку держишься!
Алёна носила, носила воду, черпала её и старалась не смотреть в чёрную кадку. А потом босым ногам стало холодно и плечам тоже. И солнышко ушло туда, за болота, за лес.
— Мне домой пора, — сказала Алёна.
— Завтра приходи, — позвала Таня. — Да ты беги через огороды, здесь калиточка есть.
Алёна пошла, потом вернулась, протянула голыша:
— Борьку возьми.
— Давай. Сними с него свой платок-то.
— Дак ведь замёрзнет.
Таня задумалась.
— Ну ладно, пусть он ночку у тебя переспит. Завтра отдашь.
Алёна хотела завтра не приходить. Но Борька уже спал, и Алёна тихо поднялась по ступеням в избу, уложила куклёнка на свою подушку. А потом вспомнила: «А Дашутка-то как?» — и прямо холодно ей стало.