Дерево Миранды
Шрифт:
— Ты же знаешь, я не хотел жениться на Эдне. Мне нужна была ты.
В воздухе между ними застыло молчание.
— Но ты женился на Эдне. — произнесла Миранда.
— Я был одинок. Я женился бы на ком угодно! Но любил я тебя. Миранда…
Он притронулся к руке Миранды; его пальцы тряслись.
— Я всё ещё люблю тебя… и никогда не переставал…
На сей раз она говорила жёстче.
— Ральф, я тоже тебя люблю. Но уже слишком поздно. Ты поклялся Эдне в верности… у вас дети…
Он разжал
— Да, — глухо сказал Ральф, — я знаю.
Он вздохнул. Темнота густела. Они едва-едва видели друг друга, словно превратились просто в два голоса.
— Миранда, мне плевать! Я до сих пор тебя люблю. Я объяснюсь с Эдной…
Теперь её рука притронулась к нему.
— Нет! Я запрещаю!
— Но, когда ты рядом, я вспоминаю всё, что мы прежде чувствовали друг к другу…
Её голос прозвучал очень тихо.
— Я уйду.
Ральф переполошился.
— Нет! Куда тебе идти? Ты не можешь! Ты не должна!
— Тогда, — печально произнесла она, — нам никогда больше не следует об этом говорить.
Она услышала, как он поднимается.
— Спокойной ночи, — уныло сказал Ральф. — Я иду домой.
В её голосе звучал поцелуй, который она не посмела ему подарить.
— Спокойной ночи, Ральф.
Его ноги прошуршали по газону. Миранда услышала, как хлопнула дверь.
— Ральф, — пробормотала она, неосознанно воздев руки в мольбе.
— Ральф, милый!
Руки бессильно упали.
Миранда понуро огляделась, словно действительно что-то различала во всей этой тьме. Цепляясь за дерево, она поднялась на ноги. Прижалась к сухой коре.
— Ох, Дерево! — вздохнула она и опять: — Ох, Дерево!
Она охватила руками ствол, обнимая дуб, словно он был человеком, способным ответить по-человечески. Прижалась ртом к коре.
— Ральф, милый!
По двору гулял слабый ветерок, мягко перебирая листья над головой.
Миранда прибиралась на кухне, Эдна сидела на стуле и без интереса наблюдала за этим. В комнату заглянула Элейн.
— Мам, поможешь мне сшить платье для куколки?
— Не сейчас, лапочка. Мама занята.
— Чем? Ты ничего не делаешь. Ты просто разговариваешь с тетей Рэнди.
— Нет времени, милая. Нужно бежать наверх и переодеваться. Мы с папой сегодня вечером идём в гости.
— Но я хочу, чтобы ты помогла сшить платье для куколки!
— Послушай-ка, дорогая. Наверное, по радио передают что-нибудь интересное — почему бы тебе не пойти в гостиную и не послушать?
— Не хочу слушать никаких древних передач!
— Ладно, тогда возьми тряпку и ножницы, куда-нибудь уйди и угомонись, перестань ко мне приставать. Почему бы тебе не помочь тёте Рэнди с посудой?
Миранда
— Да, Элейн, милая, — приветливо согласилась она. — Разве ты не хочешь мне помочь?
— Я надену фартук, как мама, когда приходят гости и она хочет выглядеть, как будто тебе помогает.
— Ещё один висит на крючке за дверью.
Миранда вытерла руки, чтобы помочь девочке.
— Вот мы какие!
Эдна закряхтела от излишней полноты, слезла со стула и направилась к двери; от её тяжёлой поступи посуда на столе позвякивала.
— Слушайся тётю Рэнди!
Выходя, она метнула на Элейн строгий взгляд, распахнувшаяся дверь захлопала за ней туда-сюда, всё слабее, будто веер в усталой руке.
Миранда вернулась к тазику.
— Не подашь ли полотенце?
Элейн стащила с вешалки посудное полотенце, протёрла зажатое в горсти столовое серебро и, не разбирая, свалила его не в то отделение буфета.
— Как по-твоему, я ведь очень милая маленькая девочка, раз помогаю тебе, тётя Рэнди?
Её взгляд притянула игра света на хрустале.
— Ой, а можно я вытру эту милую чашку!
— Нет, душечка, лучше оставь-ка её мне. Это старинный и очень ценный хрусталь. Твоя мама никогда мне не простит, если с ним что-нибудь случится. Но ты можешь протереть эти блюдца — смотри, какие тут прелестные розочки!
— Я не люблю розы! Хочу милую чашку!
Элейн топнула ножкой, потом прочла в тётином взгляде отказ и сменила подход. Её глаза набухли укоризненными лунами.
— Мама всегда разрешает мне её протирать
— Уверена, что не разрешает. Давай, душечка, убери эти стаканы. Или ты расхотела мне помогать?
Девочка ринулась вперёд, нацелившись на чашу.
— Элейн!
Миранда преградила ей путь, мягко отстраняя жадные ручки.
— Если ты не будешь меня слушаться, Элейн, то перестанешь мне помогать. Я должна переделать кучу дел и если ты уберёшь стаканы, это будет так же мило, как и вытереть эту чашу. Если хочешь, подай мне свежее полотенце.
— Я хочу чашку! — угрюмо твердила Элейн. Миранда помотала головой и продолжила работу, не обращая внимания на девочку, пронывшую:
— Ну ладно — вот посмотришь!
Она утопала с кухни. Вскоре Элейн объявилась вновь, с горькими рыданиями, а за ней шла мать.
— Миранда Форд, с какой это стати ты ударила моего ребёнка?
Когда поражённая Миранда обернулась, Эдна дёрнула дочь поближе, под свою защиту.
— Даже не вздумай отрицать! И не называй моё дитя лгуньей! Представить не могу, что она могла натворить такого скверного, что её пришлось бы ударить.