Дервиш

Полукеев Игорь

– В те времена всё живое было больших размеров. Гравитация, содержание кислорода - всё было иным.

– А здесь есть твоя статуя?

– Мне нужно очень многое сделать, чтобы она здесь появилась.
– Ответил Дервиш.

– Неужели вождь Сас сделал больше, чем ты? Или Фан?

– Жизнь устроена просто - как только заканчивается одна история, сразу начинается другая. В те времена сделать подобное тому, что сделал Сас, было очень сложно, и трудно. Это теперь нам, ныне живущим, прошлое кажется простым.

– Да, ты прав! Я не подумал.
– Кивнул Глеб.

Дервиш

жестом предложил Глебу идти вперёд. Тот прошёл мимо него, и остановился - одна из статуй привлекла его внимание. Глеб подошёл к ней поближе. Она изображала двух мужчин такого же роста, как и фигура вождя Сас, стоящих возле огромного плоского диска, превышающего их рост вдвое и поставленного вертикально. К центру диска был прикреплён шар, от которого расходились тысячи тонких проводов, обвивающих диск. Глеб вглядывался в лица мужчин.

– Это сыновья Верховного жреца Пелока, два брата, Памр и Бадин.
– Объяснял Дервиш.
– Они жили в Атлантиде во времена правления мудрого государя Цемвура. Они строили виманы, исследовали явления природы, мечтали о полётах к другим планетам. Им удалось сделать за свою жизнь множество открытий, которые подняли человека на новый уровень развития духа и мысли. По милости Создателей они, наконец, сумели построить виману, способную летать к другим планетам.

Что-то произошло! Глеб, не отрываясь, смотрел на лица атлантов, не в силах понять происходящее. Безотчётное волнение охватило его, не давая вздохнуть! Он видел их в первый раз, но каким-то непостижимым образом он знал их! Дервиш улыбнулся:

– Тот, кто известен ныне как Вячеслав Трутнёв, тогда носил имя Бадин. Он был младший из братьев. Старшим братом по имени Памр был ты. Однажды я уже рассказывал тебе. Теперь ты видишь.

Зал исчез! Свежий ветер из открытых окон ударил в лицо, наполнив лёгкие и отпустив прерывающееся от волнения дыхание. Яркий солнечный свет через огромные окна лился в мастерскую, столы вдоль стен были заставлены приборами и завалены разными инструментами. С высокого потолка свисали разнообразные тросы и цепи. Глеб увидел Бадина, который стоял к нему спиной возле развёрнутого вертикально на замысловатой подставке огромного плоского диска, превышающего вдвое человеческий рост. Бадин потёр рукой затылок и с задумчивым видом обернулся к нему:

– Памр! Помнишь, ты говорил, что когда вимана окажется в невесомости, нужно как-то уменьшить расход энергии, чтобы сэкономить её? Я придумал, как изменить схему энергоблока и передачу поля на магнетрон!

Глеба охватила какая-то мягкая сила, которая словно отодвинула его в сторону. Теперь он видел всё происходящее в мастерской со стороны. Бадин отставил в сторону крышку приборного отсека и повернул рычаг подъёмника. Агрегат магнитосферы с жужжанием поворачивался и становился вертикально. Памр, держа в замасленных руках металлическую коробку с торчащими из неё рычажками и проводами, повернулся к нему и молча смотрел.

– Смотри!
– Бадин подошёл к диску и показывал рукой, объясняя.
– Если мы поставим здесь и здесь дифлоидные прерыватели, которые ты придумал, то сможем связать их в схему с блоком инфузираторов, и они станут

работать одновременно! Так мы снимем часть нагрузки на магнетрон, а если удастся применить ту же схему на общий энергоблок, то станет возможным разделить аккумуляторы на отдельные блоки и переключать их. Один работает, другой заряжается!

Памр задумчиво выслушал брата, отложил прибор, с которым возился, в сторону, вытер руки, и одобрительно кивнул:

– Насчёт магнитосферы ты прав, Бадин! Теперь нужно подумать, откуда привести силу для прерывателей.

– Да! Провода может разорвать вращающимся сердечником!
– Согласился Бадин.
– Нужно искать решение.

Отойдя в сторону, он сел на табурет, и, напряжённо думая, смотрел на конструкцию.

Памр ходил вокруг огромного диска магнитосферы, что-то прикидывая и размышляя, заглядывал под крышку агрегата и колпаки защитных кожухов.

– Я уже хотел предложить добавить ещё один слой!
– Рассуждал вслух Бадин.

– Нет, Бадин, нельзя. Это увеличит вес, а он - наш главный враг.
– Памр в задумчивости потёр подбородок.
– А что если нам наклеить полоски медной фольги на кожух?

– Памр! Ты молодец!
– Бадин вскочил и восхищённо хлопнул в ладоши.
– И как мне не пришло это в голову? Фольга приведёт силу к прерывателям, и вместе с кожухом будет хорошо закрыта изолирующим слоем!..

… Глеба качало. Он сел, почти упал на пол, почувствовав сильную тошноту, и схватился за голову. Всё плыло перед глазами. Дервиш положил руку ему на плечо, другую держал над его головой:

– Ничего, это нормально! Сейчас пройдёт!

Глеб ощутил холод, проникающий в голову. Дышать стало легче. Дервиш опустил руки:

– Никогда никому не рассказывай, где ты был и что видел.

– Я понимаю.
– Кивнул Глеб.

… Он открыл глаза. “Музей мира”. Эти слова звучали в голове. Прохладный ветер разгонял лёгкий утренний туман, стелящийся над землёй. Рутха скручивал верёвку, на которой сушились вещи, Каити переплетал тетиву, снятую с лука. Слава, выглянув из-под плаща, тотчас отбросил его в сторону и поднялся.

– Доброе утро, Памр!
– Сказал он.
– Как тебе музей?

– Неожиданно, Бадин!
– Ответил Глеб.

– Не то слово!
– Кивнул Слава.

Каити встал, и, навалившись на лук всем телом, вновь натянул тетиву. Отложив его в сторону, он сел. Искатели услышали его голос:

– Сегодня мы вступим на земли тават. Если придётся, сможете ли вы пронзить врага копьём?

Глеб почувствовал дрожь, понимая серьёзность происходящего и важность заданного вопроса, но, резко отбросив сомнения, утвердительно кивнул головой. Трутнёв так же спокойно кивнул в ответ. Каити улыбнулся, молча достал из своей сумки несколько плодов, и положил их на камень. Разведчики сели вокруг и начали завтракать. И Глеб, и Слава ели молча, ни на кого не глядя, и не поднимая головы, думая о ночной экскурсии. Воспоминания прошлой жизни нахлынули, забирая силы и внимание. Изредка бросая взгляды друг на друга, оба понимали, что чувствуют одно и то же.