Держать удар

Иванов Дмитрий

— Ладно, беру. Ишь как по прутьям клювом долбит, — восхитился я.

— Яблоки и груши любят, — продолжала давать наставления довольная продажница.

Вот как надо торговать — зашёл за копеечной мышкой, а всучили дорогущего попугая, ещё и в придачу кучу необходимых для него вещей. Сто семьдесят рублей как корова языком слизала. Но не жалко.

Увидев попугая, Мурзик встрепенулся, встал и, выгнув спину, стал прохаживаться по клетке. Потом зашипел.

— Сожрёт, ведь, доча, он эту птичку! — неслышно подкрался сзади прокурор.

— А как его зовут? — робко спросила девочка.

Видно, что птичка ей понравилась.

—

Сама назовёшь! — серьёзно ответил папа.

— Ну что, будем из плена отпускать Мурзика домой, или пусть сидит и страдает? — ставлю я вопрос ребром.

И тут попугайчик пропел какую-то мелодию, всего несколько нот, но голосок чистый-чистый.

— Ладно, но если Мурзик зимой вернётся, то будем все вместе жить! И ты, Толя, тоже можешь у нас жить, — широким жестом разрешила Маша.

Глава 7

Глава 7

Мурзик, скотина, напоследок чуть не подкинул проблем. Ведь мы сразу поехали на служебной «Волге» прокурора в лес, отпускать кота. Всего полчаса езды от города, и мы в сосновом лесу.

— Не уходит! Не хочет, пап, Мурзик уходить! Давай с ним договоримся, чтобы он Яшу не трогал, — дергает за рукав отца Машка.

Имя придумала сама, и Яшка этот новокрещенный вроде был не против, даже грызть карандаш перестал. Сейчас я смотрю на кота без приязни — столько время убили уже на него! Может пнуть его под задницу для скорости? Котяра, очевидно, оценил фирменный взгляд от бати Толяна и медленно, оглядываясь и ловко шевеля своим длинным туловищем, скрылся из вида.

— Ты приходи! — крикнула ему на прощание Машка.

Едем назад на квартиру к прокурору, и мне удалось, наконец, поговорить тет-а-тет с Валентином Георгиевичем насчет вчерашнего случая с нашим доктором в ресторане.

— Да вот самому стыдно. Действует такая шелупонь внаглую, никого не боясь. Ещё и заявления писать не стесняются. Кто-то их прикрывает, возможно, из моего ведомства. Но ничего, я их, Толя, выведу на чистую воду!

— Морды бы им набить, — приоткрываю карты я.

— Ну ты насмешил! — улыбается Степанков. — Из постоянных исполнителей там только эта жертва домогательств, которая, кстати, несмотря на третий месяц беременности не замужем. А кто получает с этой схемы прибыль — уж извини, не успел пока узнать.

— Метрдотель ресторанный, думаю, в деле. Ложные показания давал о том, что наш доктор хулиганил и бил посуду, — напоминаю я.

Степанков опять смеется. Он вообще не выглядит суровым начальником — непринужденно рассказывает байки, шутит. Сам моей жизнью сильно не интересуется, но за подарок благодарен. И деньги за попугая отдал, даже слушать ничего не захотел. Прощаемся мы почти друзьями. Я доволен — неплохие связи получил, могут пригодиться. Машка, кстати, всю следующую неделю ходила на мои тренировки почти каждый день, пугая Шанавазова своей активностью.

С Ленкой тоже всё гладко — встречались почти каждый день. Я рассказал ей про специфику рекламных газет, где брать клиентов на рекламу, как можно заработать ещё, но хваткая журналистка уже настроилась ехать в Москву весной, как закончатся три года отработки в газете. Её начальнице новость про артистку понравилась, даже похвалила, а в пельменной Ленка теперь желанный гость.

Наша акклиматизация в Хабаровске завершилась, и сегодня вылет в Сеул «Аэрофлотом». Перед отъездом мне доверено дать

интервью для первого канала. Давать его пришлось модной тетке лет сорока с брезгливым выражением лица, которое на съёмках менялось на доброжелательное. Был я, разумеется, не один, вместе со мной Копцев и Александр Мирошниченко. Последнему и досталась вся благосклонность стареющей журналистки. Но зря. Общаться с прессой Саша не любил. Этот усатый здоровяк был одним из фаворитов предстоящей Олимпиады. Весной он расфигачил самого Леннокса Льюиса на международном турнире в Карлсруэ. И с учётом того, что Олимпиаду из-за бойкота пропускает Куба, а, значит, и главный фаворит Теофило Стивенсон, который, по-моему, выиграл все турниры, в которых принимал участие, шансы у Саши были неплохие. Но вот говорить тот не умеет.

— Саша, кто ваш основной соперник? — с придыханием и улыбкой спросила журналистка у нашего тяжа.

— Так это…кубинцев-то нет… значит, канадец, американец и немец.

— Я думаю, главный соперник для Александра — он сам. Сможет справиться с собой — побьёт всех, — влез в разговор я.

А что? За всё интервью телевизионщица задала мне всего один вопрос — «откуда я?», и то не дослушала ответ. Вот Сашку она полюбила, правда, когда тот ляпнул про бойкот, слегка скривилась — наша страна-то не бойкотирует, и в мыслях этого у спортивного руководства не было! Перестройка, мать…ить.

— Э-э-э… Толя… а для вас кто основной соперник? — вынужденно и несколько раздраженно спросила дамочка.

— Нет у Штыбы соперников, ему плевать на авторитеты, — поспешил вмешаться Копцев, сглаживая мою бестактность.

— Это вот сейчас сильно заметно, — подколола тетка.

— Главный мой соперник — это прогнившая западная модель общества Кореи! — всё же ответил я.

— Вообще, Корея — это восток, — умничает москвичка.

— Неважно! Важно, что не настроены буржуазные страны на чистую борьбу. Допинг для них — средство победить и заработать. Во главе у них не спортивные идеалы, а жажда наживы! Ну, и наверняка будут пытаться подкупить судей, ведь в Корее взятки сплошь и рядом.

— С чего ты взял, Толя? — Копцев похож на застигнутого в чужой постели любовника.

— Да, правда, откуда такие выводы? — хищно подобралась мадам.

— Вот до нынешнего президента страной там правил Чон Ду Хван, который пришёл к власти после переворота. Он жестоко подавлял своих оппонентов. Все помнят восстание в Кваджу тысяча девятьсот восьмидесятого года? Ну, когда, чтобы подавить волнения, США целую армию отправила на помощь? Сотни, если не тысячи, убитых, изнасилованных. И это только начало карьеры президента. Лишь после прошлогодних массовых волнений, прошли новые выборы. А взятки — это норма в капиталистическом обществе, в Корее так без них вообще никуда. Вполне могут подкупить судей, например, в боксерском турнире.

— Толя, давайте вернёмся к спорту, — мягко, но настойчиво попросила ошарашенная моими познаниями женщина. — Твой первый соперник в одной тридцать второй финала — японец Йосаки Тахыгаши…

— Йошиаки Такахаши, — поправил я. — Я знаю, что он выиграл много поединков и чувствую, что он очень сильный боец. К сожалению, у меня нет о нем какой-то детальной информации, но, думаю, тренеры мне перед боем дадут раскладку.

— Это само собой, — радостно подтвердил Копцев. — Он одного роста с Анатолием, сантиметр в сантиметр, кроме бокса, занимался ещё и каратэ.