Держи меня крепче

Душка Sucre

– Стой! – он схватил мою руку, резко меняя гнев на милость. – Подожди. Прости, я перегнул. Конечно же, ты не такая, – он вздохнул, вновь прижимая к своей широкой груди, и стал тормошить мою черепушку.

– Эй, ты зачем так активно лапаешь мою макушку?

– Проверяю нимб.

– Его там нет.

– Потеряла? – он нехотя отлепился от меня и вновь занял свое место, схватив мою руку, стал выводить на ней пальцем неведомые узоры.

– Щекотно… Нет, какой еще нимб?

– Круглый.

– Мм… Не-а, не припомню… Тём, – он вздрогнул и вальяжно улыбнулся, – ты так неприлично нежен, что…

– Что я? – выдрал он свою руку, забавно округляя глаза, будто я застала за просмотром

канала для взрослых в глубокую ночь.

– Нежен, – повторила я, следя за его реакцией. Оказывается, этого парня можно смутить!

– Чтобы больше я от тебя таких слов не слышал.

– Есть, сэр, – хохотнула я, зная, что миссия невыполнима и никакой Том Круз его не спасет.

А потом мы еще полвека препирались, шутили, говорили друг другу всякие глупости и радовались как два идиота. Вот же оно счастье!

Я не заметила, как стрелки часов доползли до шести вечера, когда телефон Шера стал надрываться, словно собирался рожать прямо здесь и сейчас, впрочем, так оно и было – телефон рожал звонок от его любимой банды.

– Привет, Дэн. Какие дела? Нет, я со своей девушкой. То есть? У нас все хорошо, – он окинул меня нежным (сто раз нежным, хоть Артемка и запретил употреблять это слово в его отношение) взглядом. – Я разобрался. Что вы? – он вдруг резко перешел на крик. – Вот идиоты! Сейчас буду, только малышку закину.

Он сбросил, яростно вцепляясь в руль.

– Что-то случилось?

– Пристегнись.

– Артё-ё-ём, – жалобно возопила я, пристегнув ремень. Чего и следовало ожидать, мой благоверный обратил на меня внимание. Я уже давно стала замечать, что его по имени, по сути, никто и не зовет, только Олли и, наверное, родители, но ему это нравится, хотя он никогда не признается. Но это не важно, пусть делает вид, цепляя свою арлекиновскую маску, но я-то вижу глубже и даже знаю маленькую управу, чтобы задобрить нахохлившегося Шерхана.

– Что?

– Случилось что-то серьезное?

– Случилось, но не серьезное. Я справлюсь.

– Поехать с тобой?

– И что ты сделаешь?

– Просто буду рядом…

– Давай ты просто дома посидишь.

– Хорошо, я понимаю.

– Что понимаешь?

– Неважно.

Муженек резко вдарил по тормозам прямо на автостраде, хорошо еще, что за нами никто не ехал, иначе аварии было бы не избежать:

– Все важно! – припечатал он, вобрал в легкие воздух и снова выжал газ.

Резкий тон был очень в тему, но ссориться не хотелось категорически, да и мои глупые слова были некстати, так что я решила прекратить зарождающуюся ссору:

– Давай завтра обсудим…

Он неопределенно пожал плечами.

До моего дома мы добрались в напряженном молчании.

– Спасибо, что подвез, – я отстегнула ремень, вздохнув и вобрав в свой искренний вздох всю горечь тысячелетий.

– Малыш-ш… – к нему вновь вернулись нежные нотки.

– М?

Отвечать он не стал, лишь запечатлел на моем лбу поцелуй (как покойника целовал), но я все равно была по-идиотски счастлива и летящей походкой направилась из своего рая в реальную жизнь, где меня, как старшую дочь и абсолютно не умеющую готовить личность, ждала генеральная уборка. На полпути до подъезда меня догнал звук клаксона от только что рванувшей черной тачки, которая после сигнала сразу же резко притормозила, взвизгнув тормозами. Шер, перегнулся через сидение и помахал мне рукой. Сам при этом он выглядел огорошенным, будто не верил, что посмел так сделать, а ко мне вновь вернулось благостное состояние, что моя летящая голова стала ввинчиваться штопором в очищенное от тучек небо.

Как только дверца за воздушной будоражащей кровь девушкой закрылась, Шер выжал

педаль газа, спеша к парням, которые, судя по телефонному звонку, схватили Оливера «под интервенционный арест», чтобы вправить тому вывернутую черепную коробку на место. Пока они не натворили дел, было необходимо вмешаться, чтобы расставить все точки над «i». Так что ехать нужно было быстрее, а он даже не знал, почему решил подвезти малышку до дома. Любой, кто знал его достаточно хорошо, мог с уверенностью подтвердить, что в нем не умер джентльмен, Артем всегда уважительно относится к лицам женского пола, хотя бывают и забавные исключения, но его уважение частенько бывает напускным. Пьяную в хлам девицу, надравшуюся в его компании, он, конечно же, доставит домой и передаст на руки переполошенным родителям, но сделает это только из вежливости, из уважения и памяти к некоторым бередящим душу воспоминаниям, но без желания. А неправильную блондиночку (как ее можно назвать правильной, когда она не в пример остальным блонди не гламурна, не грациозна, умна, неудачлива?) именно что хотелось доставить до дома, чтобы убедиться, что с ней все в порядке и что ей не угрожает опасность, а то она ведь и на ровном месте может покалечить если не себя, то окружающих. О ней хотелось заботиться… И поцелуй все еще давал о себе знать.

– Брат, я думал, вы уже давно перешли в вертикальный режим, – раздалось иронично с заднего сидения, а в зеркальце заднего вида мелькнула довольная мордаха Ильи.

Шер от неожиданности затормозил и впечатался грудью в руль, который отозвался непроизвольным надрывным визгом клаксона, призывая внимание шеровской малышки, бодро припустившей к своему дому. Она быстро обернулась, не веря, что это адресовано ей, получила порцию приветствий от Артема, который быстро сориентировался, (и правильно не верила, впрочем), потом разулыбалась, как шальная, и вприпрыжку, разбрызгивая лужи, поскакала к подъезду. По пути она умудрилась «искупать» своих «любимых» соседок, Серу и Грипп, которые решили «посидеть на форуме», то есть на лавочке, поперемывать косточки соседям, и подышать свежим, переполненным озоном воздухом в ожидании брутальных старичков из соседнего подъезда. Смотреть, чем закончится потасовка между «отцами» и «детьми» времени не было, так что он, грозно поглядев на довольного Илью в зеркальце, вновь тронулся. Но может и стоило остаться… Хотя бы для того, чтобы отвадить от своей девушки, жены, откинувшегося внучка Агриппины, который отмотал свой срок и вернулся к матери, чтобы транжирить ее пенсию.

Феоклист, как звали этого гопника благодаря любви бабули к прекрасному, курил на балконе, когда услыхал бешеные вопли своей родительницы и, не думая ни секунды, рванул ей на помощь. Увидев миловидную девушку, скромно молчащую и насуплено слушающую бабулины тирады, Фео докурил сигарету до бычка, оглядывая девицу, которая ему, определенно, была по вкусу, и пошел в наступление:

– Ба, ты, @uncensored@, @uncensored@ что ли?

Сера и Грипп заткнулись. Они обе немного благоговели перед уголовным пареньком, все свое прошлое, начиная с четырнадцати лет и кончая нынешними двадцати двумя годами, проведшим в колонии, сначала для несовершеннолетних, а потом и в обычных тюрьмах.

– А мы чего, внучок? Мы ничего.

Сера тоже затрясла головой, да так сильно, что ее вставная челюсть заходила в торжественном клацанье.

– Ошалелые бабули, чтоб больше ее не трогали. Ясно?!

Обе клушки вытянулись по струнке и разве что только руку к голове не приложили.

– Э-э… Спасибо, добрый человек, – буркнула Лена и поспешила скрыться в спасительной прохладе и темноте подъезда.

– Погодь, малая! – заорал Феоклист. Лена остановилась как вкопанная.