Держи меня крепче
Шрифт:
Сеня, находящийся все время в погоне за сенсацией, и его дружок, помощник оператора, выползли только тогда, когда ДК заполнили люди, а они смогли затеряться в толпе с запретной штуковиной. То, что в залах есть и свои операторы их нисколько не смущало, поэтому они, находя самые непримечательные места, снимали людей, оставаясь незамеченными.
Таким образом, Сеня стал на тот момент единственным обладателем записи драки Леси с Куликом. И очень гордился тем, что во время оказался на втором этаже. Жаль, конечно, что запись так глупо утеряна. А еще он снял сам батл, самые ключевые моменты; снял то, как четвертый в команде Егора «The Leaders Crew» сломал ногу, даже то, как его на улице
На наш вдохновенный пьяный разговор Сенька не успел, только на его концовку, когда Шер меня целовал, или я его целовала, да кто разберет заплывший алкоголем мозг? Это мне сейчас стыдно, а тогда, кажется, даже хорошо было… Но вот после моя святая невинность была сломлена и он потащил меня к себе домой. А Сеня раскрыл себя и сказал, что не хочет сидеть в кустах, как папарацци, а будет бегать за нами следом и снимать видео для потомков. Решив, что если для потомков, то это благое дело, и мы согласны, он не отставал ни на шаг от нас, и именно поэтому ему известны все подробности.
– Я сейчас позвоню в такси и оно домчит нас за пять, – трясущиеся пальцы болтались перед моими глазами изображая цифру пять, – секунд… нас домчит.
– Окей, – заплетающимся языком дала я согласие.
Шерхан достал из кармана мобильник и принялся тыкать на кнопки, то и дело ошибаясь, сбиваясь и начиная заново.
– Алло! Эт такси? Как нет? А куда я попал? К тебе шоль, Толян? Ха, – мой принц заржал. – Вот я @uncensored@! Ну, как жизнь?.. Не, я не пьян, немного вым…вымп…выпивши я. У меня тож все гуд. Номер такси не подскажешь? Два-сорок-сорок. Спасибо, кланяюсь челом об пол. Ха! Пис, братан.
– Прикинь, – это уже мне, – я с чуваком год как не общался. А тут набрал и на него вышел. Ща, в такси позвоним.
Он снова стал тыкаться в телефоне, на этот раз номер был набран верно, правда, он переспросил сто раз «действительно его братан назвал номер два-сорок-сорок или он чё-то путает». Так что такси вызвали, и прибыло оно очень быстро, в считанные секунды.
Оставив продукты в аллее, вот на следующий день бомжары обрадуются, я с Шером забралась на заднее сиденье в обнимку, закинув ноги ему на колени, а Сенька вперед к водителю, чтобы мы оба хорошо попадали в объектив камеры. Ехать пришлось, как и обещал, парень, пять секунд. Потому что его дом находился на соседней улице – шикарный двухъярусный особняк с балконами, огромными окнами, выступающими черными дырами на персиковом фоне каркаса самого осбняка. Дом находился за оградой, закрытыми воротами. Но Шер ввел нужный код и пропустил нас внутрь. Брусчатая дорожка извивалась по всей территории, и все же привела нас к входу в дом.
Два спотыкающихся тела, громящие всё на своем пути, поковыляли вверх по лестнице на второй этаж, то и дело норовя скатиться с неё. Уж не знаю, каким чудом этого не произошло, но я благодарна ангелу, который спас нас.
– Это моя комната, – уперся спиной в дверь Шерхан, и открыл ее рукой, которую предварительно поставил на ручку, потянув ее вниз.
Дверь открылась, а Шер, не удержавшись на ногах, провалился
И вот – этот слабый фонарик осветил силуэт грозной фурии, вооруженной дубиной, выскочившей из глубины коридора. Ее волосы торчали во все стороны, словно после воздействия электрошокера, что было более вероятно, чем предположить, что у нее непропорционально большая голова на плечах, как у гуманоида с другой планеты, а злобный оскал наводил на всех священный ужас.
– Мама! – заорали мы в унисон с Шерханом.
– Порву всех, грабители чёртовы! – громогласно изрекло чудище и замахнулось оружием.
Внезапно дали электричество, заставив всех зажмуриться, а затем открыть глаза и обнаружить, что чёртовы грабители – всего лишь мы, хозяин дома и два его друга, чудище – худющая женщина, а дубина – на самом деле скалка.
– Тёмочка-сынок, ты вернулся уже? – тут же елейным голоском поинтересовалось чудище, оказавшееся его мамой.
– Ага, – изрёк сын, прижимая меня к себе.
Если бы я была не пьяна или хотя бы не настолько пьяна, конечно, моё лицо бы залила краска смущения, а сама бы я тут же вскочила и убежала на другой угол комнаты, подальше от Шера. Вот только ситуация была иная, и я не спешила отлипать от своего парня.
– А это что за профурсетка? – вернулся к маме её грозный тон.
– Это… моя принцесса, – нежно представил меня Шерхан, а я расплылась в улыбке, доброе слово и козе приятно.
Абсолютно счастливая я чмокнула своего персонального принца в щеку и поднялась, чтобы со словами «мамулечка» растопить сердце женщины и заключить её в крепкие объятия. Но изворотливая женщина увернулась и надменно заявила:
– Для вас, мадемуазель, я Ефросинья Эразмовна.
Прозвучало это смешно. Так что я не удержалась и захихикала в кулачок над Снежной Королевой, высоченной, даже без каблуков, а в элегантных домашних тапочках, до чёртиков худой, с выступающими скулами и поджатыми до тонкой линии губами.
– Мама, – обиженно надулся все еще лежащий на полу сынок. – Это же моя девушка! Я может люблю её и жениться хочу?!.
Мать изобразила на лице кривую усмешку.
– Жениться? Возьми и женись для начала. А уж потом домой приводи, – тоном тирана-королевы произнесла женщина.
– Секундочку! – возвестил нас Тёмочка (так вот как его зовут, что-то меня преследуют одни Артёмы) и убежал куда-то вдоль коридора, по пути снеся вазу с икебаной, картину с красивым пейзажем Парижа, который обожает его мать, также разгромив что-то в комнате, в которой скрылся, но очень скоро вернулся и резко затормозил, припарковавшись на колени у моих ног. – Будь моей женой!
Осчастливил он меня своим признанием, вручив обручальное колечко, а мамулю ввёл в состояние ступора, узкие щелочки её глаз превратились в пятирублевые монеты, явив миру коричневую радужку глаз.
– Ты с ума сошел! – возопила она, отмерев, перебив моё «да».
А кто-то ждал, что я скажу «нет»? Наивные… Я ж предупреждала – я пьяна, а значит неадекватна. От меня можно ждать чего угодно.
– Ответь мне «да», умоляю, я готов ползать перед тобой на коленях сколько угодно, всю жизнь, если потребуется, даже если ты не готова… – Не стал он слушать Ефросинью (ухаха – Ефросинья).