Держи меня, Земля!
Шрифт:
— Чёрт, — выругался Кирилл и откашлялся. Голос у него садился. — Ведь чувствовал, что не туда идём. Как я мог ошибиться?
— Это я повернула не туда, прости, — успокаивала Лера, прокладывая в навигаторе маршрут обратно. — Тут и возвращаться-то. Всего пятнадцать минут.
— Да, недолго, — согласился он, — но дождь усиливается.
— Ничего, не сахарные, не растаем. Ты как себя чувствуешь? — она приложила руку к его обнажённой шее. По сравнению с окружающим воздухом кожа была как кипяток.
— Терпимо, — Кирилл подождал, пока Лера
И они второй раз повернули к Храму. И в этот раз дошли. Промокли, замёрзли, но дошли.
Собор Воскресения Христова, как было написано на табличке, не встретил их теплом, но внутри, по крайней мере, было сухо. К счастью, на входе всех желающих ждали бесплатные экскурсоводы.
К счастью, потому что Кириллу не пришлось уже осипшим голосом рассказывать Лере, как императору Александру Второму чудесным образом удалось избежать восемь покушений. Хотя Лера была уверена — Кирилл знал. Только последняя попытка заговорщиков увенчалась успехов — император был смертельно ранен. Собственно, именно на месте последнего нападения и был построен потом храм На Крови. На крови Александра Второго.
Лера и сама посмотрела документальный фильм в самолёте, но экскурсовод добавила к её познаниям много нового и про мозаику, про внутреннее убранство. Этой новой информации было даже слишком. Лера не запомнила и половины, но добрая и очень глубоко знающая историю женщина всё рассказывала и рассказывала, а взгляд Кирилла всё тускнел и тускнел.
Когда они вышли на Набережную Мойки, дождь стал лить, словно небо прохудилось.
— А я ведь подумывал накормить тебя пирогами, которые пекут здесь недалеко уже вторую сотню лет. Но идти ещё минут двадцать и в другую сторону.
— Забудь, — вернула ему Лера его же высказывание. — Давай, к метро.
Даже смотреть на него было больно. Кирилл стал похож на взъерошенного мокрого воробья.
— Нет, нет. Ещё Чижик-Пыжик, — стал сопротивляться он и потянул Леру в сторону Фонтанки.
— Кир, уже не в этот раз, — прижала к своей щеке его руку Лера. Словно раскалённый утюг прислонила. Кирилла потрясывало от озноба. — Спасибо за эту замечательную прогулку. Я отлично провела время. Но тебе нужно выпить что-нибудь жаропонижающее и лечь.
— Давай просто зайдём куда-нибудь в тепло, — он стал вытирать капли дождя с её лица. — Я не хочу отпускать тебя голодной. Я и вообще не хочу тебя отпускать, но этого ты не слышала. Когда температура спадёт, я буду всё отрицать.
— Боюсь, меня уже даже в такси не посадят, а ты про еду, — усмехнулась Лера. В том, что она чувствовала то же самое и без температуры, Лера даже себе боялась признаться.
Потоки воды лились с её тоненькой и промокшей насквозь куртки и действительно оставляли слабую надежду добраться до гостиницы с комфортом.
Кирилл ничего не ответил. За руку и почти бегом перевёл её через мост и остановился под козырьком входа
— У меня есть предложение, — он поднял голову к небу, словно ждал, что дождь внезапно прекратится. Но не дождался, тяжело выдохнул и посмотрел на Леру, которую тоже уже слегка потрясывало от холода. — Давай зайдём ко мне, здесь недалеко, обсохнем, и я вызову такси. По крайней мере, хоть машину ждать на таком холоде не придётся.
— К тебе? — Лера ничего не понимала.
— Сейчас, — он вытащил телефон и, уже ожидая соединения, привлёк к себе Леру одной рукой, стараясь согреть. — Алло, Ирина, здравствуйте! Да, Кирилл, — он откашлялся, — Фонтанка, двадцать шесть. Встретьте нас, пожалуйста! Да, можно сказать, что передумал.
Он отключился, убрал аппарат в карман и обнял Леру двумя руками.
— Не переживай только, — он прижал её к себе, откашлялся, но не помогло — голос окончательно сел и стал хриплым. — Я не планировал никакого похищения. Я снял эти апартаменты, потому что Настя должна была приехать. Но меня срочно выдернули в Кёльн, у неё тоже приехать не получилось, а бронь отменять уже было поздно. Поэтому я оплатил эту квартиру на три дня, но она так и осталась стоять пустая.
— Знаешь, если я за что-то и переживаю сейчас, так это только за твоё здоровье, — и Лера не кривила душой. Его температура вызывала у неё серьёзные опасения. Его знобило так, что даже зубы постукивали.
— И за это не волнуйся. Отлежусь и буду как огурчик. А тебе когда на самолёт?
— Завтра в обед.
— Ну, вот и чудесно. Точно не опоздаешь, можно и об этом не беспокоиться.
Но беспокоиться Лере всё же пришлось. И не за самолёт.
Девушка, что встретила их в машине у решётки запертой подворотни, вручила ключи и уехала.
И то, что Кирилл не попросил Леру, трясущуюся от холода, нигде воровато спрятаться, чтобы их не увидели вместе, а так и прижимал к себе, поясняя в открытое стекло машины, что останется на все три дня, скорее вызвало у Леры больше доверия, чем насторожило.
В большой и холодной квартире на третьем этаже старого дома был сделан отличный евроремонт. Хотелось срочно залезть в маленькую джакузи, набрать воды погорячее, напустить пены. Но нашлись дела поважнее.
Из лекарств в аптечке оказался только градусник. И он показывал почти сорок.
— Я ничего не хочу слышать, — пресекла Лера попытки Кирилла возразить. — Раздевайся и ложись.
Она перерыла собственную сумку в поисках медикаментов — тоже ничего, чем можно сбить температуру.
— Молчи и постарайся заснуть, пока я надеюсь справиться собственными силами, — Лера накрыла его вторым одеялом под его настойчивые протесты, хоть уже и не такие уверенные. — Будешь возмущаться, вызову скорую.
На включённом тёплом полу в большой ванной она разложила портативную сушилку и развесила его промокшую насквозь одежду. Её куртке просохнуть пока была не судьба.