Держитесь, маги, я иду!

Елисеева Ольга Игоревна

– Вы бы видели, как она в преферанс играет! – гордо заметил Этен и кивнул Бориору с таким самодовольным видом, будто хорошая игра Насти в карты – его личная заслуга.

– Это тоже проверим ... – протянул Бориор.

– Но не сегодня, – указывая на раскинувшееся за незанавешенным окном небо, усеянное звездами, добавил Марон. – Ночь уже!

Гости покинули молодых супругов, и Настя вздохнула с облегчением, что еще один из важнейших экзаменов в ее жизни пройден.

Глава 22

Если бы каждая женщина понимала, в какой большой мере все зависит от нее, то наш мир был бы совсем иным.

Михаэль Лайтман

Потянулись рабочие

будни. Учащиеся начального класса магической школы на удивление быстро и тепло приняли новую учительницу-человечку. На уроки Насти теперь спешили, дружно врываясь в двери, рассказывая обо всех своих новостях и обязательно подставляя головки под ласкающую руку. Сообщество магов гудело, переваривая сенсационные новости о пополнении учительского состава магической школы, а о браке Северина Таиса ходили самые невероятные слухи и домыслы. Коллеги по работе на Настю косились, очень редко обращались к ней с вопросами, и с опаской присматривались ко всем ее действиям, будто ожидая каких-то диких поступков или истерик. Леди Таис не печалилась о таком отношении, спокойно занималась своими делами, и при каждой свободной минуте радостно бежала в лабораторное крыло к мужу, чтобы лишний раз полюбоваться на своего благоверного, покормить его домашней едой и поцеловать на удачу. В семье тоже все складывалось хорошо – и Марон, и Бориор Таис приняли Анастасию в свой ближний круг, относились к ней с явным уважением и искренней симпатией, и часто захаживали к молодым супругам в гости, играли с ними в шахматы и карты, да обсуждали дела школьные и мировые. Совместное будущее молодой пары вопросов у родственников тоже уже не вызывало: не зависимо от того родит или не родит Настя сыночка, ей было уготовано до конца жизни жить в этой магической семье, на радость мужу и самой себе, а так же к удовольствию Бориора и Марона, которые были искренне рады семейному счастью внука и сына.

Лорд ректор прислушался к словам невестки о полноценном питании детей в школе, и уже через неделю один из пустующих залов в школьном крыле переоборудовали в столовую: расставили буквой П три стола для всех трех классов, еще небольшой столик для учителей в углу приткнули, так как именно учителям вменялось в обязанность приводить после третьего урока своих учеников в столовую и наблюдать за их поведением за столом. Третью перемену ради благого дела увеличили с десяти минут до двадцати. О водопроводе и раковинах даже думать не пришлось: стихийники были в каждом классе, и очистить ручки товарищей для них проблем не составляло. О доставке обедов договорились с владельцем небольшого человеческого ресторана поблизости от института: за полчаса до перемены его слуги должны были привозить готовые блюда, посуду и сервировать столы. Потом те же слуги должны были прибирать в столовой и увозить все до следующего раза. (Кстати, идея с едой 'на вывоз' принадлежала Насте. В этом мире такой практики ранее не было, и старшие родственники мужа лишний раз восхитились смекалкой и предприимчивостью своей невестушки.)

Торжественное открытие столовой состоялось в середине декабря в присутствии лорда ректора, всех прочих Таисов, и трех учителей, что привели свои классы на первый школьный обед. Все маги – и детки младшего класса, и уже солидные серьезные юноши старшего класса – чинно расселись за столами и дружно застучали ложками, вилками и ножами: ресторатор прислал наваристый мясной суп, говяжьи отбивные в каком-то грибном соусе и отварной меленький картофель.

К чаю на сладкое были пончики с повидлом, с поджаристой хрустящей корочкой. Один мальчик из среднего класса, откусив кусочек, недовольно заметил:

– Уже остыли!

– Ничего, – поспешил вмешаться Каяр Сартор, который знал, что идея со столовой принадлежит леди Анастасии Таис, и о-о-очень желал, чтобы инициативу любимой учительницы все единодушно поддержали и оценили на 'отлично', – сейчас все подогрею!

– Каяр, не надо! – поспешно крикнула Настя, но Каяр уже успел взмахнуть золотистыми руками.

Насте никогда ранее не приходилось греть в микроволновке на высокой мощности кучку пончиков с большим количеством повидла, но предвидеть результат было не сложно. С веселым 'пух!' пончики

лопнули, покрыв личики и одежду детей красными рисунками художника-абстракциониста.

– О, боги! – простонала Настя, а столовая задрожала от искреннего заразительного хохота тридцати восьми ребятишек.

'Здорово!', 'Вот это да!', 'Мне нравится столовая!!!' – раздавалось со всех сторон.

Учителя тоже смеялись. Северин, обнимая расстроенную жену за плечи, довольно признался:

– За все прошедшие семьдесят пять лет своей жизни я не смеялся столько, сколько за последние полгода!

Бориор с Мароном, утирая слезы от смеха, успокоили невестку:

– Не волнуйся! Мы все – сильные и опытные стихийники: пять минут – и всё чисто будет!

С приведением детей и столовой в порядок учителя действительно справились быстро.

– Удобно жить с магами, – в который раз отметила Настя.

– Совершенно верно, дорогая. Тебе с нами невероятно повезло! – гордо заключили все Таисы.

Открытие столовой действительно прошло на 'ура'.

Вообще, к концу третьей недели в школе Анастасия Николаевна не могла не заметить, что много курьезных случаев происходит именно с участием Каяра. Нет, мальчик никогда не совершал шалости специально или злонамеренно, но его активная жизненная позиция не оставляла ему шансов на тихую спокойную жизнь. За одну неделю, прошедшую после взрыва пончиков в столовой, Каяр успел:

Уронить всем скопом на пол солидных, уже почти взрослых, магов старшего класса.

Дело было так. У младшего класса прошел урок по конденсированию рассеянной влаги в большом зале с огнеупорными стенами и окнами. Пол тоже был из гладкого тугоплавкого металла. Весь урок дети исправно гасили фонтанчиками воды маленькие фаерболы, которыми их забрасывал учитель. Когда же преподаватель с ударом колокола (он же – школьный звонок) покинул зал, Каяр предложил проверить, смогут ли они выполнить тоже задание, находясь в быстром движении. Чтобы бегать по залу было интереснее и быстрее, Каяр, используя свежеприобретенные знания, наконденсировал на металлический пол тонкий слой влаги и заморозил ее. Теперь все стихийники младшего класса с визгом и хохотом скользили по льду, кидаясь огненными шариками. Когда раздался звонок на следующий урок, юные маги высыпали в коридор, а Каяр только собрался убрать за собой, как в уличные двери на другой стороне зала влетели пришедшие с полевой практики старшеклассники. Результат описан выше, в заголовке пункта. Старшие ребята еще долго гонялись за шустрым шалопаем по всей школе, бросаясь в него водяными шариками и стараясь сбить с ног воздушной струей. В итоге, в разборки детей вмешались преподаватели, а Каяр в наказание был после уроков оставлен драить полы в этой огромной зале, причем воду ему пришлось носить из колодца во дворе и мыть полы собственноручно, так как лорд-ректор запретил ему пользоваться при уборке магией.

Разбить окно в кабинете лорда-ректора.

Тут тоже все произошло случайно, без какого-либо коварного умысла. Просто стихийники младшего класса тренировали на школьном дворе навыки управления воздушными потоками и левитировали камешки, подобранные с земли. И до институтских окон было очень и очень далеко. Разумеется, Каяр, как истинный предводитель молодежи, выбрал себе самый большой и тяжелый камешек, и левитировал его выше всех. На беду, с крыши слетел какой-то шальной голубь, и, уберегая птичку от столкновения со своим булыжником, Каяр отклонил левитируемый объект немного в сторону... Как выяснилось через долю секунды – в сторону ректорского окна.

Собственно, уроки математики у Анастасии Николаевны были практически единственными уроками, на которых с Каяром ничего пока не случалось. Настя привыкла эту ходячую катастрофу именовать про себя 'Томом Сойером', и очень тепло относилась к мальчишке, а тот платил ей тем же.

К концу четвертой рабочей недели Настя в очередной раз загрустила о бедных детях мира Доин. Жалко ей было юных магов, буквально до слез. Такие умненькие, благовоспитанные, добрые и отзывчивые детишки – и никакого уюта в этом жестком мужском мире. Как бы ни старались маги-отцы, матерей они заменить не могли.