Дерзкая-3. Ближний круг

Шитова Наталья

Он подумал некоторое время, потом встрепенулся:

– Май, давай-ка ещё раз проверим всех. А вдруг...

Они принялись медленно и методично обходить помещение, задерживаясь у каждого тела. Они осмотрели всех до одного, но больше живых не было.

– Ладно, уходим отсюда, - скомандовал Лерка и, взяв девушку на руки, двинулся из ангара.

На улице он положил её на траву около тропинки и сам сел рядом прямо на землю.

Некоторое время все молчали.

– Но почему?!
– вскрикнул вдруг Лерка так яростно, что я вздрогнула.

Он вскочил и

смотрел на Мая, тяжело дыша и сжимая кулаки.

– Так будет лучше, - отозвался Май.

– Кому? Тебе?

– В итоге - всем, - вздохнул Май.

– Хорошо. Как хочешь. Свободен, - подытожил Лерка, снова сел и стал смотреть на лежащую девушку.

Май повернулся ко мне.

– Я решил, что с этого момента я больше иерархии не служу.

– Очень вовремя, - хмыкнула я, сразу поняв, что так взбесило сына.
– Всё-таки жмёт мундир-то?

– Ну, может, я вырос немного, - кивнул Май.
– Не хочу, чтобы мне отдавали приказы, которые я не смогу исполнить. Если откажусь - буду изменником. Если исполню - буду проклинать себя всю жизнь.

– Да делай, что хочешь!
– рявкнула я.
– Не нужны мне твои объяснения!

– Вертолёт!
– вскочил Лерка.
– Садится на площадку. Пойдёмте!

Он наклонился, чтобы взять девушку на руки.

– Давай я, - предложил Май.

– Сам обойдусь, - буркнул Лерка, - Мама, куртку на ней поправь, упадёт сейчас.

Я поправила. Лерка направился по тропе к поместью. Я шла в нескольких шагах позади и видела над плечом сына привалившуюся к нему светлую макушку.

* * *

Из проклятого Юркиного поместья я улетела в главный корпус при первой же возможности и почувствовала огромное облегчение. Мы с Олегом заселились в просторный жилой блок, точную копию апартаментов иерарха, но четырьмя этажами ниже, уже под землёй. Пространства было много, но радости маловато. Обслуга и снабженцы готовы были по первому требованию выдать всё необходимое, но через три дня Олег уже выл от сурового гостиничного быта и стандартного пайка. Пайков ему никто не запрещал съесть столько, сколько влезало, но Олег страдал без привычной домашней еды, без своей любимой бритвы и удобных практичных носков финского производства. Через неделю он не выдержал и собрался сходить в Комарово, принести нам немного обычных бытовых радостей. Он звал меня с собой, но мне не хотелось отвлекаться от работы, и я отправила его одного, снабдив списком вещей, которые он должен был взять для меня.

Он ушёл утром, и я думала, ну два часа, ну три. Ну, пять, и то если совсем уж беспомощен в собственных шкафах разобраться. Но чтобы до самого вечера - это было странно.

Когда Олег вошёл и протащил с собой две огромные дорожные сумки, я уже заканчивала изучать последнюю карту дверей в своём планшете.

– Ты что так долго? Думала уже посылать кого-нибудь на розыск.

– А связаться со мной не догадалась?
– удивился Олег.

– Неа, - усмехнулась я.
– Отвыкла.

– Да уж, мы тут скоро вообще отвыкнем от нормальной жизни, - печально

покачал головой Олег.

– Я спросила, почему ты так долго?

– Ну, пока дом проверил, пока счета оплатил. Потом в агентство съездил. Ребята узнали, что ещё неопределённо долго будут существовать без начальства, и сильно взбодрились. Они там опять на налоговый штраф налетели, а так всё нормально. На обратном пути заехал в магазин, купил свиных котлет на косточке. Дома замариновал, обжарил, запёк в духовке и, наконец-то, поел по-человечески...

Я оторвалась от карты и взглянула на Олега. Он блаженно улыбался, как сытый котяра.

– Ну, поел, так поел, и нечего дразниться, - буркнула я. Олег делал мясо так, что сожрать можно было вместе с тарелкой.

Олег открыл одну из сумок и достал контейнер-термос и пакетик с десятком пластиковых вилок.

– Давай, ешь скорее, должно быть ещё горячее.

– Ух ты!
– я открыла контейнер. Лежащий там свёрток фольги действительно был ещё горячим.
– А нож?

– Я тебе уже порезал, - улыбнулся он.

Я развернула, обжигая пальцы, и задохнулась от невероятного аромата молотых травок, которые Олег смешивал по своему собственному рецепту.

Мяса было много. Я ела, а Олег сидел напротив, подпирая голову рукой, и одобрительно смотрел на меня.

– Олежка, это с ума сойти как вкусно, но в меня не влезет, - жалобно сказала я, осилив половину.

– Влезет, - строго возразил он.
– Ты посмотри, что от тебя осталось за эти две недели. Ешь, ешь.

– А Лерка как же? А Юра?

– Юра обойдётся, - отмахнулся Олег.
– Поселился в своём поместье, и пусть его там кормят, я ему туда ничего не повезу. А для Лерки отдельный контейнер. Я просил, чтобы он срочно его забрал. Надеюсь, придёт. Не придёт - сами съедим. Так что ешь. Я сейчас тебе чай заварю. Не здешние табачные опилки, а нормальный.

Да уж, когда о тебе заботятся, ничего плохого в этом нет.

В нашем семействе всё было поставлено с ног на голову. У меня по части домашнего хозяйства были большие проблемы. Я ничего не умела, да и не хотела уметь. Виной всему - непреодолимая лень, руки не из того места и голова с крышей набекрень. Если я на некоторое время оставалась одна в доме, то даже не пыталась вынуть что-то из холодильника и разогреть. Я просто забывала о том, что надо поесть, потому что всегда находились неотложные дела, или в жестокий депресняк вообще ничего не хотелось. А уж заставлять меня готовить никто даже и не осмеливался. Результат мог быть опасен для жизни.

В нашем доме хозяйничали мужчины. Юра всё умел и никогда не отказывался, но всё у него происходило как-то нервно, и на кухню, когда он там что-то делал, лучше было не заходить вообще. Там не оставалось ни одного свободного и ни одного живого места, и убирал кухню Юра потом в три раза дольше, чем кашеварил. Олег же был виртуоз. У него всё получалось настолько легко, просто и незаметно, что не успеешь глазом моргнуть, а уже вкусняшка на тарелке, очистки в ведре, плита протёрта, а кастрюли чистые, и всё это точно к ужину.