Дерзкая Диана

Милано Ирэн

Он приободрился, заметив ее, широко улыбнулся. Но для нее все равно оставалось очевидным, что брата что-то гнетет. Диана со смутной тревогой наблюдала, как тот приближается к ней. Как и Амир, он был очень смуглым, черноглазым, с воинственными чертами лица. Однако привлекательность Эмиля еще не сложилась полностью, мужественность не проступила во всей красе. Он был ярким, знойным юношей модельной внешности, картинка, да и только! Одет он был в свободную белую рубашку и обтягивающие кожаные брюки. Тоненькая щегольская бородка и баки призваны были подчеркнуть правильный овал лица. В капризном изломе губ, широком надменном подбородке, пронзительных темно-шоколадных глазах таились обещания неземного блаженства. И это блаженство он готов

был дарить лишь одной, в то время, когда по нему сладко вздыхали другие представительницы слабого пола, следившие за ним не отрываясь. Чем ближе подходил Эмиль, тем отчетливей ощущала Диана волнение. С недавних пор она вообще чувствовала себя рядом с ним неуютно. Он, то раздражал ее, то смущал невероятно. Это чувство было, конечно, не таким сложным и всепоглощающим, как то, что она испытывала к мужчине своей мечты, к тому, кто владел ее снами и реальностью. Но все, же отношение Эмиля одновременно и завораживало Диану, и отпугивало. Она ловила на себе его взгляды и читала, как в книге: «Самая – самая! Самая любимая! Самая желанная на свете!»

Хотя у Дианы с братьями был только общий отец, это кровное родство вдребезги разбивало все надежды Эмиля. Он был влюблен, и совсем не умел сдерживать своих чувств. И Амир, и Йоник обожали Диану – она была единственной девочкой в семье, она была младшей, она была принцессой, звездой, их ненаглядной крошкой, о которой надо заботиться и которую надо опекать. Но в их отношении не было ничего сексуального, а вот Эмиль… Она снова обернулась к нему и увидела, что он словно бы почувствовал ее взгляд, обернулся на полдороге и посмотрел прямо ей в глаза. После чего помахал приветливо и свернул в другую сторону. Диана сама не знала, вздыхать от облегчения или обидеться, что брат не подошел…

Он с важным видом зашагал по проходу, чуть вразвалочку, опустив плечи. Его черные курчавые – как химическая завивка – волосы блестели, одна прядь небрежно падала на правый глаз, всем своим видом Эмиль демонстрировал уверенность в себе и в собственной красоте. Вот он присел на парапет, закурил и наблюдал, как парни вьются вокруг Дианы, будто мухи над вареньем. Ни один не был достоин ее. Ни один. О, еще поклонники! Надо сказать, что в Адлере собиралась эдакая международная тусовка – молодые люди едва ли не всех национальностей, учившиеся в России, съезжались на Черноморское побережье, чтобы и пообщаться, и посоревноваться. И «женихи» были на любой вкус, цвет и «фасон»…

Эмиль напрягся, разглядывая шумную компанию бразильцев, плотной толпой окруживших Диану и что-то весело, гортанно выкрикивающих. А вот и растаманы из Ямайки подошли к Диане. Всех-то она знает, обнимается, целуется. Тут же подвалила еще толпа африканцев. Трое ему были хорошо знакомы: нигериец Алекс, бразилец Марчелло и Филипп из Новой Зеландии - лучший друг Амира, стоит признать первоклассный танцор и стриптизер – все девчонки от этого мачо с копной афрокосичек на затылке без ума! Но Фил без ума только от одной девушки на планете - обладательницы целой армии поклонников! Ни для кого не секрет, что Филипп хочет встречаться с Дианой, он уже давно прокладывает к ней дорожку, как и многие другие его приятели. Фил готов на все ради любимой, но она как-то умело сторонится его, сводя их отношения к дружеским, и не более того. То и дело слышались взрывы хохота. Без сомнения, Диана - душа любой компании! Ну и ржут эти черные жеребцы, с ненавистью подумал Эмиль и снова вынул из пачки сигарету. Толпа пришла в оживленное движение, и он увидел еще одну группу незваных гостей из Африки. Это была африканская делегация из пяти человек – на вид пожилые дядьки, со сморщенными, будто печеные яблоки, физиономиями. Двое из них слишком выделялись из серой толпы. Один из них был в элегантном сером костюме – наверняка какой-то дипломат, при галстуке, с серебристым кейсом, а другой, наряженный в национальную одежду своего сенегальского народа, вызвал у Эмиля ядовитую усмешку. Детская

пижама, да и только! А еще колпак на голове! В таком на горшок и спать, а не тусить с молодежью на гонках! Вот умора, подумал Эмиль, рассмеявшись (это было абсолютно в его духе – посмеяться над другими)!

Но усмешка сползла с лица Эмиля, когда этот самый африканец стал целовать Диане руки. Он делал это не торопясь, явно растягивая удовольствие. Эмиль тут же поменялся в лице, поднялся, яростно вдавил окурок в асфальт и, не раздумывая ни секунды, бросился к сестре.

Сколько можно?! Что они все липнут к ней?! Сейчас он задаст этому старперу жара!

Прищуренные черные глаза были нацелены на пожилого африканца, словно дуло двустволки:

– Эй ты! – он грубо ткнул в мужчину пальцем. – Отвали от нее!

Эмиль отпихнул обладателя «пижамы» и колпака, да так сильно, что тот едва устоял на ногах.

Мужчина недовольно что-то пробурчал по-французски. Диана подбоченилась, намериваясь высказать все, что она думает о манерах брата. Но тот только начал их демонстрировать. Он двинулся на африканца, и лишь вмешательство Алекса и Фила спасло старого ловеласа. Алекс встал между ними, африканец робко выглянул из-за его спины.

– Сумасшедший! – рявкнул он за широкой спиной Алекса. – Наркоман несчастный! Ты плохо кончишь однажды, попомни мои слова! Эмиль зарычал от гнева, пытаясь сдвинуть с места Алекса и добраться до цели.

– Вали отсюда, старый губошлеп! И чтобы духу твоего здесь не было!

– Остынь, братишка! Все под контролем, – засуетился около Эмиля Фил.

Диана сглотнула:

– Эмиль, ты че? Сбрендил? Ты в своем уме?! – покрутила она у виска пальцем.

– Идем отсюда, родная!

Он решительно взял ее за руку. Диана пренебрежительно фыркнула и высвободилась из цепких рук брата.

– Никуда я с тобой не пойду, припадочный! Когда ты научишься себя вести, как люди? Ты че меня постоянно позоришь, лошара? Просто стыдно за тебя!

– Стыдно?! – опешил он.

Эмилю показалось, будто презрение из любимых изумрудных глаз вылилось, словно ведро помоев.

– Ты хоть знаешь, кто эти люди, кретин?!

– Не знаю и знать не желаю! Вижу, эта вонючка изрядно обслюнявила твои пальцы… – он вынул из кармана брюк платок и принялся старательно вытирать сестре руки.

Диана, вытаращив глаза, смотрела на Эмиля, не шелохнувшись.

– Чтоб с порошком их вымыла, ясно тебе?! – продолжал возмущаться он, - хотя знаешь, пожалуй, я сам это сделаю, пока заразы какой не подцепила от этого старого извращенца!

От слов брата у сестры пересохло в горле, но она потребовала извиниться:

– Сейчас же извинись перед господином Бабсом Диопом!

Эмиль скрипнул зубами и уточнил шипяще:

– Перед этой дряхлой обезьяной?!
– он нагло рассмеялся сестре в лицо, - за кого ты меня принимаешь? Я? И еще извиняться перед этим синюшным баклажаном? Да я лучше собственной мочи выпью, чем сделаю то, о чем ты просишь!!!

– Кретин!
– Диана залепила брату смачную пощечину.

Бросив на нее испепеляющий взгляд, он стерпел обжигающую пощечину. Стерпел только потому, что это была она – Диана, любовь всей его жизни. Но будь на ее месте любая другая, он бы собственноручно придушил и захоронил на дне речки.

Алекс снова попытался угомонить Эмиля, положив руку на плечо и скорчив недоуменную гримасу. Дескать, не понимаю, что на тебя нашло, братишка!

– Возьми себя в руки, - посоветовал он, - порой ты переходишь все границы! И не будь ты сейчас наших кровей, я б тебя отделал, как следует! Ты не уважаешь черных, будучи рожденным от черной женщины, но имей хотя бы совесть и уважение к людям старше тебя! И вообще, в последнее время ты меня очень огорчаешь, братишка.

– Да пошел ты! Я тебе не брат и к черным никакого отношения не имею! – запротестовал Эмиль. – Я латиноамериканец! – горделиво произнес он. – Понятно тебе? Латиноамериканец!