Дерзкая Диана
Шрифт:
– Ты куда ломишься? Разве тебе еще не сообщили, что ты отстранена?
Диана ощутила, как волна глухого раздражения поднимается в ней. Она собиралась возразить, но классная не могла остановиться, злорадно повторяя:
– Выступать ты сегодня не будешь! Я отстранила тебя!
– Как отстранили? Я… мы с ребятами… мы готовились к этому мероприятию целых три месяца, вы что?!
– Я распустила твою команду! Свободна!
– Да как вы посмели?! – взорвалась Диана. – Это же просто подло с вашей стороны!
– Твои грязные танцы и стишки для слабоумных здесь неуместны. Там твое место, блудница!
Она ткнула
– Свободна! – снова повторила та с презрительной ухмылкой на лице.
Диана сглотнула, стараясь успокоиться и не накинуться на училку, не начать пинать ее прилюдно, не вырвать остатки волос, которая та тщетно прикрывала париком. Очевидно, что Светлана Сергеевна недолюбливала ее и раньше, но как-то все же держала себя в рамках, хоть и придиралась постоянно по пустякам. Диана все эти годы пыталась не обращать внимания на злыдню-учительницу. Ходили слухи, что отец Дианы соблазнил училку лет двадцать пять назад, обещал жениться, но, что называется, «поматросил и бросил». У красавца мужчины восточных кровей таких невест наверняка был не один десяток, а целый легион! И вот, подумать только, злопамятная истеричка вместо того, чтобы «сеять разумное, доброе, вечное» изводила Диану, желая отомстить за свою поруганную любовь. А теперь и вовсе слетела с катушек и сорвала номер! Жесть!
– Мы обе знаем, что дело не в танцах, верно? – взяв себя в руки, спокойно произнесла Диана.
Собственная правота придавала ей сил и невозмутимости. Физиономия же Светланы Сергеевны покрылась багровыми пятнами от возмущения.
– Вы ненавидите моего отца и потому постоянно пакостите мне! – продолжала Диана, даже не стараясь понизить голос. – А ведь вы сами виноваты, что он дал вам от ворот поворот. Подумали бы, как стать лучше, а вы вместо этого окончательно превратились в злобную, ненавидящую мир женщину!
Смачная пощечина внезапно обожгла щеку Дианы. Она побагровела, оторопев, коснувшись лица, автоматически подалась вперед, сжав кулаки.
– Старая мегера, вот вы кто после этого! – процедила сквозь зубы Диана.
Ей ничего не стоило сбить с ног в конец обнаглевшую училку! Но девушка взглянула на несчастную женщину свысока, однако с достоинством. Светлана Сергеевна не выдержала ее взгляда, беспомощно всхлипнула и через секунду, рыдая навзрыд, понеслась к выходу.
– Беги, беги, старая выдра! – вдогонку ей выкрикнула Диана, окончательно смутив своим поведением педагогов, наблюдавших за Дианой и Светланой Сергеевной.
Учителя, возмущенные поведением Дианы, шептались. А ей было наплевать, что о ней судачили! Ей не привыкать! Она не из тех, кто будет тупо стоять и молчать, глотая слезы, она будет защищаться всегда и всюду! Потому что она – Диана Сегал – борец за право!
Ясно, что жизнь у выдры не удалась, рассуждала про себя Диана. Что ж, жалеть стерву она не собиралась. Каждому свое! Вот только настроение было подпорчено. Сколько сил, сколько выдумки и энергии было потрачено на репетициях. И такой облом?! Ну, уж нет, она не может этого допустить. Она всегда побеждает, всегда добивается того, чего хочет.
Диана улыбнулась. Назло всем и всем проблемам улыбнулась! И тут вспомнились слова из одной песенки Майкла Джексона: – «Улыбайся, даже если твое сердце болит, … улыбайся, даже если оно разбито».
Улыбнувшись,
Все, что касалось Майкла, было свято! И эта композиция – особенно. Каждый раз, слушая ее, Диана не могла сдержать слез. Сладковатый голос певца взывал о любви и мире на всей земле. Песня «Earth Song» брала за живое любого, кто знал английский язык: «Что с рассветом, что с дождем, что со всеми теми вещами, которыми, как ты сказал, мы обладали? Что с полями сражений, есть ли еще время, что со всеми теми вещами, которые, как ты сказал, были твоими и моими? Ты когда-нибудь переставал замечать всю ту кровь, что мы пролили прежде? Ты когда-нибудь переставал замечать эту кричащую Землю, эти плачущие берега? Что мы сделали с миром, посмотри, что мы сделали. Что со всем тем миром, который ты завещал своему единственному сыну? Что с цветущими полями, есть ли еще время? Что со всеми теми мечтами, которые, как ты сказал, были твоими и моими?»
Диана закрыла глаза, впуская мелодию и голос любимого в самое сердце. И на миг, на одно волшебное, неповторимое мгновение ей показалось, что на сцене действительно Майкл Джексон. О, боже, если бы это было правдой, если бы это было так! Она бы бросилась в его объятия и умоляла бы его со слезами на глазах никогда-никогда-никогда не оставлять ее! Она готова сопровождать его везде и всюду, быть рядом в трудную минуту, поддерживать во всем и радовать каждый раз его сердце, приятными мелочами.
«…Ты когда-нибудь переставал замечать всех этих детей, погубленных войной? Ты когда-нибудь переставал замечать эту кричащую Землю, эти плачущие берега? Я привык мечтать, я привык смотреть вверх на звезды, а теперь я не знаю, где мы, я только знаю, что мы уплыли далеко…»
Диана не спешила открывать глаза, не хотела отдаться разочарованию. Ее мокрые от слез щеки блестели. Она подпевала едва слышно, покачиваясь в такт музыке. Бог мой, как же приятен твой чудный голос.
«…Эй, что с завтрашним днем? (Что с нами?) Что с морями? Небеса падают вниз, я даже не могу дышать. Что с истекающей кровью Землей? Чувствуем ли мы ее раны? Что с самой природой, это лоно нашей планеты. Что с животными? Мы превратили царства в пыль. Что со слонами, мы потеряли их доверие? Что с кричащими китами? Мы опустошили моря. Что с тропическими лесами, сожженными вопреки нашим мольбам? Что со святой землей, раздираемой на части разными вероучениями?..»
Майкл! Майкл! Майкл! – взывало сердце девушки. – Майкл! Майкл! Майкл! – выстукивало оно все ритмичнее и ритмичнее.
– О, Майкл! Нет равных тебе! О, славный ты мой человечек, какие же сильные у тебя песни… - шептала она, едва шевеля губами.
«…Что с простым человеком, можем ли мы дать ему свободу? Что с умирающими детьми, неужели ты не слышишь, как они плачут? Где мы сбились с пути? Кто-нибудь, скажите мне, почему? Что с младенцами? Что с этими днями, что со всей их радостью…»