Дерзкая

Шитова Наталья

Я почувствовала такое огромное облегчение, что от нахлынувших вдруг эмоций стала терять восприятие. Картина смылась, поплыла,, я стала видеть сквозь комнату гостиницы очертания моих апартаментов в Раю. Но, собравшись, я все-таки восстановила контакт. Я не могла просто так их бросить, мне нужно было побыть с ними хотя бы таким способом.

– - Спички дай!
– - требовательно произнес Юрий, когда Олег вышел, наконец, из ванной.

Ссутулившись и волоча ноги, Олег побрел в холл. Там что-то упало, потом задвигались стулья, наконец, из открытой двери вылетел коробок и упал Юре

под ноги. Подняв его, Юрка сломал не меньше полудюжины спичек, прежде чем ему удалось закурить. Сделав несколько глубоких затяжек, он крикнул, повернувшись к двери:

– - Иди сюда, где ты застрял?!

– - Не надо, -- Зинченко открыл глаза.

– - Что "не надо"?
– - переспросил Юра.

– - Не надо его трогать. Что ты его дергаешь?
– - недовольно пробурчал Зинченко и поморщился, вдохнув свежий дым.

– - Я бы не трогал его, если бы ты смог вместо него восстановить картину, -- возразил Юра.

– - Он же уже тебе рассказал. Все рассказал, -- Игорь развел руками и нервно поменял ноги местами: правая внизу, левая сверху.

Я до сих пор не могла понять, как Зинченко оказался в Сылве, но в ту же секунду все прояснилось. Зинченко вдруг резко сбросил свою ленивую апатию, легко вскочил с кресла и сел на столик. Глаза его заблестели:

– - Я приехал сюда по твоей просьбе. Я сорвался из Волхова по первому звонку, едва успев закончить дела, но не потому, что я верю во всю эту сверхъестественную чушь, а потому что верю тебе, Орешин. Ты сказал, что дела плохи, и я не стал сомневаться в этом...

– - И что? Ты разочарован?
– - отрывисто спросил Юрий, не выпуская изо рта сигарету.

– - Идиот! Я это к тому, что неплохо бы и тебе доверять моим словам хоть немного, думаю, они кое-чего стоят...

– - Ну и?

– - Оставь ты парня в покое хоть на несколько часов, пусть отойдет немного.

Я была согласна с Зинченко. Уж кому-кому, а ему по его службе было хорошо известно, как безнадежны и болезненны потери. Но и Юрка это прекрасно знал, однако я никогда еще не видела его таким безжалостным.

– - Нет, пусть сначала все выяснится... Я не понял, она жива или нет?!!
– - заорал Юра в открытую дверь. Зинченко сокрушенно покачал опущенной головой.

Голова Олега высунулась из-за двери. Не входя в комнату, он остановился на пороге и произнес, глядя на Зинченко и говоря будто бы только ему одному:

– - Она не шевелилась, не разговаривала...

– - Ей было больно, -- Юрка тоже возразил не Олегу, а лично Зинченко.

– - Она не открывала глаз и не реагировала ни на что...
– продолжал Олег.

– - Просто была без сознания, -- немедленно парировал Юра. Зинченко, лицо которого выражало искреннее сочувствие, переводил взгляд с одного на другого, слушал и молчал, поняв, что друзьям сейчас легче разговаривать через посредника.

– - Кровь напоследок уже не текла из ран, -- выдохнул, наконец, Олег самое страшное и склонил голову.

– - То есть ты хочешь сказать, что Катька умерла?
– холодно отчеканил Юра.

– - Не знаю! Не знаю!!
– - Олег отчаянно замотал головой и ударил кулаком дверь так, что чуть не сбил ее с петель.
– - Не

знаю!!! Я!.. Ничего!!.. Не знаю!!!..

Его сумасшедшие крики оборвались внезапно, он метнулся обратно в холл и изо всех сил захлопнул за собой дверь. Юрий закрыл лицо руками, постоял несколько секунд в наступившей тишине и, добравшись до столика, сел рядом с Зинченко.

– - Мне не хотелось бы показаться жестоким, -- начал Зинченко, -- но впустую обнадеживать тебя было бы еще более жестоко...

Юра оглянулся на него:

– - Ну?

– - Судя по тому, сколько крови было на мостовой, когда я нашел Середу, тысяча против одного, что человек, потерявший эту кровь, умер.

– - Может быть, эта кровь не только Катина...

Зинченко вздохнул и положил руку на плечо Юрия:

– - Послушай меня...
– - снова мягко начал он.
– - Конечно, я не могу ничего утверждать, тем более если учесть, что в этом месте невозможно провести элементарную судебно-медицинскую экспертизу... Если говорить о подробностях случившегося, то там не было второй жертвы... Я верю всему, что рассказал Олег. Конечно, его здорово потрепали, но поверь мне: с головой у него все в порядке.

– - Да, я знаю, -- процедил Юра и замолчал, задумавшись.

– - Давай сделаем так, Орешин, -- Зинченко поднялся на ноги и взял куртку с кресла.
– - Пока не стемнело, я доберусь до Кепы и попробую несколькими звонками расшевелить кое-кого... Если кому-то и выгодно похерить этот городок и оставить его в заложниках у маньяка, то я знаю нескольких парней наверху, которым не все равно.

– - Если ты выйдешь не на тех, тебя сделают, -- мрачно предупредил Юра.
– - По себе знаю, это место под особым покровительством.

– - Руки у них коротки меня сделать. Пусть я взял отпуск, я помню, кто я такой, и какие мне даны полномочия. И они это помнят. Не знаю, чем еще занимается окопавшийся здесь придурок, но это похлеще всего, что я видел до сих пор, -- Зинченко раздраженно передернул плечами.
– - Взорвать бы эту махину к чертям! Вместе с ее содержимым... Значит, договорились?

– - Твои штурмовики тут не помогут. Его не взять внутри Рая.

– - Значит, возьмем его в аду, -- отозвался Зинченко.
– Выманить можно кого угодно и откуда угодно. Только нужно узнать, чем. Вот вы тут пока и помозгуйте. Особенно меня интересует, ограничивается ли сфера влияния этого парня границами Сылве. Могут ли его прихвостни орудовать за пределами города? Если нет, то почему?

– - Не забудь про серебро, -- напомнил Юра, когда Зинченко уже взялся за ручку двери.

– - Это, ей-богу, смешно...
– - вздохнул Зинченко, и тут же поправился.
– - Извини меня, я не это хотел сказать.

Зинченко вышел. Юрий прижал сигарету, от которой остался один фильтр, к поверхности столика и затем смахнул ее на пол. Несколько секунд он сидел неподвижно, потом согнулся, накрыв голову сцепленными руками и простонал что-то сквозь зубы.

Открылась дверь и вошел Олег, в других, целых джинсах и черной майке. Он был уже спокоен, только разметавшиеся длинные волосы и кровь, проступившая сквозь повязку на руке, напоминали о его недавнем взрыве.