Дерзкое обольщение

Барбьери Элейн

Сейчас, когда он сидел так близко от нее, его красивое лицо было расслабленно, и Моргана особенно остро ощущала исходившую от него ауру мужественности. Удивительно, но это больше не пугало девушку. Легкое умиротворенное состояние пришло на смену ее беспокойству.

Она чувствовала себя защищенной красотой ночи, проведенной с Девоном… она чувствовала себя настоящей женщиной… спокойной и уверенной в себе. Она без труда выдерживала обращенный к ней горящий взгляд.

– Скажи мне, querida, чего ты хочешь от жизни? Что ты собираешься делать в Мексике?

Застигнутая врасплох

неожиданным вопросом, Моргана задумалась. Действительно, а что ей делать дальше? Весь прошлый год ей приходилось бороться за выживание, и она просто боялась думать о будущем. Поэтому теперь, когда этот вопрос возник, она не знала, что сказать.

Поглощенная собственными мыслями, она не заметила, как потеплели черные глаза и оливковая ладонь опустилась ей на плечо, лаская выбившийся каштановый локон.

– Право, не знаю, Антонио. Я хочу только, чтобы дядя Мануэль и тетя Изабелла гордились мной. Это самое меньшее, что я могу сделать в благодарность за проявленную ко мне доброту. Я хочу помогать им и делать все, что в моих силах, чтобы им жилось лучше. – Встретив пристальный взгляд Антонио, она смущенно улыбнулась. – Понимаю, из уст свалившейся им на голову бедной родственницы это звучит напыщенно.

– Нет, querida, наоборот. Мне кажется, ты уже достигла этой цели. Никогда еще не видел донью Изабеллу такой веселой и жизнерадостной. Ты заполнила в ее сердце пустоту, образовавшуюся от невозможности иметь собственного ребенка. Кроме того, я вижу гордость в глазах Мануэля каждый раз, когда он смотрит на тебя. Можешь быть уверена, что он счастлив рядом с тобой.

– Спасибо, Антонио. – От добрых слов президента на глаза девушке навернулись слезы. – То, что вы говорите, очень много значит для меня.

– А ты, querida, очень много значишь для меня. – Подняв руку, он нежно провел по щеке девушки длинными тонкими пальцами. – Ты с первого взгляда понравилась мне. А теперь, когда я узнал тебя поближе, моя привязанность к тебе переросла в более сильное чувство. Ты – идеал, о котором я всегда мечтал, querida, – мягко произнес Антонио, приблизив свое лицо к лицу Морганы. – В тебе есть все: ум, красота, сила духа и преданность. И я хочу, чтобы все это, – горячо прошептал он, почти касаясь губами губ девушки, – было моим.

Сначала он прикасался к Моргане очень нежно, наслаждаясь теплом, которое она выказывала из благодарности за добросердечный прием. Ладонь Антонио запуталась в шелковистых локонах возле виска, притянув ее голову ближе к себе и не давая высвободиться из объятий.

– Нет, Антонио, пожалуйста, я этого не хочу…

Свободной рукой Санта-Анна обнял девушку за талию, отрезав путь к бегству, и горячо прошептал в полуоткрытые губы:

– Но я этого хочу, Моргана. Мне нужно все, что есть в тебе прекрасного – твои красота, ум, сила духа и преданность… я хочу, чтобы все это принадлежало мне одному.

Губы Антонио были твердыми и настойчивыми, они все сильнее давили на губы девушки, заставляя их раскрыться. Когда же его язык проник в ее рот, Моргана не на шутку разволновалась и стала вырываться из его рук, шепча слова протеста, которые Антонио заглушал жаркими поцелуями. Рука президента опустилась ей на грудь, и

девушка, осознав, что пора кончать с этим безумием, низко застонала и с силой рванулась из его объятий. В ответ на это Антонио тихо победно рассмеялся и переместил свой вес так, что Моргана оказалась плотно прижата к земле. С улыбкой посмотрев на девушку, он провел рукой по ее щеке:

– Не бойся, querida. Я не стану силой добиваться от тебя покорности. Я просто хочу вывести наши отношения на новый уровень, чтобы я мог выражать свои чувства к тебе так, как давно мечтал. Мне просто нужно целовать тебя, querida, гладить твое лицо, твои волосы… чувствовать рядом тепло твоего тела. М не просто необходимо ощущать это тепло, querida, хотя бы ненадолго. Пообещай мне это, и тогда, даю слово, я не буду заставлять тебя делать то, что ты не хочешь. Я не хочу ни к чему тебя принуждать, пойми. Но теперь позволь мне поцеловать тебя, откройся мне… по собственной воле…

Вне себя от страха, Моргана ухватилась за это произнесенное хриплым шепотом обещание. Дрожащими губами она проговорила:

– Ты даешь слово, что не будешь принуждать меня?

– Да, Моргана, я лишь хочу на время оказаться рядом с тобой… хочу попробовать на вкус твои губы…

Дрожа все сильнее, Моргана продолжала допытываться взволнованным шепотом:

– А потом я смогу вернуться домой, Антонио?

– Да, querida. Сделай это для меня, Моргана. Обними меня за шею и прижми к себе покрепче. Мне это жизненно необходимо… боюсь, без этого я не смогу жить дальше…

Темные, горящие страстью глаза, скользнув по лицу девушки, заметили ее неуверенность. Чувствуя, что победа у него в кармане, он заговорил мягким ласкающим голосом, закинув ее руки себе на плечи:

– Да, милая, вот так… видишь, как это удобно. А теперь, mi pequena, открой для меня свой ротик…

Губы Антонио медленно приближались к губам девушки, а его взгляд был прикован к ее лицу. Санта-Анна с наслаждением наблюдал за тем, как постепенно опустились опушенные густыми ресницами веки, прикрыв испуганные глаза с золотыми искорками, и мягкие нежные губы приоткрылись. Опьянев от сознания победы, он впился в ее рот, проникая все глубже и глубже. Последнее сопротивление было сломлено… Моргана принадлежала ему! Ему не составит труда соблазнить это юное дитя! Постепенно он сделает так, что Моргана будет хотеть его так же отчаянно, как он ее… А потом он возьмет ее, не нарушив данного обещания, ибо она сама будет умолять его об этом… она будет принадлежать ему целиком…

Дрожа всем телом, Моргана позволила Антонио положить свои руки ему на плечи. Потрясенная силой собственной реакции, она боролась с волной отвращения. Моргана прекрасно помнила, как Девон вот так же лежал на ней и она с восторгом принимала его! Как она допустила все это? Как она могла до такой степени утратить контроль над ситуацией? Его лицо медленно приближалось; его низкий голос был мягким и вкрадчивым, но она содрогалась от отвращения. Но ведь он просто хотел подержать ее в объятиях, поцеловать, а потом обещал отпустить домой. Чудесное утро вдруг превратилось в сплошной кошмар, который никак не кончался…