Десант времени
Шрифт:
– Ну вот, что, голубчик, не пора ли вам свалить отсюда да подальше... Я гляжу, вам дай только ногу поставить, а вы и весь влезь намерились!
– Об чем-то это вы, Спиридон Варкульевич?
– Да ты, Кузмича сын, знать не знаешь с кем связался - где я лисой пройду, там три года куры не несутся!
– Хм-м-м, так я гляжу вы надувала местный, - в недоумении отозвался Кик, не ожидавший такого напора от карточного шулера.
– Да все об том, деньга деньгу родит, а беда беду! Коли не уйдешь с этой комнаты, не сдобровать тебе!
–
Кик немного растерянный повернулся к своим коллегам, которые слышали весь разговор, и с трудом сдерживались, чтобы не ввязаться.
– Живем шутя, а помрем вправду, - отозвался невозмутимый Кик, о чем-то размышляя.
– Хорошо хоть за деньги не спросил.
– Сейчас, разбежался он! Да, мы Медведя еще кликнем сюда, тогда, как сказал нам однажды наш командир Георг - Вались народ от Яузских ворот! Мы их тут всех переколотим.
– Не горячись, Крак, - задумался Уник, пытаясь, что-то понять для себя или предвидеть последствия наперед.
– Где беде быть, там ее уже не миновать, а раз мы сюда за деньгами пришли, вот нам надо и продолжать тем же темпом, а не воевать.
– Пожалуй ты прав, - согласился Крак.
– Подзабыл закон Мэрфи - Предоставленные сами себе, события имеют тенденцию развиваться от плохого к худшему.
– Именно так, парни, но домой как-то тоже не хочется сваливать так рано... А давайте, я туда вон зайду, там по крупному банк ставят. От 1000 карбованцев или 100 долларов.
– Удачи, лейтенант спецназа!
– Ни кто, кроме нас, Уник, дай мне сотни три долларов.
6
В полдень поезд остановился на станции Лозовая. Григорий Семенов выглянул в небольшое окно вагона, куда уже вовсю смотрел рыжий беспризорник.
– Ну, что там видишь, Никиша?
– Да поля кругом, да домики, а моря вот не видать.
– Ну, до моря, брат, нам еще ехать. Вот только завтра в полдень, а то и к вечеру, поезд не особо быстро едет.
– Эх, здорово - это море, говорят голубое и теплое, а рядом на берегах фруктов - ешь не хочу!
– Ну, Никиша, это осенью все так, а сейчас по-другому. С божью помощью - доедем, сам все увидишь.
Капитан Семенов пошарил у себя в котомке, но нашел только наган с патронами.
– Никиша, а граната где?
– Ой, она вон там, я немного играл с ней.
– Даешь, брат, - Григорий с трудом откопал в сене гранату и положил в карман.
Неожиданно, в двери постучали. Капитан насторожился и проверил свой наган и сделал знак подростку спрятаться в сене.
– Господин, капитан суп вот тут, да картошка, если изволите.
– Это, благодарствую, поручик. Когда отправляемся?
– Да, вот лошадей напоим и вперед. В Крым прямиком, - сообщил радостно поручик Гладышев.
Счастливый подросток ел так, как будто его не кормили месяц, а радостный
– Ух, наелся вдосталь, запас мешку не порча, - довольно погладил себя по животу Никиша.
– Ой, дядя Гриня, а ты то совсем не ел.
– Да ты не думай обо мне, я вот картошечки, а тебе еще расти надо. Большой будешь, в Красную армию возьмут. Вот тут во фляжке воды осталось.
– Хочу быть красным командиром, чтобы лошадь была вороная и револьвер как у тебя.
– Будет у тебя все, вот прогонят белых, пойдешь в школу, выучишься, а там вся жизнь, как на ладони.
Поезд дав гудок, начал потихоньку разгоняться, гремя колесами и сотрясая железным скрежетом состав и рельсы перрона. Вскоре вагоны снова закачались в монотонном ритме, напомнив капитану его детство. Он, вдруг вспомнил, как вот так не раз отправлялся с вокзала со своей матерью и теткой в Крым, на проходящем мимо Орла московском поезде. Отца своего он так ни когда не видел. Лейтенант спецназа Иван Семенов погиб в Афганистане, так и не успев узнать, что у него должен был родиться сын. Когда родился мальчик, мать решила назвать его Григорием в честь его предка, который сражался красным командиром в годы Гражданской войны.
В круговороте воспоминаний о прошлой жизни капитан спецназа снова уснул, провалившись в вереницу неясных образов. В подсознании иногда всплывали лица
его боевых товарищей погибших и живых. Вспомнился Кирюха, соседский мальчишка по этажу, с которым они верховодили во дворе и часто убегали из своего квартала пятиэтажек рядом с заводом на Москве-реке. Словно в калейдоскопе сон перебросил его дремлющее сознание на Кавказ. Он увидел, как зажатые в ущелье, они ведут перестрелку с бандитами, кругом вспыхивают взрывы. Вдруг он слышит голос: "Григорий, проснись!". Еще какое-то время капитан не понимал, как он мог спать в бою. Но открыв глаза, он увидел перед собой рыжеволосого подростка.
– Гриня, Гриня, проснись, там что-то случилось.
– Что там могло случиться?
– все еще не понимая сел на корточки спецназовец.
– Ты не слышал выстрелов, да и поезд остановился.
– Тсс! Никиша, там кто-то идет вдоль состава, - прижал палец к губам Григорий и достал наган.
– Так, пан атаман, отут тильки лошади, а на кой они нам, знамо своих некуды девать...
– Проверяйте, и этот вагон, может тут продовольствие или имущество, нам бы пулеметы треба.
– А что с беляками делать?
– откуда-то издали окликнули атамана.
– А мени що били, що червони, усих их до стинки, расстрелять!
Капитан спецназа указал парнишке рукой, куда спрятаться. А затем медленно стала открываться дверь и в вагон заглянула голова в лохматой шапке и с длинными усами. Бандит медленно повернул голову вправо, а затем влево и встретился с дулом нагана.
– Тсс, пикнешь, из головы решето сделаю, понял?