Десанты
Шрифт:
– Экий ты аутентичный. Хоть бы прохоря стянул, жарища же.
– У вас кондиционер. Да и привык я.
Варшавин ответил не сразу. Судя по голосу, начальник был сильно занят:
– Цел, Земляков? Давай суть в двух словах. Подъеду, изложишь развернуто.
Женька передал суть.
– Значит, кроме самолета, ничего?
– Варшавин вздохнул.
– Диктуй что вам нужно, оборудование организуем. С Филиковым сейчас свяжусь, обратные координаты Прыжка начнут готовить. Ты передохни, я подъеду как смогу.
Женька положил трубку,
– Слушай, а что у вас тут происходит?
– Так, похоже, этот самый... северный зверек. Крупный такой... Как в Бремене и Гибралтаре та фигня произошла, так нас в пять минут на казарменное положение перевели.
– Стоп. А что там в Бремене и Гибралтаре?
– Ну да, вы же как раз ушли. Там крупные техногенные катастрофы. Ты в Сети или по телевизору глянь. По ТВ непрерывно прямое включение идет. Еще в Аргентине форс-мажор, но там пожиже. Говорят, "рекордная геомагнитная активность"
– А у нас-то что?
– с ужасом прошептал Женька.
– Пока спокойно. В Царицыно стеклянная крыша рухнула, но там, может, и просто строители схалтурили.
– Понятно. А Отдел, значит, прямым боком к этой "геомагнитности"?
Коршунов взял салфетку и принялся тщательно протирать экран монитора:
– Тут официально пока ничего не объявлено. Но если рассуждать строго логически... Кстати, у нас тут сотовая связь заблокирована. Если тебе домой или Ирише позвонить, то санкция нужна. Ты уж извини...
– Потерплю. Кофе-то выпить можно? Или тоже санкция нужна?
– Нет, сортир и пищеблок пока в свободном доступе.
Включать комп и смотреть, что там сотворилось в однополярном геомагнитном мире, желания не было. Предчувствия... Что-то такое крутилось, мучило в последние дни перед командировкой. Правду говорят, Прыжки интуицию обостряют. Вообще-то, Ирка то же что-то такое чувствовала... "Активность", мать их... Вообще хорошо, что сейчас звонить нельзя - учует Ирина Кирилловна, разревется мигом...
Женька прошелся по такому знакомому коридору: и здесь что-то изменилось. Запахи другие, почему-то парфюмом несет, от лестницы, из подвала грюканье - в оружейке у Сергеича кто-то трудится. Крупнокалиберное что-то приперли? Из пищеблока пахнуло хорошим кофе - Женька сунулся в дверь, замер...
За столом сидел немец. В смысле не фашист, а вполне современный колбасник. Oberleutnant в повседневной форме бундесвера, с модными очками на носу. Воспитанно прихлебывал из знакомой кружки с изображением старинных замковых развалин и просматривал графики, аккуратно подшитые в пластиковую папку.
Женька как-то мигом почувствовал пустоту под локтем. ТТ, дважды "прыгавший", железка еще та, но...
Оберлейтенант поднял глаза, моргнул. Видимо, вид у рядового Землякова был странный, потому что колбасник осторожно поставил кружку, поднялся и представился:
– Отто Хольт. Оберлейтенант, прикомандирофан из исследовательского
Немец на всякий случай потыкал пальцем в гостевой бейджик на своем кителе.
У Женьки мелькнула мысль, что с обратным Прыжком непорядок вышел - явно чужая "калька". С другой стороны, Коршунов, кружка...
Догадливый колбасник посмотрел на кружку:
– Ваша? Изфините. Сказали брать что понрафится.
– Ничего страшного. Кофе еще остался?
Вообще кофе уже не хотелось. Сидеть напротив чисто выбритого современного немца было странно. Немцу, наверное, тоже было не по себе - глянул на галифе и пыльные сапоги:
– Полефая группа? Ефгений Землякофф?
– Простите, герр Хольт, не уполномочен я служебные разговоры вести в столовой. Для пищеварения крайне вредно.
– Изфините, - немец улыбнулся и вежливо поинтересовался, откуда воду лучше брать: из кулера или чайника? По-русски он говорил неплохо. Женька подавил желание немедленно сходить к Сергеичу и поменять запоротый "токарев" на, пусть и не пристрелянный, но надежный. Ну, майор Попутный такую нервозность определенно бы высмеял...
Сначала прибыло снаряжение - Женьке пришлось бежать на КПП, принимать брезентовый баул, расписываться. Рядовому груз оставлять не хотели, созванивались с начальством двадцать минут. Потом лейтенант объяснял, что "15-литровых "Аквалунгов "( Фирма-производитель оборудования для дайвинга) не было, заменили, раз такая срочность на 18-литровые, зато гидрокостюм совсем новый, размер подойдет...". Тут, наконец, приехало начальство - мрачный Варшавин, за ним Филиков, как оказалось, бывший на срочном совещании на Знаменке.
Начальник Отдела запер дверь кабинета:
– Излагай.
Женька излагал, майор слушал и одновременно читал записку Попутного. Когда Земляков дошел до эпизода с наглыми бродячими финнами, майор пробормотал:
– Думаешь, случайно?
– Кажется, да.
– Вот почему вы всегда с кем-то сцепитесь? Риск неоправданный и глупый. В данных обстоятельствах, вообще непростительный.
– Так точно.
Майор вздохнул:
– Брось. Отчеты писать некогда. Ты в наши обстоятельства вник?
– Поверхностно, Сан Саныч. Честно говоря, недопонял. Тут еще какой-то немец сидит...
– Да, порученец от коллег. Собственно, по твою душу заявился. Заменить бы тебя, ты сейчас здесь позарез нужен...
– Так невозможно же...
– Понимаю. О немце и прочем потом. Тебе придется возвращаться к оперативной группе и как можно быстрее.
– Но если я через три часа там буду, то подозрение вызовет. Не могу же я так быстро с оборудованием управиться. Мы же не одни там...
– Пойдешь с коррекцией. Расчетную группу мы озадачили - спланируют перебросить тебя в 20-е июня, к 18.00. Но вы должны вернуться с результатом и как можно быстрее. Уловил?